Лебедевы. Начало пути (СИ) - Коткин Андрей - Страница 6

Я даже глаза прикрыл, пытаясь сообразить о чем, собственно, речь. Трупы всех врагов, за исключением разве что своей первой жертвы, возле дилижанса, я осматривал вполне досконально. Да и у того, первого татарчонка, точно никакой жестянки при себе не было. Это ж не иголка, я б ее точно углядел. Если только наша «красавица», как оказалось, отзывавшаяся на вполне себе обычное земное имя Анна Леонидовна, каким-то образом смогла припрятать, пока я ее оставил одну в шалаше для переодевания? Да нет, не может этого быть! Слишком она чистая для такого банального воровства. А! Точно! Был же еще четвертый разбойник! Значит, он и унес.

Все же вопрос прозвучал, и на него нужно было давать ответ.

— Не видел я никаких коробок с деньгами. Но, если вы так хотите, можете еще раз осмотреть шалаш, может, они там, где-нибудь спрятали.

Разумеется, никаких спрятанных денег мы в шалаше не нашли. И тогда тетка начала голосить уже по полной.

— Парень! Немедленно верни мне мои деньги. Вы просто не знаете, с кем вы связались…. Иначе я немедленно подам на вас жалобу в полицию, нет, я пожалуюсь на вас самому губернатору Барятинскому, он тоже является клиентом моего дома! Воры! Ваше место в тюрьме! — Эти, и еще целую кучу других слов я выслушал от «благодарной» спасенной. И, что характерно, ни один из остальных спасенных даже и не подумал за меня заступиться.

— Что я слышу! Кого это вы, сударыня, тут ворами обзываете? — Совершенно неожиданно для себя я услышал вдруг очень знакомый голос своего приемного отца. Позор мне! Совсем со всей этой катавасией перестал следить за окрестностями.

Системные характеристики Александра Лебедева на конец второй главы:

Уровень 4.

Очки опыта\ до следующего уровня:798\800

Основные характеристики:

Сила 4

Ловкость 8(+2)

Выносливость 5

Интеллект 7

Дух 1

Мана 10\10

Дополнительные характеристики:

Скрытность 2(+1)

Удача 1(+1)

Навыки:

Следопыт.

Глава 3

Со дна балки мы, с бывшими пленниками, отцом и находившимся при нем вестовым выбрались по уже пройденному мной маршруту, через уже описанную мной промоину. Впрочем, в обратный путь собрались отнюдь не все прибывшие бойцы: часть сопровождавшего отца отряда, состоявшая из четверки офицеров, услыхав про ушедшего в глубину балки грабителя и возможную там лошадиную стоянку, немедленно подхватились и со всей возможной скоростью удалились в том же направлении. Угу, сделать доброе дело, избавив белый свет от грабителя-людолова, да при этом еще и какой-никакой ездовой лошадкой разжиться, — это ж, считай, двойная радость.

Кстати, та скандальная тетка с прибытием старшего офицера отнюдь не угомонилась, насев уже на него с требованием немедленно примерно наказать воров и передать ей ее деньги. Ну, и еще раз загнула про полицию, особо благоволящего ей губернатора Барятинского и прочий суд, конечно.

— Позвольте, сударыня, — отец попытался было разъяснить этой бушующей скандалистке существующие в нашем государстве законодательные реалии, — в полном соответствии с Рассейскими законами, нам, с прочими офицерами моего полка, в этом деле с пропажей ваших денег предстоит разбираться самостоятельно. Малолетние дворяне, члены семей офицеров полка, каковыми и являются ваши спасители, согласно уложению от одна тысяча семьсот девятого года, для признания их вины подлежат не иначе, чем полковому суду офицеров, а гражданские суды над ними своей власти не имеют вовсе.

— Да вы все тут одна шайка-лейка!.. — Попыталась перенести фокус своей ругани эта неблагодарная уже на отца, но…. Здесь вам не тут.

— Остановитесь, сударыня, вы и так уже наговорили много лишнего! — Голос настоящего полковника, а мой отчим им, несомненно, являлся, аж лязгнул, только что еще искры в результате не посыпались. — В данный момент вы пытаетесь, прошу заметить, пытаетесь прямо на глазах свидетелей, оскорблять дворянина и боевого офицера, находящегося при исполнении им боевой задачи. Еще слово и в суд за оскорбление чести отправитесь именно вы.…Вы ведь, насколько я понимаю, не являетесь особой дворянского сословия?

