Когда заплачет розовый фламинго - Володарская Ольга Геннадьевна - Страница 12

– Три.

– Не верю.

– Дело твое.

– Правда, только три девушки?

– Правда, – серьезно ответил он. – Школьная любовь, институтская и немецкая. Я так их называю.

– Расскажи о последней.

– Зачем вспоминать о той, что уже не важна? Для меня сейчас только ты существуешь. – Слава протянул руку, чтобы Софья вложила в нее свою. – Ты хотела провести время со мной наедине, я правильно понял?

– Не обязательно. Мне просто не понравилась компания.

– Чем?

Соня пожала плечами. Она не знала, как ответить, ведь Слава был прав: она хотела проводить время только с ним.

– Послезавтра предлагаю тебе снова покататься на катере. Посмотреть на закат с реки.

– Буду рада.

На том и распрощались.

Соня вся извелась, не получив на следующий день ни одного сообщения. Оказалось, Слава уезжал с дедом в область. Когда вернулся, написал: «На том же месте, где расстались в день знакомства, и в тот же час!»

В пять вечера Соня стояла на отцовском причале в дивном струящемся платье и штормовке с капюшоном. Ее пришлось накинуть не только чтобы не продрогнуть, но и для маскировки: если кто-то из папиных знакомых мимо поедет, не догадается, что она на свидание собралась. Сам же он, к счастью, на берегу сегодня не появится, у него в саду полно дел, до которых наконец дошли руки.

Слава опоздал, но всего на пять минут. Он был небрит, однако щетина ему шла, делала мужественнее. Выглядел он уставшим, но радостным.

– Как я по тебе соскучился, принцесса, – выпалил он, заключив девушку в объятия.

– Я тоже, – робко пролепетала та. – Ты выглядишь невыспавшимся.

– Не мог сомкнуть глаз, думая о тебе. – Слава горячо поцеловал Соню и стянул с нее штормовку. – Она все портит! – сказал он. – Так гораздо лучше: и платье видно, и фигурку твою чудесную.

– Но я боюсь замерзнуть.

– Сходи за пледом, он в каюте. А я пока отчалю.

Она спустилась вниз и увидела на столике шампанское, фрукты и коробку конфет. Подготовился к романтическому свиданию, молодец. Но Соня не собиралась пить, а еда ей в горло не полезет. Она так волнуется, что не сможет даже виноградину проглотить.

Соня вернулась на палубу. Слава, стоящий за штурвалом, одну руку протянул к ней, чтобы обнять.

– Надеюсь, у тебя есть права, – проговорила она, уткнувшись носом в его грудь. – Рыбохраны сейчас много на реке.

– Пришлось получить, чтоб дед давал катер. Но я с детства водным транспортом управлять умею.

«Я тоже», – могла бы сказать Соня, но решила промолчать.

Почти все астраханские дети на воде себя не хуже, чем на суше чувствовали. Больше мальчишки, но папины дочки им не уступали. Соня с малых лет с батей ездила на рыбалку с ночевкой, поэтому в свои семнадцать умела ставить сети и палатку, чистить рыбу, варить уху, грести на веслах и управлять моторкой.

– Давай тут остановимся, – предложил Слава, притормозив у живописного берега с обрывистым склоном. – И красиво, и ветра почти нет. – Конечно, она одобрила его выбор. – Я схожу вниз за вкусняшками, а ты пока располагайся.

– Тебе помочь?

– Принцесса, сиди, наслаждайся видом, я все сделаю сам.

Она порадовалась этому. Руки дрожали от волнения – лучше ничего не брать, чтобы не уронить.

Славы долго не было, а поднялся он на палубу с пакетом.

– Планы меняются, – сказал он. – Дед позвонил, требует катер. Я не сказал, что взял его, он ругается.

– Ой…

– Не волнуйся, принцесса, это не страшно. Борис Алексеевич – мужик гневливый, но отходчивый. Сейчас мы доедем до причала, я посажу тебя в машину, а сам пойду деду ключи отдавать и извиняться.

– А что потом?

– Продолжим романтический вечер.

– Мне нужно к десяти домой.

– Успеем. – Он чмокнул ее в нос и привел катер в движение.

Спустя сорок минут, когда все дела были улажены, Слава повез ее, как он сам выразился, на новую локацию. По пути он шутил, беззлобно Соню подкалывал и то гладил ее колено, то целовал в плечико.

