Ключ (СИ) - Прягин Владимир - Страница 4

— Мы уловили эхо, — сказал я. — Приехали, постучали…

Дослушав, он обернулся к техникам:

— Приступайте. Артефакт изолировать, доставить на базу. Здесь — проконтролировать фон в радиусе мили.

Они направились к дому, а шеф вытер лоб платком и сказал мне:

— Помню нашу предыдущую встречу. Тогда вы искали Нико. Считаете, что он как-то связан с сегодняшней находкой?

— Не напрямую, — сказала Хильда. — Но он живёт здесь рядом. Может, поэтому и шпион поселился здесь. Было бы неплохо, если бы Нико пообщался с магами разума. Не исключено, что он вспомнит какие-нибудь подробности.

— Поговорю с ним, — сказал начальник без энтузиазма. — Вряд ли он будет рад, но теперь и вправду не обойтись…

— У нас ещё график, — напомнил я. — Можно улетать?

Он молча кивнул и грузно зашагал к дому, а мы вернулись в машину.

— Ты ж вроде сомневалась в моих гипотезах? — спросил я у Хильды. — А сейчас говорила так, как будто со мной согласна.

— Сомнений — куча. Но ты, по-моему, единственный, кто предлагает хоть какие-то версии, пусть даже безумные.

— Гм. Ну, буду считать это одобрением.

Мы взлетели. Разворачивая машину, я напоследок окинул взглядом окрестности. Вокруг дома, который купил шпион, бродили эксперты. На заднем дворе столпились несколько человек. Мелькнул и тот самый куст с бело-розовыми соцветьями, выдавший свою тайну. Пыль, поднятая машинами над грунтовкой, уже почти улеглась, а улицы на окраине по-прежнему пустовали, пережидая зной.

— Ну что, — сказал я, — попробуем сигануть отсюда куда-нибудь?

— Да, сейчас.

Она положила ладонь на джойстик и вслушалась. Прикрыла глаза, нахмурилась и ещё с минуту молчала, едва заметно двигая рукоятку. Затем, откинувшись на сиденье, обескураженно повернулась ко мне. Я хмыкнул:

— Дай угадаю — сейчас последует отличная новость. Туман по курсу? Радар сломался? Флюид прокис?

— Ничего такого. Помех не чувствую, но пеленгую только «змеиный» мир. Остальные как будто спрятались. Но к «змеям» нельзя, нас чётко предупредили.

— Твоя железная дисциплина приводит меня в восторг, я ведь говорил?

— Перестань подначивать. Я действительно не хочу нарушать инструкцию. Сейчас сконцентрируюсь и попробую ещё раз.

— Запасаюсь попкорном.

Хильда повторила попытку дважды — безрезультатно. Мы дрейфовали над загородными рощами, потихоньку смещаясь к северо-западу.

— Не знаю, что делать, — призналась Хильда. — Как будто притягивает к этим гадким «змеюкам». Это из-за того, наверное, что я контактировала с отравленным минералом. Может, восприятие теперь рефлекторно на него ориентируется? На природные залежи, я имею в виду? Хотя звучит странно, я о таком не слышала…

— Если перебрать всё, о чём мы не слышали ещё пару недель назад, то можно кандидатскую написать. Или сразу докторскую.

— Угу. Но надо диспетчерам сообщить, пожалуй. Может, и с рейса придётся сняться, хоть и обидно. Только не отговаривай меня, ладно?

— Да и не собирался. Тащить тебя к «змеям» — идея так себе. Это в первый раз они нас обхаживали, а сейчас — чё-то сомневаюсь. Так что давай, докладывай нашим.

Но связаться с диспетчерами она не успела — те нас опередили.

— Ребята, — зачастила девчонка с базы по рации, — очень странное совпадение, но опять идёт шторм! Совсем неожиданный, очень сильный! Вы даже прыгнуть вряд ли успеете, так что садитесь срочно!

— Спасибо, принято.

Я вцепился в штурвал. Пробормотал сквозь зубы:

— Накаркал…

Взглядом я уже выискал подходящий участок для приземления — луг в паре сотен метров, справа по курсу.

Но шторм и вправду был запредельно мощный.

Накатывалась волна — колоссальная, как цунами.

Осталось ещё несколько секунд, но я уже ощутил её приближение. Флюид забурлил. В глазах потемнело, аэрокар тряхнуло. Визгливый скрежет прошёл под корпусом, и штурвал как будто залип.

