Цена Победы (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович - Страница 4

Помимо этого, несколько раз их обстреляли из пулеметов, а затем, дождавшись пока немецкие солдаты развернутся в цепь, не принимая боя, скрывались на мотоциклах и небольших грузовичках.

В результате скорость продвижения оказалась почти вдвое ниже запланированной. Но ничего, сейчас колонны со всех сторон прикрываются конными и моторизованными дозорами, да и на самолёты найдётся управа. В ближнем тылу оборудовали небольшой аэродром для ягд-бомберов[16], за небом внимательно следят со специальных аэростатов. Едва наблюдатели углядят вражескую авиацию, уйдет сообщение с передвижной рации, и «воздушных бандитов» встретят превосходящие противники.

И тут… Даже сквозь гудение мотора его автомобиля Шредер услышал пронзительный свист, и на дороге поднялись столбы разрывов. Четыре секунды — и свист повторился. Следующие четыре взрыва легли точно на дорогу, но существенно ближе к ним.

— Стой! — пронзительно завопил он водителю. — Все вон! Укрыться! Мы под огнём!

Едва они укрылись, очередной «подарочек» угодил прямо в их Mercedes-Knight[17]. Майор ещё плотнее вжался в грязь кювета. Похоже, обстреливают их из минометов, причем достаточно крупного калибра. Миллиметров девяносто, а то и побольше. Чёрт, похоже, противник тоже приготовил немало сюрпризов.

Налет уже давно закончился, когда водитель и приданный ефрейтор почтительно извлекли начальство из грязищи. Остатки легковушки весело горели, минометчики, обстрелявшие колонну из-за водной преграды, теперь улепетывали на каком-то грузовике.

«Обстреляли с дистанции почти три километра» — прикинул про себя Ганс. — «Понятное дело, что дозоров там не было. Привычные ротные минометы на такую дистанцию не достают, пулемёты тоже. А артиллерию ради нескольких выстрелов, после которых её пришлось бы бросить, никто подгонять не стал бы. Ничего не поделаешь, придется нам высылать дозоры дальше. Особенно в местах, подобных этому, где обстрел можно вести из-за водной преграды или из-за железнодорожной насыпи».

Впрочем, припомнив карту, он повеселел. На всем пути до Льежа таких мест было всего три, и одно противник уже использовал. Ничего, не помогут бельгийцам их уловки. Пусть и позже, чем рассчитывали, но они доберутся до Льежа. И возьмут переправы через Маас. Уже завтра с утра они начнут штурм Льежской крепости.

Беломорск, квартира Воронцовых, 23 июля (5 августа) 1914 года, среда, время обеденное

Едва я успел обнять и поцеловать свою ненаглядную, как раздался дружный топот, и на правой ноге повисла Женечка. А мгновением позже Оленька обхватила левую ногу.

— Красавицы вы мои!

Я поднял на руки дочерей и поцеловал каждую. Так, младшенький, понятно, спит, а где старший сынуля?

— А Мишка на пионерском собрании! — тут же ответила Натали на ещё не заданный вопрос. — Они там думают, как именно помочь стране во время войны.

Я усмехнулся.

— И наш, небось, выступил заводилой?

— Нет, в этот раз они на пару сработали: он и Витя Спицын. А старшим там Петя Ребиндер. Сам он давно уже в «Прогрессорах», но его поставили вожатым к пионерам.

Оно и понятно, Пётр был лет на пять старше нашего Мишки. Кстати, глядя на этих ребят и припоминая портреты, которые висели у нас на химфаке МГУ, я подозревал, что вот этот самый Витёк — это Виктор Иванович Спицын, который мне читал лекции по неорганике. А Петя и вовсе — кумир моей юности и создатель коллоидной химии. Вот только… Обокрал я Петруху. Присвоил себе половину из открытых им законов и явлений. Без этого не получалось ни смазочно-охлаждающие жидкости для станков запустить, ни флотацию, ни отдачу нефтяных месторождений повысить. А в грядущей войне это всё было слишком важным. Пусть уж лучше меня совесть мучает, переживу как-нибудь! А Ребиндер… Я верил, что с его умом он все равно без достижений не останется.

