Дорога к себе - Назарова Ольга - Страница 9

Антон, крайне укоризненно глянув на отца, поспешил молча ретироваться, а академик от души поздравил невестку и внучку.

– Прямо сегодня я позвоню нашему юристу, чтобы он с вами связался и начал готовить документы для получения патента. Это средство имеет огромный потенциал! И… и я горжусь вами обеими!

К сожалению, далеко не у всех глав семейств был повод гордиться своими отпрысками… Вот, Пётр Иванович Миронов, например, крайне хмуро смотрел на старшего сына, доставленного Хантеровым для серьёзного разговора.

– Николай… ты ничего не хочешь мне сказать? – сухо уточнил Миронов.

– Смотря, что ты хочешь услышать, – абсолютно не смутившись ответил сын.

– Правду, желательно! Почему ты выводишь средства?

– Аааа, пронюхал? – Николай с отвращением покосился на Хантерова. – Ну ещё бы…

– Я жду ответ! – напомнил Миронов. – Как ты смел заниматься такими вещами?

– Какими такими? – спокойно уточнил Николай. – Это же и мои деньги… я – твой первенец, наследник, а ты… ты взял и вгрохал в Андрея гигантские суммы! Да, и это уже после того, как он попался! Ты… ты же тратишь по сути то, что должно отойти ко мне! И на кого? На этого никчёмного типа? На обоих никчёмных олухов! Ты снял Андрею коттеджи, ты нашёл ему невесту – наследницу богатейшей семьи, ты даже домину ему купил в подарок к свадьбе! А мне? Почему ты мне не дал эти деньги? Почему меня не познакомил с дочкой Брылёва? А? И да! Я не занимался никакими «такими» вещами! Я брал своё! То, на что я имею полное право, как твой старший сын!

Ошеломлённый Пётр Иванович перевёл взгляд на Хантерова, едва заметно пожавшего плечами.

– Погоди-ка… ты это сейчас всерьёз? – негромко спросил отец у «первенца и наследника».

– Конечно, всерьёз! – напыщенно ответил Николай.

– Нда… а дело-то зашло слишком далеко! – резюмировал Хантеров.

– Отец! Почему ты позволяешь этому типу тут сидеть и что-то высказывать? – возмутился Николай, с ненавистью глядя на Хака. – Он постоянно подыгрывает то Андрею, то никчемушнику-Женьке!

– Не то, чтобы тебя это касалось, но я отвечу на этот вопрос… – Пётр Иванович тяжёлым взглядом смерил сына. – Ты, видимо, никогда не смотрел список держателей акций нашей корпорации… Кириллу Харитоновичу принадлежит достаточно солидный пакет, что делает его крайне заинтересованным лицом, и да… человеком, которому я полностью доверяю! Ты в это никогда не вникал, но, когда был последний кризис, именно Кирилл спас нашу компанию от разорения. Именно поэтому я передал ему часть своих акций.

– Ну хорошо, ладно, – поморщился Николай, решивший отложить вопрос разбазаривания отцом его имущества на потом, – Как акционер и типа спаситель он имеет какие-то привилегии, но сейчас это семейное дело и только наш с тобой разговор! И я настаиваю, чтобы он ушёл!

– Нет, настаивать ты не можешь. Ты взял и украл деньги, которые выпросил у меня под совершенно определённые проекты. Ты изначально не собирался их туда вкладывать?

– Собирался, а потом… потом узнал, что ты тратишь столько на Андрея и решил, что имею право взять их себе! А на производство я могу запросить большие суммы! Я имею право!

Трудно что-либо объяснить человеку, полностью уверенному в своей правоте с самого детства.

Трудно, но, возможно, наверное… Ведь так?

Глава 6. Неблудный сын

Пётр Иванович потёр виски и поднял взгляд на сына.

– Ты мог бы мне объяснить, а с чего ты взял, что у тебя есть это право?

Вопрос был интересен, правда, сформулировать ответ у Николая сразу не вышло. Право же, как объяснить то, что вам кажется абсолютно естественным и неоспоримым фактом бытия, на котором стоит ваша вселенная?

Если бы Николай очень-очень внимательно проанализировал свои убеждения, перебрал бы их, припоминая, откуда что взялось, то, возможно, дошёл бы и до первоисточника, а, может, и нет… очень уж давно это было. Да и первоисточник был столь крохотным и незаметным, что вряд ли толком отпечатался в его памяти.

