Скандал в Гэмптауне (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс" - Страница 3

— Извини…те. Я нечаянно. — Юноша тут же убрал руки и перевел взгляд на реку.

— Я поняла, — тихо ответила Анастейша, но всё же встала и собрала вещи.

Она чувствовала, что внизу живота, между складочек, стало влажно. Испугавшись, что у нее внезапно начались «грязные дни», она свернула в лесок и запустила руку в панталончики.

Складочки набухли и стали невероятно чувствительными, болезненным удовольствием реагируя на прикосновения. Стейси вынула руку — крови не было. Только бесцветная, прозрачная слизь. Может, она заразилась от механикуса какой-нибудь заморской болячкой? Анастейша мельком слышала, как слуги говорили о том, что есть «болезни любви», которыми мужчина может заразиться от женщины и наоборот. Неужели это случилось с ней?

Через полчаса все признаки болезни исчезли и больше не появлялись.

Стейси успокоилась.

После приснопамятного случая Анастейша часто приходила туда, на их место. Иногда там уже сидел механикус. Тогда она устраивалась рядом. Они молчали, глядя на воду и кидая в нее камушки. Молодой человек перестал ее дичиться, и самой Анастейше становилось с ним всё проще. Однажды молчание было нарушено. Юноша повернулся к ней и спросил:

— А хочешь, я покатаю тебя на дирижабле?

Стейси удивленно на него посмотрела.

— Он выдержит двоих, не бойся, — по-своему истолковал механикус ее молчание.

— Я и не боюсь, — соврала Стейси. — А папа разрешит на нем покататься?

— Дирижабль мой, кого хочу, того и катаю. — В его голосе слышалась плохо скрываемое хвастовство.

— Но он же… дорогой?

— Это подарок. — Механикус вновь отвернулся к реке. — Некоторые дорого ценят свою жизнь.

— Ты хотел кого-то убить? — Стейси с испугом вспомнила рассказы о полулюдях.

— Нет, я кого-то спас! — Юноша быстро встал и пошел прочь.

— Прости, — окликнула его Стейси, осознав свою ошибку. — Я хочу покататься на дирижабле.

Механикус повернулся к ней:

— Майкл.

— Что «Майкл»? — не поняла девушка.

— Меня так зовут. Майкл.

— А меня Анастейша, — почему-то смутившись, ответила она.

— А я знаю. — Он улыбнулся. — Стейси, — он произнес это имя так нежно, будто оно было важнее всего на свете.

Оказалось, для того чтобы забраться на дирижабль, вовсе не обязательно подниматься на крышу мэрии. Взлетали они с той самой полянки, где Стейси впервые увидела лицо Майкла. Сидеть ей предстояло перед молодым человеком, почти у него на коленях, на обмотанной мягкой тканью трубе. Девушка с сомнением устроилась боком на эту ненадежную конструкцию, и механикус тут же пристегнул ее к себе несколькими ремнями.

— Вот теперь ты никуда не денешься, — пошутил он, но Анастейше показалось, что в этих словах было нечто большее, чем просто шутка. — Не передумала? — спросил Майкл серьезно. — Пока еще не поздно отказаться.

Стейси отчаянно трусила, но понимала, что если не решится сейчас, то не решится уже никогда. Поэтому молча покачала головой. Майкл наклонился в сторону, ножом отрезал веревку, удерживающую летальный аппарат внизу, и земля стала медленно удаляться. Стейси схватилась за руки спутника.

— Анастейша, — успокаивающе сказал он. — Если ты не отпустишь меня, я не смогу управлять.

Девушка по одной отцепила руки, но когда снова перевела взгляд под ноги, испуганно вскрикнула, ухватилась за крепкую шею молодого человека и прижалась к его груди. Тот на мгновение весь сжался, но вскоре пришел в себя. Стейси не видела, что он делал, поскольку сидела с зажмуренными глазами, но, наверное, то самое — управлял дирижаблем.

Спустя некоторое время Майкл осторожно приобнял ее сначала одной, здоровой, а потом и механической рукой. Ноги под нею тоже перестали крутиться и, создавая дополнительную опору, вытянулись вдоль рамы, на которой девушка сидела.

— Взгляни, какая красота! — с тихим восторгом, смешанным с гордостью, произнес молодой человек. Теперь, когда Стейси чувствовала себя в относительной безопасности, она рискнула открыть сначала один, а потом и второй глаз.

