Отморозок 4 (СИ) - Поповский Андрей Владимирович - Страница 25

— Ну, ничего себе! Юрка, да у тебя золотые руки. Я слышала от Каюма, что ты себе тут целый дворец отгрохал, но не подозревала, что ты сам сделаешь все так красиво.

Да, если честно признаться, у меня в моей квартирке теперь очень уютненько. Абсолютно ровный и белый потолок, новая пятирожковая люстра, заливающая всю комнату ярким светом. Стены оклеены вполне приличными обоями, на пол постелен новый линолеум. Поверх лежит неплохой ковер. Новая дверь, ведущая в отделанный мной самолично санузел. У дальней от входа стены стоит новенький зеленый раскладной диванчик, который мне привезли и поставили буквально сегодня утром. Напротив небольшой, но весьма приличный кухонный гарнитур, дальше новый холодильник с поставленным на него маленьким телевизором, ближе к окну стоит новенький обеденный стол с четырьмя мягкими стульями, и небольшой новый платяной шкаф рядом со входом.

— Ну мне тут с ремонтом еще Каюм и Ваня помогали, — скромно сказал я.

— Ты, наверное, сюда кучу денег вбухал.

Продолжала удивляться уже разувшаяся Верочка, скидывая свою куртку мне на руки и обувая специально приготовленные мной для нее новые тапочки. Восхищенно ходя по комнате, она спросила меня:

— Как ты это все устроил? Ты что, сын подпольного миллионера? На зарплату дворника особенно-то не разгонишься.

Я держал в руках ее куртку и прикидывал, во сколько мне обошелся ремонт и обстановка комнаты. Выходило, что никак не меньше тысячи двухсот рублей. Дворником мне столько и за год не заработать. А ведь вопросики ко мне могут возникнуть не у одной Верочки. Надо бы придумать подходящую легенду.

— Конечно, я не сын миллионера, — рассмеялся я. — Разве я бы тогда работал дворником на окраине Москвы? Просто я пару лет подрабатывал на летних каникулах, потом в десятом классе вместе с ребятами частенько разгружал вагоны на товарном дворе, вот и собрал себе деньги на поездку в Москву. А сюда я вбухал всего рублей пятьсот-семьсот, не помню сейчас точно. Хочется ведь жить в нормальных человеческих условиях, а не в какой-то занюханной конуре. Я тут себе еще найду, где заработать денег. Москва город большой, что-нибудь подходящее для меня найдется.

— Какой же ты молодец! — Зацокала Верочка и кинула на меня многозначительный взгляд. — Умненький, симпатичный, работаешь, подрабатываешь и еще и руки у тебя золотые. Ну просто клад, а не парень. Кому же так повезет, чтобы выйти за тебя замуж?

Ну вот и началось… Не думал, что до этого дойдет так скоро. А ведь даже до постели у нас с ней пока еще не дошло. Верочка, конечно, девчонка хорошая, но как жену я рядом с собой ее не вижу. Да я никого рядом с собой как жену на ближайшие лет десять — пятнадцать не вижу. Тут ведь самое интересное скоро начнется, и с моим-то характером и намерениями, еще неизвестно, как я переживу эти десять-пятнадцать лет. Не хочу, чтобы кто-то мог меня шантажировать семьей, и чтобы, при неблагоприятном развитии событий, после меня осталась вдова с детьми.

— Рано мне пока о женитьбе задумываться, Веруня. — попытался отшутиться я. — Мне ведь только семнадцать, и по закону не положено, да и в армию меня весной забрать на два года могут. Вот вернусь из армии, отучусь в институте, а там уже видно будет.

— Жениться никогда не рано и никогда не поздно, мой умненький мальчик, — Вера подошла ко мне и, положив свои руки мне на плечи, притянула меня к себе.

Я бросил и свою и Верину куртки прямо на пол и, легко подхватив девушку на руки, так что она ойкнула и обвила мою шею руками, двинулся к дивану. Ну что же, сейчас мы вместе и проверим, насколько он качественный.

