Тайны затерянных звезд. Том 5 (СИ) - Кун Антон - Страница 50

Внутри грузовика нам открылось единое большое помещение, уставленное рядами кресел. Простеньких, не особенно комфортных, явно не рассчитанных на то, чтобы люди в них проводили больше пары часов. Кресел было около десятка, и на ближайшие сразу же указал наш провожатый:

— Садитесь. Мы доставим вас обратно на курорт.

— А… «Хион»? — осторожно спросила Кори, хотя совсем недавно называла гравикар ведром с болтами.

— Не волнуйтесь, о нём позаботятся, — не меняя интонации, ответил шлемоголовый. — Или вы про то, что он вышел из строя? Не переживайте, вас никто в этом не обвиняет. Наш торговый представитель официально зафиксировал, что поломка произошла не по вашей вине, и никаких обвинений вам никто выдвигать не будет. Пожалуйста, садитесь.

Не знаю уж, что именно из сказанного успокоило Кори, но главное — успокоило. Настороженность пропала из взгляда, и девушка села в одно из кресел. Я сел рядом.

— Я — Глюк. Погрузились, — произнёс наш провожатый, садясь в одно из кресел тоже.

Через минуту в грузовике оказались и остальные четверо. Не снимая шлемов, они расселись по креслам, выдерживая дистанцию от нас и держа оружие в руках вместо того, чтобы поставить в специальные крепления рядом с сидушками. Всё логично — безопасность и протоколы превыше всего, как и должно быть в крупной корпорации.

Аппарель, по которой мы поднимались, закрылась и отсекла от нас вой ветра, заменив его на едва слышный гул. Грузовик завёлся, мелко завибрировал и тяжело стронулся с места, оставляя «Хион» на откуп погоде и природе.

Сюда мы добирались минут пятнадцать, вряд ли больше. Но то было на «Хионе», а вот обратно, на грузовике, мы ехали почти час. Даже несмотря на то, что он нёсся во весь опор, постоянно подпрыгивая на валунах и неровностях рельефа так высоко, что нас аж приподнимало над креслами.

Спасательный экипаж молчал (хотя скорее всего они на самом деле переговаривались между собой по радиосвязи, отключив внешние динамики, из-за чего мы их не слышали), мы молчали тоже. Я, не скрываясь, рассматривал внутренности грузовика, подмечая различные интересные решения вроде форсунок системы пожаротушения и скрытых вышибных панелей на пиропатронах, которые позволяли покинуть машину в случае заклинивания главного выхода. А Кори вообще, по-моему, заснула. По крайней мере, она обхватила меня за руку, положила голову на плечо, прижалась и не шевелилась до тех пор, пока грузовик снова не взлетал на очередной кочке. Тогда она недовольно ворчала, перехватывалась поудобнее и затихала снова.

Как только мы вернулись на курорт, нас тут же окружила целая толпа разных людей, среди которых вообще не было знакомых лиц. Медики, пытающиеся нас облапать и осмотреть, юристы «Митцукани», наперебой то сующие под нос какие-то бумажки, то голосящие по терминалам, то учтиво интересующиеся нашим самочувствием, и даже техники, которые пытались выяснить, что же пошло не так.

Повреждённую руку Кори быстро зафиксировали в надёжном положении, заодно вкатив ей сразу такой коктейль разнообразных препаратов, что сама Пиявка бы одобрительно кивнула. После чего нас попытались отвести сразу в местный временный офис «Митцукани», но я решительно от этого отказался. День уже начинал клониться к закату и острых ощущений (а никак иначе общение с корпоративными крысами я назвать не мог) с нас было достаточно. После всего произошедшего мозгу критически требовалось хотя бы немного отдыха перед тем, что нас ожидает дальше. А то, что нас что-то ожидает — в этом я не сомневался.

Так оно и оказалось. Мы нашли свою команду, вкратце рассказали им, что произошло, после чего увалились спать и спали целых четырнадцать часов до следующего дня, потом ещё раз рассказали, что произошло, но уже в подробностях…

А потом всё и началось.

