Засада - Гамильтон Дональд - Страница 4

Вот о чем он, видимо, подумал в эти мгновения, а потом, пожав плечами, взялся за мой рюкзак.

— Вам помочь? Я могу понести рюкзак. Идите за мной.

С тяжеленным ружьем, оттягивающим мне плечо, я пошел за ним через кустарник. В долине, в ответ на посланный им на ходу сигнал, пятеро дозорных взяли свои винтовки и двинулись следом, прикрывая нас. Я решил, что они наш мобильный резерв. Коротышка взбирался по склону рысцой, а я спешил за ним, с трудом сгибая свои длинные ноги. Наконец у самой вершины он упал на землю и знаком приказал мне сделать то же самое. Остаток пути мы ползли.

На вершине хребта у большого валуна мы обнаружили человека с карабином. Это был знакомый мне сержант. Перед ним на земле лежало несколько запасных обойм. Мы вползли в кусты слева от него и выглянули в направлении нашей цели.

Все оказалось куда хуже, чем я ожидал. Внизу под нами виднелась дорога. Похоже, в этой долине были плантации какой-то зерновой культуры, но мне так и не привелось приблизиться к полю и рассмотреть растения получше. Дорога оказалась обычным сельским проселком, ведущим к деревушке. Дома были небольшие: крыши, крытые большими листьями и подпертые стенами, казались очень хрупкими и неустойчивыми. Впрочем, меня не особенно интересовали жилищные условия коренных жителей Коста-Верде: в таком климате люди, наверное, только и нуждаются, что в непротекаемой крыше.

Деревня кишела людьми. Горело несколько костров. Среди мужчин я увидел немало женщин. Еще мне удалось рассмотреть немало оружия. Но и это меня тоже не слишком волновало. По крайней мере, меня это не должно было волновать. Все военные аспекты операции должны были заботить полковника. Меня же заботило только то, что ближайшая к нам хижина располагалась на расстоянии четверти мили. Не глядя на лежащего подле меня коротышку, я тихо спросил:

— Которая?

— Третья хижина слева от дороги. Третья от нас. Конечно, когда он появится, он может двинуться прямо в нашу сторону.

— А может и в противоположную, — сказал я. — Все зависит от того, с какой стороны прибудут его гости.

Меня-то предупреждали, что расстояние составит не более трехсот пятидесяти метров. Триста восемьдесят ярдов.

Он молчал. Не отрывая взгляда от далеких хижин в долине, я собрал слюну и сплюнул на камни.

— Говоря вашим языком, полковник, я плюю на эти ваши говенные триста пятьдесят метров, сэр. Дайте-ка рюкзак.

— Сеньор Хелм...

— Да давайте же этот чертов рюкзак! И оценим обстановку реально. Я так полагаю, что ближе подойти нам нет никакой возможности? А как насчет вон той рощицы внизу справа?

— Там чуть дальше у них дозорный пост. Ходят патрули. Мы решили, что задание должно быть выполнено с этой точки.

— Ну конечно! С расстояния триста пятьдесят метров. Только у вас в стране очень длинные метры, полковник!

Я бросил рюкзак перед собой и положил на него ствол ружья. Мне пришлось немало повозиться, прежде чем я поймал свою цель — эти сильные оптические прицелы имеют очень узкое поле обзора. Наконец третья хижина слева была четко видна в окуляр, но все равно до нее было отнюдь не рукой подать. Похоже, подумал я, что придется мне попотеть с этим выстрелом, если я вообще сумею его произвести.

Глава 3

Я лежал и утешал себя мыслью, что по крайней мере нет ветра. Я не отрывал глаза от прицела и скоро увидел, как в поле моего зрения появился человек: он показался справа и вошел в хижину, быстро промелькнул в прицельном крестике на линзе. Через мгновение он вышел и задержался в дверях; явно его кто-то окликнул из хижины. Он вежливо ответил, отсалютовал и исчез из прицела.

— Пятьсот метров, — сказал я. — Или что-то около того. Это, полковник, больше пятисот ваших метров. Ваш информатор ошибся на пятьдесят процентов.

— Вы умеете определять дальность на глаз? — спросил он скорее заинтересованным, чем извиняющимся тоном.

