Тень пустоты (СИ) - Катлас Эдуард - Страница 37

Но это ничего. На Ковчеге тысячи рас, а в архивах — записи еще о тысячах. Невозможно понять их всех. Да и вообще, понять и дружить, это разные вещи.

Ананси одернул себя, поняв, что оказался крайне близко к ереси — нарушению ремонтной инструкции. Никаких эмоций во время ремонта.

Желтый крутился, оглядываясь. Ананси видел борт корабля, но, чтобы увидеть его хвост, пришлось увеличивать картинку, а потом еще и чистить, перерабатывать цифровой поток. Он этого не любил, но нечасто можно посмотреть на Ковчег своими глазами снаружи. Корма сейчас молчала, и с той стороны преобладала темнота, большую часть корабля можно было угадать лишь по тому, что она преграждала путь свету звезд. И там, где поближе, по мутным отблескам тех самых звезд на деталях корабля. Тех, что были почище, поровнее, не так сильно пострадали от постоянного трения с просторами пустоты.

На таких зеркальных поверхностях отражения звезд звучали красиво, и показывали, каким был этот Ковчег когда-то: блестящим, новеньким, только сошедшим со стапелей.

Наверное, где-то в памяти Ананси есть запись, но у него нет времени ее раскапывать. Тем более, что вполне возможно, ее там и нет. Никогда и не было. Память — странная штука, Ананси не раз в этом убеждался. Не важно, было что-то или нет, важно, как часто ты об этом вспоминаешь. Если вспоминаешь, или тебе об этом напоминают, значит — было.

С другой стороны, впереди, вид интересней. Двигатели работали уже не первый год на носу, замедляя Ковчег перед прибытием в очередную систему. Корабль еще далеко от нее, но экран пылеуловителя работает непрерывно, собирая частицы из пустоты, питая Ковчег, скармливая эти крохи, переработанные, двигателям, используя в принтерах колонистов. Ковчег чистил перед собой пространство, оставляя за собой пустоту, еще более пустую, чем обычно. Пустоту, в которой собрана каждая пылинка, каждый атом.

Этот след в пустоте будет затягиваться здесь очень долго, но заметить его будет некому.

Вскоре позади Ковчега не останется и этого тоннеля. Ни следа, ни тени.

Влетающие в щиты пылеуловителя пылинки были видны только на периферии, почти на границе, до которой дотягивалась воронка. В центре — засветка от звезды, к которой шел Ковчег, не позволяла увидеть почти ничего.

Еще несколько лет торможения, и корабль пролетит и мимо этой системы. Может быть, высадив каких-то пассажиров, может, приняв новых. Курс рассчитан, до курса ремонтников не допускали, да им хватало дел и без того. Если повезет, и курс выбран удачно, получится собрать побольше материала из метеоритных полей. На Ковчеге всегда есть чего подлатать, а критичные запасы давно на исходе.

Желтый вытягивался, стараясь рассмотреть побольше. Ананси даже чуть-чуть придвинул к нему красного, опасаясь, как бы тот не увлекся. Вторичные системы, отвечающие за психологическую устойчивость, тут же любезно сообщили Ананси, что это самообман. Он просто переваливает на бота свои личные грехи. Не желтый, а сам Ананси хотел посмотреть на звезды. На полет. На искорки пыли, которые собирал корабль — для него эти искорки добавляли надежду, что корабль еще идет, кряхтит, но движется вперед через новые тысячелетия, не забывает вовремя поесть.

Антенна дернулась и остановилась. Желтый чуть было не вылетел, сорвавшись с нее и отправившись в пустоту навсегда. Но врожденные рефлексы бота сработали моментально, лапки, дополнительные крепления, Желтый даже вжался, обнял штангу антенны и снял наблюдение с дальних частей корабля. Не до отдыха. Антенна двигалась медленно, но теперь она уперлась, и пришло время ремонта.

Заело механизм, о чем и предупреждали, когда посылали его сюда. Пакет может не быть доставлен, если антенну не вытянуть полностью, на всю регламентную длину. Один паук за другим скрывались внутри борта, какие-то там, где был воздух, другие снаружи — там, где царил вакуум, Ананси это было неважно. Для этого он и создавался, чтобы чинить.