— Ладно, мой руки и садись за стол! — распорядилась моя «половинка». — Заодно и доложу тебе, как у нас и что. А уж после обеда в душ пойдёшь. Сейчас некогда!

— Погоди, какой душ, я же совещание через час назначил! — запротестовал я.

— Ты назначил, а я отменила! — упёрла руки в боки моя жёнушка. — И нечего тут хмуриться! Обстоятельства изменились. И все в разгоне. Вот сядем за стол, и рассажу подробнее!

Минут через десять мы сидели за столом, отдавая должное салату, а Наталья начала делиться новостями:

— Наша Софья Карловна и Рабинович сейчас у Столыпина. Готовят объяснения по «казусу Френкеля». Не перебивай, понимаю, что ты не в курсе. Как ты помнишь, мы придавали особое внимание подготовке к войне Сербии и Черногории. И для этого использовали филиалы и дочерние подразделения нашего Банка.

Я кивнул.

— Но рядом есть ещё Албания, в которую наш банк не впустили. Во-первых, страна мусульманская, там к банкам исторически неодобрительно относятся. А во-вторых, она только в прошлом году образовалась. И немецкий князь, которого запустили управлять, порядка обеспечить не мог. Но поставил во главе министерств свою родню, которая активно не пускала в страну русские структуры.

— Я помню. Мы решили опереться на местного контрабандиста. У него уже имелось неслабое силовое крыло.

— Именно. Во время Первой Балканской он создал из своих ребятишек отряд каперов, которые грабили его конкурентов, работавших из Турции. В итоге и патриотизм утолил, и заработал неплохо, и разжился полутора сотнями ребят, понюхавших пороху. К тому же — деловой партнёр нашего «Полтора жида». Они вместе поставляли оружие и прочие разности еврейским колонистам в Палестину. И Рабинович сказал, что на Френкеля можно положиться.

— М-м-м?

— Михай Френкель — так зовут этого парня. Родился он в Османской империи, в семье потомственных контрабандистов. Третье поколение между прочим, уже почти династия! — улыбнулась моя Натали. — И всё время они работали с территорий, которые формально турецкие, сами считали себя независимыми, а реально — они были «ничьи». Для контрабанды нет ничего удобнее. Но лет пятнадцать назад семейное дело унаследовал брат Михая. А ему пришлось начинать почти с нуля в Тиране. Но ничего, как видишь, приподнялся, и даже стал весомой силой в новой стране. Его сил хватало, чтобы охранять наших работников и собирать деньги. Как ни странно, но нетерпимость к банкам у мусульман не распространяется на еврейских ростовщиков. И он этим пользовался.

— Это всё чудесно, но в чем заключается пресловутый «казус»? — нетерпеливо спросил я, переходя к супу. Натали улыбнулась, потом сделала серьёзное лицо и начала излагать телеграфным текстом.

— После нападения австрийцев на сербов, албанский Великий князь сбежал из страны вместе с казной и всеми родственниками. Образовался вакуум власти. Греция, Италия и Сербия с Черногорией готовились ввести свои войска. Но вдруг на улицах появились инкассаторские броневики с пулемётами Нудельмана-Токарева и конные разъезды с карабинами Нудельмана и гранатами. И знаешь, милый, этого оказалось достаточно, чтобы грабежи и погромы прекратились. Было объявлено о создании Временного Правительства и срочном созыве Национального Собрания. Так что сегодня, всего неделю спустя уже объявлено о создании Албанской Республики и назначены выборы президента.

— Лихо! — покрутил я головой. — И ты говоришь, что всё это провернула сотня головорезов с несколькими броневиками?

— Нет, он добрал еще людей. Но тем не менее, мы имеем дипломатический казус. Бизнес-структура, связанная с нашим Холдингом, силовым путем захватила власть в стране. Нашим дипломатам задают недоумённые вопросы. А они адресуют их нам с тобой.

— Ладно, понял. Это действительно важно. А что остальные?

— Да кто где. Артузов-младший — в Бельгии, германцев бьет. Старший выясняет, кто ж это такой ловкий начал цены на зерновой бирже шатать. Чернов на выпуске первой партии инструментов из твоего нового материала застрял…