Ключ (СИ) - Прягин Владимир - Страница 20

— Спи — не тревожься, спи — вспоминай. Протянется нить, откроет, что было. Ты-нынешняя, смотри на себя-тогдашнюю.

Резче всколыхнулся флюид, заструился вокруг подушки. Глаза у Эвы закрылись, она задышала глубже, ровнее.

— Четырнадцать лет назад, — говорила Илла. — Тебе двадцать пять, ты штурман-ямщик. Напарник у тебя новый, молодой парень. Впервые вместе летите. Прыгнули с юга, надо на запад. Помнишь?

— Помню… — сказала Эва после короткой паузы. — Шторм… Беру незнакомый пеленг, нет в каталоге… И на радаре тоже выглядит странно — точка впритирку к неоткрытой оси, но вспыхивает то слева, то справа… Так и мигает… Подлетаем, садимся… Машина повреждена, но мальчик справляется… Способный пилот — и вообще паренёк приятный… Нико его зовут… Сработаемся, надеюсь…

Мы с Хильдой слушали, подавшись вперёд и затаив дыхание.

Рассказ Эвы уже расходился с официальным отчётом, но в этом мы и не сомневались. Нам требовалось узнать, что случилось после посадки.

— Вот и отлично, — сказала Илла. — Не торопись. Где вы приземлились? Что тебе видно? Осмотрись хорошенько.

— Да ничего такого…

Эва запнулась — простой вопрос привёл её в замешательство, а на лбу собрались морщины. Несколько секунд она вслушивались в себя, затем проговорила:

— Каменистая пустошь, лёд, но… Не понимаю, как это может быть… Эта пустошь как будто ненастоящая, а под ней… Или сквозь неё… Не знаю, как выразить…

— Тише-тише. — Илла коснулась пальцами её головы. — Не волнуйся, просто смотри. Представь, что лёд и камни убрали. Что там откроется?

— Сухая трава, и запах горячий… Равнина вылиняла под солнцем… Горный отрог поблизости, мелкий…

— Как тебе там? Не страшно?

— Нет, обычная местность… Хвалю пилота, спрашиваю, что с техникой… Говорит, что перезагрузка сразу не запускается, но будет стараться… Выбираюсь наружу, чтоб ему не мешать… Жара… Вдалеке показываются всадники, приближаются… Зову своего напарника, он вылезает тоже…

Эва опять нахмурилась, её пальцы скомкали покрывало:

— Трое на лошадях… Подъезжают, спешиваются, наставляют копья… Спрашивают, кто мы такие… Отвечаю им дружелюбно, но их пугает, что наша речь идёт через флюид с переводом… Один хватает меня за локоть… Нико бросается меня защищать, но его сбивают на землю… Нам связывают руки, решают доставить к магам…

Речь Эвы стала сбивчивой и невнятной:

— Нас держат по отдельности… Подвал, полумрак… Прикрутили к стулу, не могу шевельнуться… Дверь открывается…

Хрипло выдохнув, она передёрнулась, словно от отвращения.

— Всё уже в прошлом, — мягко сказала Илла. — Не бойся.

— У него жёлтые глаза, зрачки вертикальные, как у змей… В руках — артефакт из синего стекла, похожий на лапу… Веет какой-то мерзостью… И он надевает это мне на затылок… В глазах темнеет…

Эва поперхнулась словами. Флюид над ней заплясал безумным веретеном. Очертания комнаты исказились, как на дефектной телекартинке. Серая зернистая муть метнулась позёмкой по полу, взлетела по стенам.

— Хватит, — сказала Илла. — Мы прекращаем.

Она положила руку Эве на лоб, но та вдруг сказала бесцветным голосом:

— Неподвижность. Разум прозрачен, память открыта. Лапа вытягивает воспоминания, копирует их куда-то. Сведения обо мне. О мире, где я росла. О других осевых мирах и о промежуточных. Об их границах и способах перехода. О мостах и о хабе. О ямщиках. Фрагмент за фрагментом. Быстро, но скрупулёзно.

Теперь, прорвавшись сквозь самый сложный барьер, она говорила ровно и отстранённо, будто зачитывала вслух стенограмму. Флюидный фон успокоился, а серая муть истаивала в углах.

Когда Эва сделала паузу, Илла посмотрела на нас. Я сразу спросил:

— Змееглазые говорили о своих планах?

— Нет. Обмолвились только, что воспоминания Нико для них ценнее с практической точки зрения. С ним, как они сказали, надо работать более плотно.