Неделя, которую мы собирались провести в праздном ничегонеделанье, потонула в бюрократическом хаосе. Под наш случай сформировали аж целую команду, чтобы она разобралась в случившемся, сделала так, чтобы этого больше никогда не повторилось, и, конечно же, заставила нас не выкатывать им судебный иск за испорченный отпуск и ущерб, в том числе и моральный. Каждый день был похож на предыдущий, и у них даже появился свой чёткий распорядок: подъем, завтрак, обследование у медиков «Митцукани» на предмет возможных последствий, разговор, больше похожий на допрос, с техниками корпорации, которые из раза в раз слушали одну и ту же историю, словно надеялись услышать в ней что-то новое, потом обед, и до самого вечера — разговоры с юристами и торговыми представителями.

Я никогда бы в жизни не пошёл на всё это и просто плюнул бы и улетел с курорта, если бы не одно «но» — корпораты сразу же полностью оплатили в полном объёме наше проживание на курорте и обещали ещё огромную компенсацию по завершению их «расследования», как они всё это называли. Кори согласилась, что негоже портить отдых другим членам экипажа из-за нас двоих, поэтому Пиявка, Магнус, Кайто и капитан отдыхали в меру своих возможностей, а мы только и находили время что поспать и поесть. Даже закончить начатое в «Хионе» не получалось — мы возвращались в отель и отключались, чтобы назавтра начать всё по новой.

Я так и не понял, что сыграло роль финишного флага для «Митцукани» и почему они резко потеряли к нам интерес. Изо дня в день, из раза в раз мы повторяли и делали одно и то же, но им этого было мало, а тут вдруг раз…

— Сегодня мы видимся с вами в последний день. Наше расследование почти закончено, и мы наконец можем перестать доставлять вам неудобства, — улыбаясь так широко, словно пытался поставить мировой рекорд, проговорил Адамас, который лично явился на курорт в первый же день «инцидента».

Он оказался очень похож на свой дрон — такой же быстрый, вёрткий и худой. Не удивлюсь, если окажется, что у него в череп имплантирован удалённый контроллер, который позволяет подключаться к дрону напрямую, без всяких там пультов управления. Это бы объяснило все те ловкие и быстрые манёвры, которые коптер совершал без видимых на то причин. Просто Адамасу захотелось, и дрон вильнул, только и всего.

— И что же вы там нарасследовали? — Кори откинулась на спинку стула и сложила на груди руки. Теперь она могла себе это позволить, поскольку её вывих полностью зажил, не в последнюю очередь благодаря Пиявке, которая заявила, что я дилетант и что-то там подправила, вырвав из Кори ещё одну порцию мата.

Впрочем, потом Пиявка признала, что я, может, и дилетант, но сделал всё правильно и, если бы не сделал — было бы хуже.

— Простите, но этого я не могу вам рассказать, — Адамас улыбнулся ещё шире, и мне показалось, что сейчас его зубы просто выпадут вместе с челюстями, потому что их ничего не удерживает. — Одно могу сказать точно — мы очень, очень, просто безмерно благодарны вам за сотрудничество и за то, что вы не пустили эту историю в массы!

А мы ведь действительно не пустили. На второй день после инцидента прямо посреди ночи к нам в номер пытались завалиться какие-то журналисты, которые откуда-то пронюхали про случившееся, но мы их послали. Нашли время, что называется, люди же спят. С одной стороны, понятно, что днём нас не поймать, потому что мы в «обработке» у «Митцукани», но с другой — а на что они надеялись, приходя ночью? Даже сложись ситуация по-другому, я бы всё равно послал в дикие сектора любого, кто оказался бы достаточно смел и глуп, чтобы разбудить меня ночью, когда я вообще-то нахожусь на заслуженном отдыхе.

Поэтому журналисты действительно остались с носом, а мы зато — с приличной суммой денег. «Хион» на эту сумму, конечно, не купишь, но вот обновить десяток узлов на «Барракуде» — вполне возможно. И не просто обновить, а прямо-таки улучшить, заменив на более современные и надёжные аналоги.

— Может, останемся ещё? — предложил капитан, когда мы попрощались с Адамасом и корпорация наконец оставила нас в покое. — Вы же так и не отдохнули толком. Да вообще не отдохнули, если уж на то пошло. У нас всё же отпуск.

— Да в чёрную дыру этот отпуск! — вздохнул я. — Здесь нам точно не будет покоя, на нас же каждый второй пялится.