Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса III (СИ) - Мордорский Ваня - Страница 49

— Ну так что, Ван, ты готов открыть свой разум к чему-то новому? — Белка улыбнулась, сверкнув зубами.

Я молча моргнул — это и был ответ.

— Очень хорошо.

Вжух!

Белка снова словно размылась, и очутилась на полянке под высоченными деревьями.

— Иди сюда.

И я шагнул.

— Ван, — вдруг предупредил Ли Бо, — Эта белка странная.

— Все мы немного странные, — ответил я и пошел к поляне.

— Садись, — указала хвостом белка на место возле себя.

Я сел.

Кувшин приземлился недалеко.

— Видишь ли Ван, если у Практика недостаточно развит контроль над своей Ци…заварить чай он никогда не сможет.

Я не совсем понимал, как связаны заварка чая и контроль Ци, но спорить не стал.

Не мне спорить с духовным существом, которое одним взмахом хвоста поднимает в воздух тысячи орехов.

Вот как сейчас.

Тысячи сверкающих как маленькие солнца золотых орехов взмыли и окружили меня и Сонгшу.

— Ты думаешь это какая-то техника? — спросила белка, и сама же ответила, — Нет. Никакой техники.

— Никакой техники? — искренне удивился я.

— Да.

Тело белки окуталось золотистым сиянием, которое излучало мягкий приятный глазу свет. Это была Ци белки.

— Присмотрись к этому листу, возможно на орехе тебе не видно.

Этим «листом» оказалась целая тьма листьев, взмывших вверх, и только прищурившись и хорошенько всмотревшись, я понял, что каждый из них управляется крошечной пылинкой Ци, которая поднимала их в воздух.

Вжух!

Через секунду листья закружили вокруг нас в каком-то осеннем танце.

«Поразительный контроль Ци… — неожиданно признал Ли Бо, — Даже как на духовного зверя. Поверь Ван, ты не видишь и десятой части того, что она делает».

Похвала от Бессмертного? Да еще белке? Неожиданно.

— А теперь…лови орехи.

И началось.

На меня, на мою бедную головушку посыпались золотые орехи. Больно.

Я начал прикрываться руками.

Белка засмеялась.

— Не руками, Праведник, не руками. Используй свою Ци.

Так и хотелось сказать: «А можно мне другого учителя?» Вот только у меня уже был другой учитель, и он, честно говоря, был не лучше.

Я выпустил Ци наружу, и как бы это странно ни звучало, попытался перехватить хотя бы один орех.

Надо ли говорить, что у меня ничего не получилось?

Да, белка управляла каждым орехом крошечной частичкой Ци, а вот я, используя целый сгусток Ци, никак не мог воздействовать на орех.

— Но Ци бесплотна… — сказал я через несколько минут. — Моя, во всяком случае.

— Глупости! — возразила белка. — Всё дело в контроле и плотности Ци. Я вижу на тебе четки, ты ведь ими управляешь так, как я орехами?

— Но это артефакт, — возразил я, — Он привязан ко мне, и это получается…инстинктивно.

— А твоя Ци к тебе не привязана? — с лукавым прищуром спросила Сонгшу.

— Ну… — задумался я, — Привязана в том смысле, что это часть меня.

— Так если она часть тебя, в чем же дело?

Я задумался и сконцентрировал Ци на кончиках пальцев.

Бам!

— Ой, не удержала, — хихикнула белка и приняла серьезный вид.

Бам!

Бам!

Орехи один за другим продолжили на меня падать, но уже реже.

— Давай-давай, Ван, ты сможешь. — подбодрила белка и в воздухе закружились тысячи орехов и листьев, вот только они были уже предназначены не для меня, а для бельчат, которые тут же начали за ними гоняться.

Белка взмахнула хвостом и на камне перед ней возник старый пузатый сосуд, а еще…вверх поднялись листья и я увидел, что возле большого камня, который, похоже, белка использовала для медитаций, находится небольшое озерцо. Сосуд, больше похожий на чайник, просто взлетел и набрал в себя воды, а потом он вернулся к Сонгшу и под ним засияла Ци белки.

Бам!

Бам!

Удары по голове заставили меня сконцентрироваться на своей Ци.