– Что это за место? – спросила она, когда джип затормозил у симпатичного особняка в три этажа. На его парковке было несколько машин, в том числе грузовые.

– Гостиница, – буднично ответил Слава, отстегнув ремень безопасности. – Очень приличная. Не для дальнобоев, не бойся. Эти тут не ночуют, только прачечной пользуются. Иногда едят в ресторане бизнес-ланчи.

– Так мы в ресторан? – с облегчением выдохнула Соня.

– Нет, мы в номер с шикарным балконом. С него и реку видно. А шампанское и вкусняшки у нас с собой.

Он вышел из машины, а Соня осталась сидеть. Он подошел к ее двери, открыл ее.

– Принцесса, прошу вас!

Она мотнула головой.

– Что такое?

– Я не пойду в гостиницу.

– Почему? – нахмурился он. – Чем это место хуже катера? Там мы были вдвоем среди реки, а тут полно людей и, если я захочу причинить тебе вред (ты ведь этого опасаешься?), всегда можно позвать на помощь.

– Не этого, – едва слышно пискнула она.

– А чего?

Соня не могла ответить. Ей, отличнице, не хватало слов, чтобы передать мысли…

Машуня была права, и Слава всего лишь хочет затащить ее в постель. У него индивидуальный подход к каждой, но… мало времени (терпения) на реализацию плана. Он и так постарался ради нее и затягивать не собирался!

– Ладно, дело твое, – процедил он и с силой толкнул дверь. Она захлопнулась, а Соня вжалась в сиденье. – Куда тебя отвезти? – спросил, усевшись за руль.

– Домой.

Он молча тронул машину. Чтобы тишина не давила, включил радио.

– В отели возят шлюх, – выпалила наконец Соня. – А я не такая.

– Если б я тебя воспринимал так, завалил бы прямо в тачке.

– У меня еще никого не было, Слава, пойми…

– Догадывался об этом. И не собирался тебя трахать.

– Разве?

– Поласкать, и только. Поцеловать, погладить, доставить удовольствие… Но если бы ты захотела полноценного секса, я бы, конечно, с радостью занялся им с тобой. – Его глаза на миг потеплели. – Но ты повела себя как дикарка и все испортила. Я устал от того, что меня воспринимают как поверхностного мажора. Думал, ты не такая и ты меня чувствуешь…

– Я чувствую! – выкрикнула она в отчаянии. Если еще можно что-то исправить, она должна это сделать. – И уверена, что ты хороший человек, глубокая личность… И, отстаивая свои убеждения, я разругалась с лучшей подругой! Но ты повел себя так, как она прогнозировала, вот я и испугалась.

Слава пристально посмотрел на нее. И как будто впервые рассмотрел.

– Ты мала для отношений, принцесса. Телом созрела, умом нет. Прости, если обидел. Я не хотел.

Машина остановилась. Соня увидела бы крышу родного дома, выглядывающую из-за забора, если бы ее глаза не застилали слезы.

– Я не обижаюсь на тебя, – всхлипнула она. – И извиняюсь за свое поведение. Прав ты, я дикарка.

– Это меня и привлекло. Но я думал, что приручил тебя.

– Ты слишком торопишь события.

– Принцесса, ты забыла о том, что я не местный? Я не могу ухаживать за тобой годами.

– Собираешься уезжать?

– Мой город – Москва. Я должен туда вернуться. Но если бы у нас завязались отношения, как знать, остался бы я тут или…

– Или?

– Взял бы тебя с собой.

И обнял ее наконец!

Мысли закружились хороводом. Соня начала лихорадочно думать о том, как все исправить. Она вознамерилась не только поехать со Славой в гостиницу, но и остаться там ночевать. Но, чтобы отпроситься, нужно помириться с Машуней…

И тут дверь распахнулась, и Соня увидела лицо отца. Оно было перекошено от гнева.

– Так ты к экзаменам готовишься? – прорычал он, затем схватил дочь за руку.

– Эй, дядя, полегче! – воскликнул Слава.

– Заткнись, пока я тебе нос не сломал!

– Папа, прекрати! – взмолилась Соня.

Когда отец ее выволакивал из машины, она увидела свое отражение в зеркале и ужаснулась. Волосы растрепаны, на щеках лихорадочный румянец, платье с одного плеча сползло, и вообще она слишком голая для вечера – забыла штормовку на катере. Но и это еще не все: на плече отпечаталась пятерня Славы. Он слишком сильно его сжал, и на нежной коже Сони остались следы.