Она могла дотянуться руками до неба! Далеко внизу остались поля, леса и реки. Сквозь завитушки облаков золотыми струнами пробивались солнечные лучи. Было нечеловечески красиво. Стейси поняла, почему ангелы добрые. Потому что когда видишь такое каждый день, невозможно быть злым. Она выпрямила спину и уткнулась лбом в шею Майкла. Тот прижался к ней головой.

Некоторое время они летели и наслаждались видом. Потом Майкл перехватил свою здоровую руку повыше и невзначай тронул грудь Стейси. Касание было мимолетным, но девушка почувствовала его очень остро. Словно случайно она потянулась к его ладони и вновь ощутила то же удовольствие. Ей показалось, будто механикус провел по ее груди большим пальцем. Она подалась к руке, и Майкл повторил движение. Между ног Стейси вновь стало влажно, и она подалась бедрами, крепче сжимая колени. Молодой человек коснулся чуть смелее, принимая ноющую грудь в свою ладонь и нежно поглаживая ее. Погрузившись в свои ощущения, Стейси закрыла глаза и чуть развернулась, предоставляя механикусу больше свободы. Тот обвел пальцем затвердевшую вершинку и сжал полушарие почти до боли. Анастейша выгнулась в его руках от наслаждения, и юноша впился в ее губы. Механической рукой Майк притянул девушку ближе, но прижаться всем телом ей мешал какой-то рычаг, торчавший под ней в самом неподходящем месте. Они неистово целовались, и левая рука механикуса, уже не стесняясь, ласкала Стейси, заставляя ее стонать.

— Боже, Стейси, как же здОрово! Как же здОрово: ты и небо, — прошептал он возле ее губ. И крикнул куда-то вверх: — Небо и ты!

Солнце начало клониться к закату, окрашивая небо багряными красками. Майкл стал разворачивать дирижабль, а Стейси, сложив руки у него на груди, незаметно для себя уснула.

— Вставай, спящая красавица, — разбудил ее насмешливый голос механикуса. Они приземлились на широком поле. Анастейша узнала его — оно находилось неподалеку от города.

Начинало смеркаться.

— Спасибо, Майк. Это был самый замечательный день в моей жизни, — призналась Стейси и поцеловала его в щеку. Поцелуй пришелся прямехонько в шрам.

Девушка соскользнула вниз и побежала к дороге.

— В моей тоже, — услышала она ответ, и сердце сладко сжалось.

Лето заканчивалось. Отец решительно взялся за дочь, всё больше нагружая ее домашними заботами. Способствовало этому и нездоровье матери. Мэр был вынужден отправить супругу на неделю к столичным докторам, и действительно, по возвращению мать стала реже страдать мигренями, выходить из себя и плакать. Но брать на себя тяготы ведения хозяйства не торопилась. Майкл тоже оказался загружен работой сверх меры. Порой ему приходилось уезжать на несколько дней по тем или иным надобностям. Стейси скучала и использовала любую возможность встретиться с ним. Хотя бы просто увидеть. Перекинуться словом. Мимолетом коснуться руки. А моменты, когда им удавалось уединиться, становились для Анастейши настоящим раем.

Осень — пора свадеб. В первое воскресенье сентября в церкви венчалась подруга Стейси, Элизабет. Лиззи. Ей предстояло стать супругой одного из самых завидных женихов города — местного полицмейстера, мистера Скруби. Мистер Скруби был вдовцом пятидесяти лет, у него были толстые губы, лысина, изрядный животик и потные руки. Нарядно одетая по случаю праздника, Стейси слушала в толпе разговоры о том, что вырез на подвенечном платье невесты слишком откровенен и что Лиззи очень повезло, ведь мистер Скруби взял ее почти без приданного. Довольная столь выгодной партией, возле алтаря сидела мама Лиззи, миссис Порстан, овдовевшая лет пять назад.

Стейси глядела на подругу. На плаху ведут краше, думала про себя Анастейша. Поскольку там хоть и больно, но всё — раз! — и закончилось. А у Лиззи сейчас всё только начинается.

— Конечно, жаль, что такой жених прошел мимо, — рассуждал отец Стейси. — Мне бы вовсе не помешал такой зять. Но ничего, — утешал он дочь. — Мы найдем тебе не хуже. — Он умолк. — Может, даже в столице.