Проект «Наполеон» (СИ) - Уточкин Вячеслав - Страница 38

— Наполеоне, ну что ты злишься? На радостях, что ты пришел в себя, я просто забыл про твою одежду, — оправдываясь, запричитал брат.

— Где моя вода? — оскалившись, прохрипел я.

Жозеф с удивлением посмотрел на свои руки, развернулся и бегом устремился к выходу. Опираясь на Антонио, я побрел вслед за ним. Все срочные вопросы ясны, очень хотелось пить и жрать. Остальное можно отложить.

Мы почти добрались до выхода, когда дверь распахнулась, и мой дорогой брат, споткнувшись о порог, выплеснул на меня эту злосчастную кружку воды. Я злобно облизнул мокрые губы и посмотрел на него самым испепеляющим взглядом, на который только был способен. Побледневший на глазах Жозеф молча развернулся и сбежал.

Антонио провел меня через двор купеческой усадьбы в его особняк. В трапезном зале особняка Луккези уже собрались люди. Во главе стола сидел герцог Маналезе I, возле него с правой стороны стояли два пустых кресла. С левой сидели Франческо и Кьяра, чуть дальше, как бы отделившись от них, ссутулился кудесник Маркантонио и сын купца Андреа.

Мы с Антонио заняли пустующие места, за нами тихо пристроился Жозеф. Все выжидающе смотрели на меня, надеясь, наконец, получить объяснения произошедшего. Но я понимал, что рассказ об астрале и метаморфе в лучшем случае отправит меня в дом скорби. Впрочем, в моей прошлой жизни это было популярным местом у Наполеонов и прочих выдающихся личностей. Я не очень горел желанием вводить такую моду, потому пришлось задействовать всю свою фантазию и красноречие.

— Синьоры! — залпом выпив вожделенную кружку воды, приступил я к рассказу. — Купец Луккези продал душу дьяволу, который питался страданиями людей. Дьявол обманом занял его тело и уже готовился завоевать весь мир. Нас, ведьмаков, специально готовили для борьбы с такими проявлениями ада. Убить эту сущность человеку не под силу, только помощь Господа помогает справиться с проявлением дьявола и отправить его обратно в преисподнюю. Так давайте вознесем благодарственную молитву и, наконец приступим к трапезе, — тут я перекрестился.

Герцог торжественно прочел молитву Te Deum («Тебя, Бога, хвалим»). Все последовали его примеру, в том числе и я. После этого, наконец, получилось добраться до еды. Полностью сосредоточившись на этом, перестал замечать окружающую действительность. Лишь утолив первый голод, я обратил внимание на стоявшую вокруг тишину. Оторвав взор от тарелки, встретился взглядом с улыбающимся герцогом:

— Не беспокойтесь, мы знакомы с вашим отменным аппетитом. Слуги сейчас заново накроют на стол, — усмехнулся тот.

Все хорошее имеет свойство заканчиваться. Трапеза подошла к завершению, и герцог предложил перейти в библиотеку для обсуждения насущных вопросов.

Просторное, заставленное высокими книжными шкафами помещение устилали ковры, поглощая лишние звуки и создавая настоящую атмосферу бесшумных читальных залов моего детства, где грузные тетки угрожающе-злобным шиканьем или хлестким ударом линейки пресекали любые попытки нарушить безмолвие храма знаний. И пахло здесь соответствующе – пылью, книгами и немного жженым деревом из камина. Возле него мы и заняли глубокие мягкие кресла.

— Наполеон, что ты собираешься предпринять в отношении этого купеческого рода? — первым задал вопрос герцог.

— Ничего особенного. Андреа изберут главой рода Луккези, и он войдет в род Бонапартов на правах вассала. Кровная месть закончилась на его отце.

— Это меня полностью устраивает, — удовлетворенно кивнул Морис Маналезе. — После решения остальных вопросов рассчитываю на личную беседу.

Я посмотрел на сына купца.

— Через три дня соберутся старейшины гильдии, которую возглавлял мой отец, решить, кто будет новым главой рода Луккези и всей гильдии. Боюсь, что мой младший брат Винченцо, поместье которого на побережье Франции рядом с Ниццей, выступит против вхождения Луккези в ваш род. Он давно негласно перехватил бразды правления в роду и в гильдии у моего отца, но официальные роли занимать не хочет, плетет свои интриги в тени, — вздохнув, сказал Андреа.

— Он будет на совете? — спросил я.