— Они упоминали скалу на острове? Или так называемую антенну?

— Нет, не упоминали.

— Ты видела что-нибудь, кроме того подвала?

— Меня держали там трое суток. Давали короткие передышки на еду и на сон. Сначала качали воспоминания, а затем…

В её голосе снова появились эмоции:

— Что-то переключилось. Теперь картинки закладывались мне в память — фальшивые и чужие… Как будто мы с Нико никого не встречали… Просто сидели три дня в машине, среди обледенелых камней… В малопосещаемом мире, который есть в каталоге, на необитаемом континенте… Ссорились и кричали друг другу всякую гадость… И понимали, что не хотим больше быть в команде… Не хотим оставаться в ямском приказе…

Эва умолкла.

— Всё, просыпайся, — сказала Илла. — Ты с нами, здесь.

Флюид всколыхнулся в последний раз, помехи развеялись окончательно. Эва, открыв глаза, тяжело вздохнула. Илла промокнула ей лоб платком и сказала нам:

— На сегодня всё. Ей надо поспать без снов.

— Спасибо вам, Эва, — сказала Хильда. — Вы очень нам помогли. Пожалуйста, отдохните теперь, а начальству мы всё расскажем.

Когда мы встали, Эва сказала тихо:

— Если узнаете, для чего всё это… Зачем прислали того шпиона на уродливом ящере… Ну, и так далее… Если сумеете разобраться, то я хочу услышать…

— Мы вас в любом случае навестим, — пообещала Хильда. — Перескажем подробно, как только всё разрешится.

Эва кивнула, снова смежила веки. Мы попрощались, вышли из дома, сели в машину.

— Значит, мы были правы… — вздохнула Хильда. — Вот откуда они узнали про осевые миры, а вовсе не через свою «антенну». Она нужна для чего-то совсем другого, теперь это уже точно…

— Угу. А шпион использовал воспоминания Нико, чтобы выдать себя за уроженца южной оси. В том числе и язык ему закачали, по ходу дела.

— Но зачем он внедрился в ямскую школу?

— Если поймаем, спросим.

Мы покатили по улице к окраине города. Я сосредоточился, флюид отозвался — и впереди открылся пролив.

Пока я гнал машину по мосту, мы молчали. Не радовал даже солнечный июльский пейзаж — остров впереди, уютно-зелёный, и искристые волны по сторонам. А когда мост кончился, Хильда прокомментировала с лёгким смешком:

— Эх, жаль, что ямские грузы нельзя возить через хаб. А то сейчас бы поговорили с начальством, а потом спокойненько переехали бы на северо-запад. И никаких тебе промежуточных остановок, диких миров…

— В тебе прорезается склонность к читерству.

Подъезжая к ямщицкой башне, мы напряжённо вглядывались, но ажиотажа не наблюдалось. Разве что машин на парковке стояло больше, чем прежде. Припарковавшись тоже, мы поднялись на лифте.

Риттер Янсен за эти дни несколько осунулся — спал, видимо, урывками, в промежутках между летучками и докладами подчинённых. Когда мы вошли, кивнул и молча пригласил сесть:

— Пока без протокола. Коротко изложите главные новости.

— «Змеи» пошли ва-банк, — сказал я. — Хотели подрихтовать нам память, чтобы мы рассказали на хабе то, что им было нужно. Но мы сбежали в соседний мир, а оттуда уже перескочили на запад. И ещё из плохого — магический уровень у «змей» вырос, теперь есть даже телепортация.

— Только этого не хватало. Как они этого добились?

— Через свою «антенну». Она у них — главный инструмент против их противников-технарей. Мы просто ещё не поняли, как конкретно она работает. Но информацию об осях она не собирает, это всё чушь. Мы сейчас навестили Эву…

— Мне уже доложили. Дальше.

— Там ещё много всяких подробностей, но самое главное я сказал. А шторм на отрезке перед «змеиным» миром усиливается, так ведь? То есть «антенна» сейчас фигачит вовсю. Не знаю, что это означает, но ничего хорошего явно. Шпион, по идее, знает. Если удастся его поймать, то…

— Поймали, — сказал начальник бесстрастно.

Мы с Хильдой, отвесив челюсти, уставились на него. А он молча смотрел на нас, постукивая карандашом по столешнице.

— Насколько я понимаю, шеф, — осторожно произнёс я, — вы нас не разыгрываете. Но и особо не радуетесь, по-моему. Кто он? Что сообщил?