Сатисфакция (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 16

Пролетев мимо пары полицейских, явно обалдевших от такой картины, я ударил по тормозам и остановил байк.

— Слезай! — скомандовал я.

Едва пассажирка выполнила мою команду, я соскочил с мотоцикла, хлопнул его на прощание по баку и бросился к дверям.

— Закрыто! — послышалось за спиной. — Метро закрыто!

— У нас спецобслуживание! — хохотнул Поплавский.

И то ли дурачась, то ли действительно увидев в полицейских какую-то опасность, пальнул им навстречу из «Бульдога». Послышался надсадный кашель, а мы уже мчались вперед, оставив незадачливых стражей порядка за спиной наслаждаться клубами дыма.

— Куда! Нельзя!

Навстречу нам выскочила пара охранников, но увидев у меня в руках пистолет, а у Поплавского — гранатомет, парни благоразумно вернулась на исходную.

Ну и правильно. Вы не гардемарины и не лейб-гвардия, а в метрополитене столько не платят.

Перемахнув через турникет, я помог перебраться спутнице, схватил ее за руку и ринулся вниз по ступенькам. Всегда поражался глубине питерского метрополитена, но серьезным препятствием она стала для меня впервые — потому что счет шел уже на секунды.

— Минута! — проговорил наушник голосом Корфа.

— Мчим, Антоша, мчим братское сердце! — я молчал, потому отозвался Поплавский. — Не боись, успеем!

Охрана внизу эскалатора оказалась более смелой — пришлось шарахнуть по стеклянному «стакану» Саблей, чтоб они осознали всю серьезность наших намерений. А вот полицейским, старательно обыскивающим станцию в поисках «подозрительных предметов» — которых, конечно же, в реальности не существовало — эта демонстрация внушительной не показалась. Ну, или наоборот, показалась чересчур внушительной — они, ничтоже сумняшеся, выхватили табельное и открыли пальбу в нашу сторону.

— Да что они все по нам сегодня стреляют? — искренне возмутился Поплавский. — Можно подумать, мы им что-то плохое сделали!

Действительно.

Высунувшись из-за колонны, он отправил навстречу полицейским пару светошумовых. Я зажмурился, а когда открыл глаза, у перрона уже останавливался поезд.

— Вперед! — выкрикнул я, едва двери открылись.

Мы запрыгнули внутрь, и состав тут же сорвался с места, закрывая двери уже на ходу.

— Я же говорил, что у нас спецобслуживание! — хохотнул Поплавский. — А они не верили!

Я предпочел промолчать. Теперь главное убраться подальше, чтоб нам тут электричество не отрубили…

Через несколько минут поезд остановился прямо в тоннеле. Двери открылись, и я, не мешкая, спрыгнул вниз. Повернулся, поймал сбежавшую невесту' и тут же прижался к стене. Едва Поплавский оказался рядом, как поезд с шипением и ревом умчал в темноту. Сунув руку в карман, я достал фонарик, включил его и осмотрелся.

— Ага. Вот оно, — отыскав металлическую дверь технического коридора, я кивнул. — Виталик, открывай!

Пока Поплавский возился с замком, я достал из кармана телефон и отбил Корфу сообщение:

Второй этап завершен. Все в порядке. Бросай все и уходи.

Убедившись, что абонент получил сообщение, я присел, старательно расколотил телефон о рельсу, размахнулся и забросил обломки в темноту.

Скрипнули давно не смазанные петли, дверь открылась, и Поплавский довольно объявил:

— Готово, дамы и господа! Добро пожаловать на экскурсию по подземному Петербургу. Готов ручаться: такого вы еще не видели!

— Надеюсь, что больше и не увидим, — пробурчал я, протискиваясь мимо товарища.

И это мое желание было как никогда искренним.

Глава 11

— Чисто, — провозгласил Поплавский, распахнул двери шире и вышел на свет божий. Я пропустил спутницу и последовал за ними.

Выбравшись из подвала, мы оказались в типичном питерском дворе-колодце. Несмотря на то, что время поджимало, я остановился и какое-то время смотрел в бесконечную синь над головой, чувствуя, как постепенно поднимается настроение. Никогда не страдал боязнью закрытых пространств, но под открытым небом было как-то приятнее.