— Н-нет… а какое это имеет значение? — Смутилась эта раскормленная хабалка.

— В случае доказательства вашей вины, вас, как мещанку, прилюдно высекут на центральной площади и еще дополнительно наложат денежный штраф.

И вот конкретно эта угроза подействовала моментально! Жирная тетка немедленно прикусила свой ядовитый язычок, только временами зыркала в нашу сторону недовольно.

— Надеюсь, вы, сыновья мои, понимаете, что по заявлению этой женщины я уже не далее, как завтрашним утром вынужден буду вынести это высказанное ею прилюдно обвинение на суд офицерского собрания? — Уведомил нас, с Пашкой, отец, когда мы, усевшись на заводных лошадей, начали свое продвижение в сторону нашей Слободы. Бывшие татарские пленники в сопровождении армейской охраны тоже были отправлены в том же направлении — на все том же многострадальном дилижансе. Кстати, именно записка, заткнутая мной за стекло этого самого дилижанса, и обеспечила нам эту своевременную помощь, отец с группой сопровождавших его офицеров просто мимо проезжал. Не представляю просто, как бы я выдержал еще все эти вопли и угрозы со стороны спасенной мной толстухи.

— Даже не сомневайся, отец, мы, с Сашкой, даже в глаза не видели тех денег, о которых она заявляла. — Немедленно озвучил Пашка ответ на невысказанный отцом, но подразумевавшийся всем ходом разговора вопрос. — Наверное, тот, последний татарин их унес с собой, или эти нехристи их просто куда-нибудь припрятали.

— Ну, и хорошо, — заметно расслабился полковник на эти слова сына. Даже легкая улыбка тронула его губы. — А еще я бы очень настоятельно вас, ребята, попросил о своих сегодняшних похождениях ничего не рассказывать матери. Ей, в ее положении, лишний раз лучше не волноваться.

— Это то, что я думаю? — Я даже рот приоткрыл от полученного сообщения. Вот это новость!

— Мы, с твоей матерью, Александр, ждем ребенка. — Ого, как официальное уведомление прозвучало. И взгляд такой испытующий, ничуть не менее жесткий, чем когда шел разговор о пропавших у жирной крикуньи тысячах.

— Здорово! У меня будет еще один братик или сестричка! — Невольно разулыбался я и тут же уточнил: — а почему мне мать сама об этом не сказала?

— Ну… побоялась сглазить. Знаешь же, какая она мнительная бывает временами. На все у нее свои приметы, как уходить, как возвращаться, какой рукой хлеб брать…. Так что ты ни в коем случае не говори ей, что это я тебе об этом сообщил.

Что мне еще оставалось делать? Пообещал, конечно. Тем более, что и сам я отнюдь не против появления у матери еще одного ребенка. Мы, с Пашкой, уже выросли, Наташка тоже вот-вот заневестится. А так у матери будет, о ком ей и дальше заботиться.

— А о гире с гантелями мы чуть не забыли! — Всполошился я, когда мы, всей компанией, уже проскакали по направлению к дому сотню-другую саженей. Угу! С этими приключениями, да еще и дополненными столь волнительными новостями из дома, я чуть совсем все на свете не позабыл.

Пришлось возвращаться и искать запрятанное. Вроде и запоминали окружающие приметы, а поискать нужный куст пришлось. Во время поисков еще и отцу дополнительно вынужденно рассказали, за каким чертом нас понесло в этот день в Павловск без всякого сопровождения.

…Зато больше не пришлось тащить на себе эту тяжесть! Лошади, да еще и с переметными сумками, притороченными к седлам, — временами это кажется просто-таки одним из самых замечательных человеческих приобретений.

— Пашечка, вы вернулись! — Выскочила нам навстречу моя десятилетняя сестренка, Наташка, сверкая своей немного щербатой от выпавшего переднего зуба улыбкой до самых ушей.

Вот так, отсутствовали вместе, геройствовали тоже вдвоем, а заметили возвращение лишь «Пашечки». И вы не подумайте, что это я ерничаю от настоящей обиды.…Ну, если только совсем немножко. Привыкший уже. Хотя да, поначалу обижался. А потом, как-то раз, когда остались без Пашки, а я начал возмущаться, мне сама Наташка очень деловитым тоном разъяснила эту свою избирательность.