Тень пустоты (СИ) - Катлас Эдуард - Страница 21

Девушкам я, более или менее, верил, но рисковать не хотел.

Поэтому я оттащил, пинками и подзатыльниками, шагающего в карцер самостоятельно, приказал проводнице показывать дорогу.

Карцер запирался снаружи, старомодный и надежный механический замок, с которым была одна проблема — его можно открыть снаружи. За девушками придется приглядывать, пока я не буду полностью уверен, что ни у кого из них не стукнет что-нибудь в голове и они не решат помочь своему бывшему хозяину.

Я запихнул шагающего внутрь, развязав ему только руки. Пусть дальше разбирается сам. Чем больше я на него буду смотреть, или, хуже того — разговаривать с ним, тем тяжелее мне будет его убить в следующий раз.

— Не открывать ни при каких обстоятельствах. Чтобы он ни говорил. Понятно?

— Кормить? — лишь спросила она.

— А тебя он кормил, когда запирал здесь? — задал я встречный вопрос.

— Когда как, — вздохнула она.

— Пока не до этого. Не оголодает. Давай-ка лучше вернемся, посмотрим на продолжение.

Девушка с готовностью кивнула.

События на периметре продолжали разворачиваться. Думаю, эти умнички впервые нашли способ нейтрализовывать призраков. Думаю, именно и только поэтому они и решились атаковать, иначе все это нападение превратилось в коллективный суицид.

В этих краях преобладала пустыня. Никаких рек, ручьев или озер.

Лишь внутри помещения, на каждом этаже, мерно капала вода. Местный изыск для самых влиятельных. Небольшая чаша, наполненная водой неглубоко, лишь на пару сантиметров, на глубину, едва достаточную, чтобы падающие капли не пробивались ко дну. Над этой чашей, невысоко, в полуметре сложной формы собиратель испаряющейся влаги, конус, похожий на крышку кастрюли, но в его центре металлическая сосулька, разворачивающая изгиб обратно, вниз. Тщательно выверенная изогнутость этой конструкции и высокая теплопроводность металла позволяют водяному пару охлаждаться, и вот, новая капля собирается и падает вниз, обратно в чашу. Красивый, дорогой и очень философский предмет интерьера.

Надо будет сделать такой в Обители.

Больше воды не видно нигде. Поэтому каждый выстрел, цепляющий камни, песок, поверхность, вздыбливал фонтанчики пыли, которая потом оседала долго.

Взорванная турель до сих пор была окружена пылью, и этот полог оседал очень медленно, благодаря сухости и отсутствию ветра.

Призраки мелькали между пылевой завесой, то появляясь, то сливаясь со взвесью в воздухе. Их и при хорошей то видимости разглядеть нелегко, а здесь, в этой каше, тем более.

Снова громыхнуло, еще одна бомба взлетела с места, которое продолжала обстреливать вторая турель. Я видел, куда она летит, но почти не видел призрака, которому она предназначалась. Заметил его лишь в последний момент, когда он дернулся, пытаясь выйти из зоны поражения. Похоже, ошибся с направлением. Вспышка, конденсатор разрядился. Еще одним призраком стало меньше.

— Этих… призраков делают здесь?

Девушки не сразу поняли вопроса. Одна даже оглянулась назад, словно выискивая, где это — здесь.

— Великие пришли в наш мир вместе с стражами.

Ну, стражи так стражи. Их здесь хотя бы не штампуют. Уже хоть что-то, ресурс ограничен. Достаточно будет выбить тех, что есть. Плюс-минус.

Правдоподобно. Технологиями Ковчега тут явно и не пахнет. Это там можно на принтере напечатать что угодно, от одежды до гранат. Поэтому они так вцепились в Ковчег, для шагающих, для этих «великих» — мир Ковчега стал бы очередным очень хорошим опорным пунктом, на котором они смогли бы быстро развернуться и восполнить потери в призраках, вырастить свою армию почти неограниченно.

Может быть, ближайшая база, на которой они могут их происходить, находится в сотнях прыжком от этих миров. И здесь они живут с последними резервами призраков. На Ковчег не пришло и полусотни.