Уже на диване мы долго целовались, пока мои настойчивые руки шарили у Веры под водолазкой, расстегивая застежку ее лифчика. Когда мне это удалось, я стал аккуратно играть с ее набухающими сосками, вызывая тихие стоны со стороны девушки. Я чувствовал вкус алкоголя на ее губах, и это заводило меня еще сильнее.

Верочка не успела опомниться, как я снял с нее и водолазку, и лифчик, оставив ее только в одних джинсах и белых носочках. Хорошо, что в моем полуподвальчике было довольно тепло от двух мощных чугунных батарей, которые жарили так, что мама не горюй.

При моей попытке раздеть ее дальше, она напряглась и остановила мою руку, которая пыталась расстегнуть довольно тугую пуговицу на ее джинсах.

— Не надо, не снимай, — тихо прошептала она, напрягаясь всем телом и немного отстраняясь от меня.

Ну, не надо так не надо. Я стал целовать ее грудь, играя языком с большими набухшими сосками. Вскоре Верочка снова расслабилась и стала, тихо постанывая, сама прижиматься ко мне. Через некоторое время я повторил атаку, уже не пытаясь расстегнуть эту чертову пуговицу. Моя ладонь, скользя по гладкому животику, вниз аккуратно проникла под ткань джинсов и трусиков и наткнулась на пушистые волосики, которые завели меня еще больше.

В моем настоящем времени почти все девушки стали выбривать зону бикини, добиваясь абсолютной гладкости в интимной зоне. А мне всегда нравилось, чтобы там все было «аля натюрель». У Верочки с этим все было именно так, как мне нравится, и, отвлекая ее поцелуями, я аккуратно играл с ее нижними губками, время от времени задевая маленький бугорок между ними. Через непродолжительное время я почувствовал, как мои пальцы под трусиками девушки стали влажными, а она сама стала активно двигать тазом в ритм движениям моей ладони. Ее стоны стали намного громче, а руки начали требовательно гладить мою голову. Я понял это как разрешение, и быстро расстегнул неподатливую пуговицу на ее джинсах. Теперь уже сама девушка активно помогала мне снимать с нее лишние предметы одежды, поднимая таз и помогая своими ногами стаскивать застревающие тесные брючины.

А вскоре я и сам даже не понял, как оказался совершенно раздетым. Обнаженная Верочка, сильным толчком опрокинула меня на спину, сразу сев на меня, устраивая с места и в карьер бешенную скачку. Тугие мячики ее девичьей груди задорно прыгали у меня перед глазами, а я, подстроившись под ритм, впился пальцами в упругие ягодицы, буквально насаживая девушку на себя сильнее и сильнее, как будто пытаясь весь войти в ее жаркое и влажное лоно… Мд-а-а. А девчонка то оказалась с перчинкой.

Земеля молча смотрел на собравшихся за столом мужчин и по своему обыкновению покусывал зубами спичку. Рядом с ним, вальяжно закинув ногу на ногу, сидела Инга, ее распущенные черные волосы волнами спускались на плечи, а руки были сложены на полной упругой груди.

Близнецы, как всегда, сидели рядом. Антоха играл ножичком, а Амбал просто тупо смотрел перед собой, его челюсти мерно двигались, и время от времени он выдувал большой пузырь жвачки. Вобла качался на своем стуле и стрелял глазами на остальных присутствующих, как всегда осторожный и вкрадчивый. Иван Карабанов сидел на стуле с выпрямленной спиной, не опираясь на спинку, и спокойно смотрел на Земелю, ожидая, когда тот наконец скажет, зачем он их всех собрал.

— Есть новое денежное дело, — наконец прервал затянувшееся молчание Земеля.

— Что за дело? — Наклонился вперед Вобла, и его глаза быстро забегали с Инги на Земелю. Вобла хорошо знал, что, чаще всего, наводки на новые дела дает именно Инга. Именно она принесла сведения о подмосковном стоматологе, которого они недавно так удачно ошкурили. Именно она крутилась в разных слоях общества, всегда зная последние новости и как губка впитывая информацию.