Да, было дело, когда к родителям приходили гости и видели малыша Колю, то говорили что-то вроде:

– Ну, Петька, какой у тебя наследник-то появился! Богатырь, умник! Теперь есть кому дело оставить!

Или так:

– Оооо, какой продолжатель рода! Серьёзный такой! Точно с бизнесом отцовским управится! Одной левой!

А, может, даже так:

– Ты ж глянь… прямо наследный принц – солидный такой, даром, что от горшка два вершка! Наследничек-то прям на загляденье!

Да, шутки, да, ничего серьёзного. Слова, о которых взрослые и солидные дяди и красивые тёти забывали через секунду, все эти слова оседали в жадном сознании Коленьки и впитывались им.

– Я – наследник! Я – продолжатель! Я – принц! Всё мне! Я буду владеть всем!

Если бы он был более добродушен по натуре, менее честолюбив и зациклен на себе, менее сдержан по характеру, менее замкнут и серьёзен, то, поиграв этими фантазиями, он или отбросил их в сторонку, приступив к новой забаве, или выдал бы родителям, которые аккуратно объяснили бы ему, что дяди и тёти вовсе не это имели ввиду, да и вообще так думать неправильно, но Коля был не таков… Что попадало в его «святая святых», то там оставалось, обрабатывалось, взращивалось, тщательно сберегаемое и лелеемое. Даже профи-психологи не сумели пробиться в эту «святую святых».

А тут ещё, как назло, родился Андрей…

Ну как наследник всея отцовского бизнеса мог его воспринимать? Правильно, как конкурента на его наследный трон!

Рождение Женьки и вовсе разочаровало Николая в разумности родителей. В самом-то деле, зачем родился ещё кто-то, если у них есть Коленька? Сразу понятно – глупые люди!

Потом были истории, которые Николай читал в сказках – «старший умный был детина», «старший королевич», «старший принц», всё это логично и красиво укладывалось на платформу из его железной веры под названием «всё мне и только мне». Причём факты, которые как-то мешали этой логике и крысотищщще, например то, что главным достижением «умного старшего детины» из сказки про Конька-Горбунка была кража коней у самого младшего брата, безжалостно отбрасывались.

Даже то, что Колин средний брат Андрей был признан музыкально одарённым ребёнком, если и поколебало уверенность Коли в том, что он самый-самый, то ненадолго – ровно до срыва у среднего брата.

– Да Андрюха просто псих со своими фобиями! – этот вывод вернул Коле веру в свою уникальность и предназначение наследника.

В самом-то деле… средний – чoкнyтый музыкашка, младший – управляемый дурачок! И кто остаётся – разумеется он, старший принц-наследник!

Когда отец начал выделять братьям деньги для пробного дела, Николай снисходительно фыркал на усилия братьев:

– Было бы желание дурью маяться… Только деньги тратит впустую! – думал он про отца.

Когда выяснилось, что Андрюха нахитрил и напакостничал в его бизнесе, то гнев Николая был гораздо сильнее, чем отцовский – мало того, что этот паразит нaгaдил, так ещё и деньги cпёр! Его деньги! Его будущее наследство!

Правда, даже этот гнев ни в какое сравнение не шёл с тем, что испытал Коля, когда узнал, что старый сентиментальный дyрaк – папаша, не знающий меры, влез в такие траты, чтобы Андрюхе невесту добыть! Да ещё какую невесту! От такой и сам Коля не отказался бы!

– Брылёву! Единственную наследницу отдать этому припадочному? Ну, отец, я от тебя этого не ожидал!

Он не был эмоционален, поэтому скандал не устроил, но решил, что если отец такие деньжищи вбухивает в никчемушного Андрюху, то и ему можно брать.

– Это мои деньги! – успокоил он себя, выводя финансирование на лабораторию и оборудование цехов. – Мои!

И вот теперь отец спрашивает у него, а почему, собственно, он так решил?

– Да потому, что так и есть! – содержательно ответил Николай. – Это моё наследство. А ты его на Андрея вбухиваешь! Денег сколько было потрачено, а ещё домина и земля в подарок!

– Коля, это моё дело, куда я трачу собственные средства, – устало произнёс отец, – И, кроме всего прочего, наследство – это, когда человек умер, а я, знаешь ли, жив. Мне пятьдесят восемь лет! Да, всякое бывает, конечно, поэтому, у меня есть завещание. Так вот, в нём вам троим выделены одинаковые доли имущества, а ещё завещание касается твоей матери.