Хотя, с учетом запутанности правил перемещений между мирами — что такое далеко, что такое близко, почему нельзя прыгнуть напрямик, все это опять порождало вопросов значительно больше, чем ответов.

Но на сегодня все как раз было просто. Выбить всех призраков, если успею, еще и выбить отсюда всех «великих», отправиться дальше. Со стратегией все понятно. Осталось вернуться к сове и спросить у нее, а как, собственно, из мышек превратиться в ежиков.

— Что здесь есть из оборудования?

Девушки явно не поняли вопроса.

Я ткнул пальцев на поле боя.

— Вот эти штуки, которые вспыхивают и выбивают… стражей. Где-то здесь смогу такие изготовить?

— Ты хочешь воевать со стражами? — ужаснулась одна из них. — Но это же ваши защитники!

— Их защитники. Не мои. Давайте разберемся. Я — не они. Я — другой. Я не завоевываю народы, не держу девушек в карцерах, ну и… прочее тоже делаю только с обоюдного согласия.

— Я согласна, — тут же встряла непоседа.

— Я подумаю, — отмахнулся я. У меня было четкое ощущение, что с этой бойкой девицей, которую не сломил ни шагающий, ни гарем, ни карцер, ни вообще почти наверняка насильственное изъятие из своей среды, проблем у меня будет значительно больше, чем удовольствий. Не стоит и начинать.

Да точно насильственное. Девушки внешне сильно напоминали друг друга, шагающий подбирал их под свой вкус. Или у него стояла тут очередь из желающих, чтобы было из кого выбрать.

— Так и что? Есть где здесь сделать такие штуки? Они же сделали.

— Они их делали многие годы, — сказала мисс Непосредственность. — Прятались в пещерах, лучшие умы готовили прототипы.

Прототипы. Какие слова она знает. Похоже, она вообще знает значительно больше, чем показывает.

— Меня даже еще не… назначили сюда, когда началась подготовка.

Назначили. Какой красивый эвфемизм.

— Зато это убежище «великого». Что здесь, нельзя ничего придумать.

— Я не разбираюсь, как делать такие штуки, — призналась девушка.

— Мне не нужно, чтобы ты разбиралась, мне нужно оборудование, на котором это вообще можно сделать. Хоть что-то подобное. Не обязательно такое мощное. Что-то. Электричество, проволока, магниты, сталь, провода.

Большинство слов, как я осознал, мне пришлось произнести на чужих языках. На языке этой планеты я таких не знал, и не уверен, что они у них существовали вообще.

— Я могу показать новому хозяину, что здесь есть, — согласилась девушка.

Я не стал развивать тему хозяина. Не до того.

— Следите, — сказал я остальным, мельком посмотрев на предгорье. Повстанец, которого я уже списал, за это время слегка переместился, ближе к укрытию. Или мне это лишь показалось?

— Призраки… стражи здесь бывают вообще? Здесь, в личных покоях хозяина? — спросил я.

Еще одна лестница, ведущая вниз, но по внешнему периметру, поэтому мимо того уровня, где я очнулся. Так комната была чуть меньше и утоплена в сплошной скале, а в толстенных скальных стенах шли коммуникации, ступени, думаю, тут было запрятано много чего еще.

— Да, они всегда здесь. Когда хозяин во владениях, внутри с ним всегда двое. Они просто тоже не знают, что он вернулся. Они никогда не возвращался так быстро. Его и не было то несколько дней. А обычно мы можем не видеть его целый сезон, даже несколько сезонов. За нами смотрят лишь призраки и страх.

Она вела меня все ниже, лестница уходила глубже, внутрь горы.

— Как ты вообще здесь очутилась?

— Где же мне еще быть? — удивилась она.

— Что, в вашем мире не хватает мужчин?

— А, ты об этом, — она усмехнулась. — Нас не спрашивают, где очутиться. Если девушка попала под его стандарты, то она отправляется в лагерь. Там отбор, его сначала наши же и проводят — те, кто давно служит у Хозяина и знает его вкусы. Говорят, что если им хорошо заплатить, то они могут и обраковать перспективную кандидатку. Не слишком в это верю, но может, и так, только вряд ли они отбраковывают тех, кого бы выбрал хозяин. Скорее берут деньги там, где девушку выкинут и так.

— Как давно у вас все это?