— В прицеле есть шкала. Можно принять рост того парня приблизительно за пять с половиной футов — во всяком случае, надеюсь, что он не пигмей и не великан, — потом надо поместить нижнее деление шкалы к его ногам и измерить расстояние до его головы с учетом высоты сомбреро. Потом надо взять полученное число и сверить его с таблицей, которую я приладил вот здесь у приклада. Для попадания в цель, отстоящую от вас на пятьсот пятьдесят ярдов и с учетом пристрелянности этого ружья, надо взять на восемнадцать дюймов выше. Другими словами, мне надо целиться ему в лоб, чтобы попасть в грудь.

По правде сказать, я ни на секунду не поверил их версии о выстреле с расстояния в триста пятьдесят метров. Я пристрелял ружье с этим прицелом на расстоянии в четыреста пятьдесят ярдов, а свою табличку разметил для дальности от трехсот до шестисот метров — на всякий случай. Редко можно встретить шпиона или, если угодно, охотника, который бы вечно не путался в расстоянии до цели поражения. Всегда лелеешь надежду, что когда-нибудь тебя все-таки не надуют, хотя ошибочка на пятьдесят процентов в таком деле вещь само собой разумеющаяся.

— Прямо-таки научный подход, — заметил Химинес. Я не понял, иронизирует он или нет.

— Естественно! — сказал я. — Предполагается, что я могу найти человека известного роста, чтобы по нему определить расстояние до цели, что он при этом стоит выпрямившись и что я смотрю на него с не слишком большой высоты. Предполагается также, что я стреляю в тех же климатических условиях, в каких составлял эту таблицу — а было это за несколько тысяч миль отсюда. А на расстоянии в пятьсот с лишним метров, полковник, пуля долетит до цели за долю секунды. За одну секунду бегущий человек может покрыть тридцать футов. Так что молите Бога, чтобы наш клиент в момент выстрела стоял смирно. Что мне делать потом?

— Потом?

— Да. Что мы будем делать потом — смоемся или останемся и поможем вашим молодцам утихомирить поселок после паники?

— Ну, это вам решать, сеньор Хелм. Я не могу... вас просить...

— Если не вы, то кто? Я же, черт побери, не вызываюсь добровольцем. Я не играю в эти игры с тех пор, как получил право голосовать на выборах, а то и чуть раньше. К тому же у меня с собой шестьдесят патронов, и никто не просил меня возвращать их на оружейный склад. Как только мы окажемся в лесу, это ружье станет совершенно бесполезным. Из ружья с двадцати к ратным оптическим прицелом надо стрелять из положения лежа, и для ближнего боя в джунглях оно абсолютно не приспособлено. А здесь я могу принести какую-никакую пользу, если мне прикажет вышестоящий начальник, коим в настоящий момент являетесь вы.

Он задумчиво поглядел на меня и потом тихо рассмеялся.

— Отлично! Вот вам мои приказ, сеньор Хил м.

— Да, полковник!

— Нередко людям, говорящим на разных языках, довольно трудно понять друг друга. Наверное, мне следует перед вами извиниться. Я...

Он осекся и, схватив висящий у него на шее мой бинокль, подполз к кромке кустарника и напел бинокль на дорогу, а потом чуть левее. Тут я услышал урчание автомобильного мотора из глубины долины. Ну, мне, правда, незачем было глядеть туда.

Я быстро снял шляпу, вывалил в нее содержимое коробки с патронами и положил у себя под левой рукой. Потом достал из рюкзака еще две коробки с патронами и положил их рядом со шляпой. Я снова убедился, что смотрю в правильном направлении, и отсчитал с помощью оптического прицела нужное количество крыш — одна, вторая, третья! Когда пользуешься прицелом с сильными линзами на большом расстоянии, очень легко направить ствол не на ту дверь или окно, или даже не на тот дом — особенно если у тебя перед глазами выстроились одинаковые строения.

Я уже снял ружье с предохранителя, но теперь снова проверил, действительно ли предохранитель опущен. А то, знаете, бывает в нашем деле и такой прокол, который случается даже с опытными агентами, включая и меня самого...

— Полковник!

— Да, сеньор?

— Перестаньте разглядывать джип. Смотрите на дверь. Как только он появится, скажите мне. Да, и если вам дороги ушные перепонки, отползите чуть назад. Эта штука грохочет как гаубица.