Я больше не управлял полётом — ни через флюид, ни через механику.

Повернувшись к Хильде, я сказал:

— Пеленг.

Она поняла мгновенно.

Вцепилась в джойстик, и на экране вспыхнула точка — «змеиный» мир.

Я толкнул рычаг до упора.

Зелень за окнами растеклась, размазалась неопрятными кляксами. «Акварель» раздёргивали помехи — диагональные, поперечные, зигзагообразные. Больше не было ровных линий, только абстрактный хаос.

Но мы летели.

Точка прибытия всё так же светилась.

— Няша, — сказал я, — чтобы ты знала. Если бы не твоя реакция, то мы бы сейчас разбились. Без вариантов.

— Ну, просто повезло… — смутилась она. — Координаты я ведь нащупала ещё до волны, искать не пришлось, поэтому быстро…

— Не прибедняйся. Если опять будешь сомневаться, что ты хороший штурман, то объявлю тебе строгий выговор.

— Очень строгий?

— Да, с занесением в личное дело. И целовать перестану.

— Только не это. Всё поняла, прониклась, больше не заикнусь.

Несколько минут мы молчали. Флюидные завихрения стали ослабевать, мы выходились из зоны шторма. «Акварель» упорядочивалась. Вновь прочертились прямые полосы к горизонту, хотя иногда их всё ещё искажали помехи, идущие поперёк.

— Тимофей, — заговорила Хильда, — это ведь не случайность — два шторма именно в те моменты, когда мы собираемся прыгать…

— Ну, как бы да. С теорией вероятностей не особо стыкуется.

— И как бы ты это объяснил?

— Очень сильно подозреваю, что и в тот раз, и в этот «змеюки» включали свою так называемую антенну с флюидными спецэффектами. Или даже она включалась автоматически при нашем приближении…

— Но на других ямщиков она почему-то не реагировала. Почему вдруг на нас?

— Хороший вопрос. Хотя…

Смутная догадка мелькнула у меня в голове, и я замолчал, пытаясь с ней разобраться. Умница Хильда терпеливо ждала.

— А если предположить, — сказал я наконец, — что ждали не нас с тобой, а своего шпиона? «Антенна» была настроена на его возвращение, а на нас среагировала ошибочно…

— С чего вдруг?

— Как выразилась Вилма однажды, шпион протянул к нам нить своего внимания. То есть его информационный след переплетается с нашим. «Антенна» засекла нас вместо него, включилась, но змееглазые быстро поняли — нет, это не шпион летит, а другой экипаж. И выключили «антенну» обратно. Это в тот раз. А сейчас мы с ним связаны ещё крепче, через брелок и «лапу», которые мы держали в руках. «Антенна» реагирует интенсивнее, поэтому шторм сильнее.

Обдумав мои слова, Хильда приготовилась, кажется, возразить, но нас отвлёк радар. Как и в предыдущие рейсы, точка отчаянно замигала, появляясь то справа от юго-западной условной оси, то слева.

— Сейчас прибудем, — сказала Хильда. — Как думаешь, куда в этот раз? К «змеюкам» или в космический мир-двойник?

Гадать не пришлось.

Мы выскочили из «акварели» недалеко от реки, но орбитальный лифт на том берегу отсутствовал. Была лишь нетронутая саванна.

Эти детали, впрочем, занимали меня сейчас в последнюю очередь — мы шли на экстренную посадку.

Штурвал наконец-таки заработал, но всё ещё «залипал». Контроль был паршивый, аэрокар конвульсивно дёргался, едва не срываясь в штопор.

Скрипя зубами, я кое-как удерживал управление. Мы спускались под опасным углом, практически падали.

В последний момент я сумел чуть выправить траекторию. Машина чиркнула брюхом по верхушке пригорка, проехалась по траве и с треском вломилась в сухой кустарник. Колёса так и не выдвинулись.

— С прибытием, — сипло выдохнул я, откинувшись на сиденье.

Когда мы несколько оклемались, Хильда спросила:

— И как у нас дела? Машина исправна?

— Сейчас проверю.

Через флюид я нащупал управляющий контур. Тот отзывался плохо — шторм повредил конструкцию. Если бы не отсрочка ущерба, аэрокар уже, вероятно, развалился бы на запчасти. Или как минимум пришёл бы в негодность.

— Прости, снежинка, — сказал я, — порадовать не могу. Застряли мы капитально.

А со стороны гор к нам уже летел «птеродактиль».