— Да. При этом его охраняют два кудесника. Я не знаю их атрибутов, но даже герцог из Савойской династии, управляющий Ниццей, из-за этих кудесников старается не ссориться с моим младшим братом. И я не знаю, что можно с этим сделать, — мрачно признался Андреа.

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — сказал я и перевел вопрошающий взгляд на кудесника Маркантонио.

— Я обязан вам жизнью и, конечно, помогу в этом вопросе, — с готовностью заявил кудесник, но затем взгляд его наполнился печалью и сам он как-то поник. — Плохо, что купец сошел с ума. За защиту он обещал лекарство для моей единственной дочери.

— Что за лекарство?

— Лобовая кость лича из закрытого города Рима.

Я посмотрел на Андреа.

— Мой отец возглавлял гильдию контрабандистов, промышлявших продажей магических частей чудовищ из аномалий и Закрытых городов. Казну я нашел, а где находится тайник с артефактами и частями чудовищ, знал только отец, — ответил он на незаданный вопрос.

Герцога Маналезе, судя по его лицу, тоже впечатлило это признание.

— Гильдия, которую возглавлял мой отец, входит в орден Змеиного Круга. Даже я о нем почти ничего не знаю. Но его название пугало герцогов, королей и кудесников. Те, кто переходил им дорогу, исчезали, — разоткровенничался Андреа.

— В данный момент нам нет дела до очередной группы фанатиков. Маркантонио, я постараюсь решить вашу проблему своими способами. И буду благодарен, если вы сможете сейчас оказать нам помощь, — сказал я и перевел вопросительный взгляд на Кьяру.

— Хочу со своими амазонками войти в отряд «Огненные Хоругви», — вскочив, четко изложила она.

Герцог Маналезе побледнел и напряженно замер.

— В нашем новом мире все возможно, — пожал я плечами. — Но торопиться не следует. Проверю вашу подготовку через месяц. Тогда и будем решать.

Кьяра кивнула и села, а герцог успокоился, в его глазах отчетливо читалось облегчение. Я перевел взгляд на Антонио. Тот выставил перед собой руки.

— Нет, нет! Вопросов нет. Есть просьба. Хотя бы неделю не встречаться с тобой, — торопливо заговорил он.

Его старший брат засмеялся.

— Я солидарен с Антонио, — сквозь смех сказал он. Все, кроме меня, радостно заулыбались.

— Злые вы, уйду я от вас. Жозеф, поговорим дома. Мне кажется, на сегодня все вопросы обсудили. Очень хотелось бы отдохнуть, — подвел итог я, подавив желание зевнуть на всю комнату.

— Все свободны, — кивнул герцог. — А вас, Наполеон, я попрошу остаться.

Остальные заговорщики, переговариваясь на отстраненные темы, вышли, а я приготовился слушать.

— Синьор Наполеон, ты не первый раз оказываешь нашей семье неоценимую услугу. Род Маналезе имеет большое влияние на побережье Средиземноморья. Я готов поддержать тебя в любых начинаниях. Но для этого я хочу понять, а чего ты желаешь и к чему стремишься теперь? Прошу тебя обдумать мое предложение. И помни, что двери нашей семьи всегда открыты для тебя. На этом можно закончить и разойтись на отдых. Я возвращаюсь домой и жду твоего ответа, — загрузил мой мозг проникновенной речью герцог Маналезе.

Мы поднялись, раскланялись, и он удалился. А я плюхнулся в кресло, обдумывая его вопросы.

Да, похоже, я заигрался в детство и поплыл по течению реки жизни. А враги, поставившие себе цель выбраться на берег, могут дождаться, когда мимо них проплывет мое тело. В прошлой жизни одним из важных предметов интерьера моей квартиры была белая доска, на которой в самом верху я писал глобальную цель, к которой стремился. А ниже шли задачи для ее достижения. Такой вот проектный подход к своей жизни. Если задачи становились неактуальны или воплощались, то они стирались, и я с удовольствием ударял в гонг, висевший внизу. На новогодних праздниках, когда меньше текучки, каждое утро начинал с актуализации своих целей и задач, обдумывал и прописывал приоритеты.

Я подошел к письменному столу, где ждали хозяина чернильница и заточенные гусиные перья. Нашел в ящиках стола бумагу, выложил на стол чистый лист, взял перо и задумался, обгрызая верхнюю его часть. Вывел заголовок «Проект Наполеон».