Не знаю, где Корф сумел раздобыть план катакомб, по которым мы сначала выбрались в систему древних бомбоубежищ, а оттуда — в этот подвал, но блуждали мы по ним не меньше часа. Добавить туда еще почти полчаса, что мы потратили на переодевание и маскировку, и можно суммировать, что на сегодня свой лимит подземных приключений я выбрал до конца.

Опустив голову, я осмотрел своих спутников. Да, сейчас никто не признает в Поплавском курсанта Морского корпуса. Оно и раньше частенько непросто было, а сейчас — и подавно. Широченные джинсовые штаны с накладными карманами, оверсайз-футболка с надписью «Нормально делай — нормально будет» на груди и логотипом какой-то музыкальной группы на спине, поверх — не то рубашка, не то куртка, такого же кроя… Учитывая, что все это висело на Виталике, как на вешалке… Хорошая маскировка, в общем. А когда он напялил на голову бейсболку с прямым козырьком и нацепил здоровенные очки-авиаторы, даже я на какую-то секунду перестал понимать, кто стоит передо мной.

Наша похищенная тоже выглядела на себя непохожей. Ну, точнее, не так. Лично я такой Елизавету видел: в загородном ресторане, куда она прибыла инкогнито для встречи со мной и Олей. Безразмерная толстовка с капюшоном, надвинутым на глаза, видавшая виды торба с логотипом известной питереской панк-группы, спортивные штаны и ботинки на толстой подошве. Так что опасаться, что в девушке узнают великую княжну не стоило.

Сам я был одет чуть скромнее, но тоже под стать остальным: потертые джинсы с разрезом на коленях, белоснежные кроссовки, футболка с каким-то приколом из интернета и клетчатая рубашка с закатанными по локоть рукавами. На голову я тоже натянул бейсболку, только, в отличие от Поплавского я предпочитал классический дизайн. Надпись «66,6 FM» над козырьком, правда, несколько не соответствовала моим предпочтениям, но на что только не пойдешь ради маскировки.

Умница Корф, кажется, предусмотрел абсолютно все. Сунув в карман древний кнопочный телефон, я забросил за спину опустевший рюкзак и подмигнул спутникам.

— Ну что, двинули?

— Момент. Последний штрих! — Поплавский сунул руку в сумку, болтающуюся на ремне на уровне тощего зада, извлек оттуда бутылку портвейна и, моментально скрутив пробку, приложился к горлышку.

— Ты совсем охренел, что ли? — зашипел я. — Виталик, ты чего творишь?

— А что я творю? — невинно поинтересовался Поплавский. Но только после того, как уменьшил уровень жидкости в бутылке не меньше, чем на треть. — Между прочим — придаю нашей маскировке последние штрихи. Без которых она потеряет всю свою убедительность.

Я лишь головой качнул — ладно. В чем-то он прав. Да и разве его удержишь?

В итоге, когда мы вывалились на Невский, в глазах прохожих наша троица ничем не отличалась от такой же «модной» молодежи, в любое время дня и ночи праздно шатающейся по центру. Поплавский, нагло держа бутылку за горлышко, повернулся ко мне и картинно обнял.

— Все, брат, на созвоне! — громогласно возвестил он всю улицу, хлопнул по плечу, и, развернувшись, двинулся в сторону Аничкова моста.

Мы же пошли в противоположную сторону — к Московскому вокзалу.

— Как ты? — поинтересовался я у спутницы.

— Нормально, — раздалось из-под капюшона. — Было немного страшно… Но ты же сказал, что все будет хорошо. А ты, как я успела убедиться, всегда держишь свое слово.

Я не нашелся, что ответить на такое признание, и остаток пути мы проделали молча. Как бы ни хотелось мне посадить девушку прямо в вагон, делать я этого не стал: вокзал есть вокзал. Куча камер, бдительные стражи порядка и прочие… сложности.

Не стоит дергать судьбу за усы без крайней на то необходимости. Когда-нибудь она может и обидеться.

— Все на месте? Телефон, деньги, билеты? — спросил я, когда мы добрались до входа. — Все, что нужно, помнишь?

— Помню, не переживай. — Из рукава толстовки показалось изящное запястье с часами. — Время. Все, я побежала. Целоваться не будем. А то камеры везде, — девушка усмехнулась, и, увернувшись от моих неловких объятий, взбежала по ступенькам.