Проблема была в том, что ему не хватало ботов. Ковчегу вообще не хватало ремонтников, но вот ему, одному из ремонтников, не хватало двух-трех ботов до полного, стандартного комплекта. После последней, грязной, ненужной и страшной войны он так и не смог восстановить достаточного количества. И он не мог снять желтого с края мачты, он сидел там не просто так. Функция контроля отправки сигнала, функция контроля стабилизации, много других умных функций. Будь ремонтник на месте создателей, он бы написал другую инструкцию, не требующую держать лишнего бота на самом краю антенны.

Но Ананси не был создателем, он был всего лишь ремонтником, из расы ремонтников. Пусть они и получили разум за это путешествие, но он не избавил их от инструкций.

Ему придется отодвинуть других ремонтников от Желтого, а он в последнее время и без того излишне самостоятелен. Как у совсем уж стариков.

И как всегда, есть варианты. Ананси задумчиво начертил лапкой одного из пауков дорожку на тонкой пыли борта, а потом две дороги, расходящиеся от одной.

Развилка. Дилемма, как сказал друг.

Можно потерять связь, а потом выловить Желтого, и пере-подсоединить. Только Ананси не в том состоянии, чтобы восстановиться нормально. Скорее всего, все динамические элементы памяти будут потеряны безвозвратно. А кто знает, может как раз где-то в них хранится единственная копия записи, той самой, Ковчега, новенького, только сходящего со стапелей.

Это будет тоже самое, что напечатать нового, пустого бота, и расшириться. Память так не работает. Сознание так не работает. Разум так не работает тоже.

Вторая дорога еще хуже. Можно дать желтому самостоятельность. Если сделать это до разрыва связи, сделать осознанно, потеряв часть себя, то получишь нового ремонтника. Когда-нибудь, молодой ремонтник обрастет собственными дронами, научиться их контролировать, будет выходить на внешнюю обшивку и продолжать ремонт. Бродить по коридорам Ковчега, выискивая поломки.

Вот только ремонтники не размножаются почкованием. Это будет новая часть тебя, но это не будет Ананси. Другой ремонтник, с небольшой крохой памяти, и навыков. Зато с полным набором инструкций, как раз с этим проблем нет. Тяжелый выбор.

Желтый весело скакал по коридору, иногда повисая лишь на одной лапке на потолке, иногда делая полную спираль, и двигаясь впереди остальных. Временами бот начинал прихрамывать на одну ножку, словно вспоминая о былой ране, о которой давным-давно пора забыть.

Антенну починили, и еще один пакет данных, не из первой тысячи подобных, и не последний, отправился в родной порт. Если все пройдет по инструкции, этот пакет дойдет, через сотни лет доберется до нужной звезды, а потом создатель с удовольствием откроет новое письмо из Ковчега, и будет читать, наслаждаясь сведениями о новых мирах, о новых расах, которые взобрались на палубу и теперь путешествуют автостопом. Процесс запущен, и Ковчег летит, а создатель сидит у камина, покачиваясь в качалке, и перечитывает новые истории тысячелетней давности.

Зачем куда-то лететь, когда можно получить все прямо там, у костра, просто создав для этого все условия. А самому смотреть на пламя, покачиваться и читать страницы чужих историй.

Так должно. Только это не так.

Ананси знал это, хоть этого и нет в инструкциях. Родного порта нет, звезда погибла, и создатели решили остаться вместе с ней. Несмотря на то, что вывели свой последний корабль из гавани и отправили в путь. Да, они получали сообщения, не одну сотню лет читали их, только это все давно в прошлом.

Пакеты уходят в пустоту, и летят мимо нее, дальше.

Здесь, на Ковчеге — вся память создателей, а ремонтники — их нечаянное, негаданное продолжение. Потомки.

Как Желтый теперь будет потомком Ананси. А он будет его учить, печатать ему новых ботов, как только потомок будет к этому готов.

Сложные эмоции, признак развитого разума, или неустойчивого разума. Иногда это одно и тоже.

Тут, неподалеку, есть колония одной расы, которая даже немного напоминает создателей. Потеря Желтого взбаламутила все связи внутри остальных ботов, заставила переосмыслить многое, что происходило с Ананси в последнее время. Может, он просто дошел до критической точки. Постарел.