Итак, выпускать ее наружу ее я умею, как и создавать из нее каналы, когда использую технику. Значит дело за малым… Уплотнить ее достаточно сильно, чтобы задержать тяжелые золотые орехи.

А вот белка….

Сонгшу была мультизадачным существом: она успевала одновременно играться тысячей орехов с тучей своих сородичей, которые гонялись за ними по всей поляне, заваривала чай, и тыкала в меня орехами по голове.

— Кто не спешит, — вдруг сказала она. — Тот всё успевает.

Вода в чайнике под воздействием Ци белки скоро начала закипать.

— Зря ты обращаешь внимание на эту легкую боль, — посмотрела она на меня. — Это сбивает твою концентрацию. Тебе ведь много Ци не нужно, достаточно одной плотной «крошки» — и ты справишься. Давай, Ван, я очень хочу дать тебе орехи, но и ты должен немножко постараться.

Я вздохнул.

Бам!

Припоминаю такой метод. Именно так в меня вдалбливал мантру скелет Святого в пещере, куда меня и старую клячу загнал демон.

Неприятный, но рабочий метод.

Увы.

Пока я пытался справиться с орехами и перехватить их, белка направила в закипавшую воду странного вида листья, судя по всему, они заменяли ей чайные, и вода в старом чайнике засияла золотым светом, а по поляне разнесся какой-то одуряюще восхитительный аромат, который ни капли не напоминал запах обычного чая.

Это было что-то совсем другое…что-то невероятное. Будто в старом чайнике сконцентрировалось настроение летнего вечера, легкой грусти и детских воспоминаний и всем этим он поделился с теми, кто сидел на поляне. Белка сидела с закрытыми глазами и ее хвост чуть подрагивал.

Это был не чай. Это словно кусочек чужих воспоминаний, которыми со мной делились.

Один вдох этого странного аромата — и мой мозг словно оглушили. Мое сознание очистилось и я вдруг всё понял.

Ведь это так просто. Ци на ладони сжалась в крошечную сияющую точку и я просто представил, как она перехватывает орех.

Миг — и он застыл послушный, как если бы это была четка.

— Спокойствие, Ван, начинается с простых вещей. Например, с чая. Правильно заваренный чай обладает невероятными свойствами. Видишь, как легко тебе стало и ты всё понял. Потому что чай заварила именно я. Если бы его заварил кто-то другой, он был бы совсем другим. И это ты еще его даже не попробовал. Это лишь запах. Запах важен, но он лишь отголосок того, что внутри.

Я перехватил еще несколько орехов, причем даже не ощущал боль от шишек, которые получил, когда «ловил» своей головой орехи.

— А можно мне чаю? — вдруг дрожащим голосом спросил карп, — Это что-то необыкновенное, я словно уже стал драконом…так легко…на душе просто вечное лето.

— Конечно, Лянг, вот.

Из кучек листьев вспорхнули две каменные чаши, одна мне и одна карпу, зачерпнули чаю из чайника и полетели к нам.

Я подставил руку и ощутил тепло камня, который грел до самой души.

— Не пей, сначала понюхай, — открыла глаза белка.

Я втянул в себя ароматы золотистого чая и потом мои губы прикоснулись к каменной чашке и меня словно что-то торкнуло. На сердце защемило, а перед внутренним взором прошли воспоминания.

— Да, это может быть слегка больно, — сказала белка. — Но так надо. Повторное переживание убирает зажимы на твоей душе, Ван. Тебе только кажется, что внутри тебя спокойствие, но ты даже не представляешь, сколько мелкой боли воспоминаний может быть в душе, то, что ты прячешь от самого себя.

Я видел перед собой белку, эту ореховую рощу и тысячи золотых орехов, а внутри, словно в параллельной реальности, проносились все воспоминания. Вот только это не были воспоминания. Я переживал каждое из заново.

И именно это было больно. Осознание того, что это всё уже случилось, что это было настоящим, это была настоящая жизнь, которая стала воспоминанием.

— Кто скажет, что настоящее, а что нет? — спросила глядя прямо мне в глаза белка, — В тот миг, когда это случилось, это был единственный настоящий миг и не было ни былого, ни грядущего — было только настоящее. Было только «сейчас».

Я смотрел. Сам я никогда не смог бы восстановить в памяти все так детально, так по-живому, как сделал это глоток чая, заваренный белкой.