Любить Ромео (ЛП) - Павлов Лора - Страница 2

Лео был последним, кто держал пояс до Ганнера, и теперь он считал, что я тот, с кем он должен сразиться, чтобы вернуть себе титул. Чтобы доказать всем, что он действительно его заслуживает.

Хотя никто толком не знал, кто я такой.

И меня это вполне устраивало.

— Он, конечно, редкостный придурок. Но если ты согласишься выйти против него, знай, что мы будем за тебя горой, — сказал Кингстон, покачав головой. Мои парни были на каждом моем бое с тех пор, как я начал заниматься боксом в старшей школе.

Это был наш стиль. Мы всегда поддерживали друг друга.

Живи или умри.

— Черт, я помню тот бой с Ганнером, мужик. Ты его уложил, и все просто офигели, — Ривер потер руки. — Но этот цирк с Лео уже за гранью. Знаю, ты сомневаешься, стоит ли возвращаться на ринг, но, честно говоря… мне бы очень хотелось увидеть, как ты заткнешь этого типа.

Я прекратил драться в тот день, когда мой отец упал прямо у ринга спустя несколько месяцев после того боя с Ганнером. Он умер через несколько часов. Тогда я потерял всякое желание выходить на ринг и начал управлять залом вместе с партнером отца по «Нокауту», Рокко. Рокко ушел на пенсию год назад. Он помог мне выкупить его долю, и теперь зал полностью принадлежал мне. Работы хватало.

Я тренировал нескольких бойцов, контролировал персонал и следил за тем, чтобы свет в этом месте не погас. Зарабатывал достаточно, чтобы жить комфортно, но явно не купался в деньгах. Этот бой был бы быстрым способом подзаработать.

Пока моя сестра была на учебе, я изо всех сил старался поддерживать маму и бабушку после смерти отца. Я был рад, когда мы перевезли бабушку к маме, потому что мне не нравилась мысль, что кто-то из них будет жить в одиночестве.

— Я не знаю. Я говорил с Линкольном, и он сказал, чтобы я не велся на его провокации. Он с таким дерьмом сталкивался куда чаще, чем я, — сказал я.

Линкольн Хендрикс был моим старшим братом, о существовании которого я узнал только после смерти отца. Отец оставил письмо для своего неизвестного сына, и я нашел Линкольна. С тех пор мы стали близки.

— Думаю, Лео кайфует еще и от того, что у тебя есть знаменитый старший брат, — заметил Нэш. — Он уже напридумывал столько всего. И знаешь, Катлер точно был бы в восторге, если бы дядя Ро устроил настоящий бой.

Катлер был сыном Нэша, который был с нами на одной волне с самого рождения. Ему почти шесть лет, и это был самый крутой пацан, которого я когда-либо встречал. Мы все четверо стали его крестными, и не было ничего, чего бы мы для него не сделали. Нэш в основном воспитывал его в одиночку, за исключением тех редких выходных, когда его бывшая внезапно вспоминала о нем и приезжала навестить. Так что, по сути, Катлер был общим для всех нас.

Несколько недель назад он начал брать у меня уроки бокса, потому что вдруг захотел научиться драться.

— Да, он на прошлой неделе сказал мне, что хочет посмотреть, как я дерусь. Я подумал, может, затащу одного из вас в ринг, и немного спарринганем, — сказал я со смехом.

— Не знаю. Может, тебе все-таки стоит принять вызов Лео. Ты видел, что он выкинул вчера с этой игрой на твоем имени? — Ривер изменил голос, изображая маленькую девочку, и начал пародировать. — «Ромео, Ромео, где же ты, Ромео?»

Лео давал интервью на одном из крупных спортивных каналов, и, когда его спросили о следующем бое, он вытащил этот бред с Ромео. Если бы мне давали пятак каждый раз, когда кто-то произносил эти чертовы слова в мой адрес, я бы уже не задумывался о возвращении в ринг.

Честно говоря, это все меня порядком достало.

Все в городе спрашивали, собираюсь ли я нокаутировать его, потому что этот придурок не затыкался и использовал каждую возможность, чтобы меня задеть.

— Он просто пытается тебя вывести, — сказал Нэш. — Если ты хочешь вернуться в ринг, я полностью поддержу это, потому что увидеть, как ты его уничтожаешь, будет чертовски круто. Но если ты хочешь остаться на пенсии, ты не должен этому придурку вообще ничего.

— Истинная правда, — Хэйс поднял свою кружку кофе, и мы все сделали то же самое.

— Мне нужно подумать. Я не знаю, чего я, черт возьми, хочу, — сказал я, прочистив горло, и снова повернулся к Нэшу. — Ты привезешь Катлера после школы сегодня?

— Да, спасибо, мужик. Это всего на пару часов, потом я заскочу за ним после ужина, — сказал Нэш.

— Отлично. Пусть немного побегает в ринге, а потом возьмем пиццу, — ответил я.

— Катлер — счастливчик. У него самые крутые дядьки на свете. Представляю, какой у него будет понт, когда он дойдет до старших классов, — рассмеялся Ривер.

— Давайте полегче, ладно? Он уже никогда не снимает эту чертову кожаную куртку, которую ты ему подарил, — Нэш поднял бровь, глядя на Ривера, а затем повернулся к Кингстону. — И теперь он спрашивает, сколько ему должно быть лет, чтобы сделать татуировку «Живи или умри». Потому что кто-то сказал ему, что без тату он не сможет быть частью нашей братвы. Это было дерьмово, Кинг. Ему еще нет шести, а он уже просит меня сводить его на татуировку.

Кингстон поднял руки и ухмыльнулся.

— Чувак, когда он был у меня на прошлой неделе, я ходил без рубашки, и он просто не переставал задавать вопросы про мои татуировки. А еще он сказал, что ему не нравится его имя и он хочет его сменить.

— Что за черт с его именем? Он мне говорил, что оно ему не подходит, и теперь он работает над тем, чтобы придумать себе новое. Наверное, я порчу этого пацана больше, чем осознаю, — Нэш провел рукой по лицу, явно растерянный.

— Эй, — сказал я. — Катлер — самый крутой пацан, которого я когда-либо встречал. Он уверенный в себе. Черт, в пять лет у меня даже близко не было такого понта, как у него.

— Не знаю... маленький Ромео в юном возрасте уже разбивал сердца и надирал задницы пацанам вдвое крупнее себя за спортзалом, — усмехнулся Хэйс. — Но я согласен. Тебе не о чем волноваться за своего мальчишку. Он растет в окружении любви. А это не то, что мы все можем о себе сказать, да?

Все кивнули. У нас у всех было трудное детство, у каждого по-своему.

Но мы справились. И, вероятно, именно это привело нас друг к другу.

К этой дружбе.

К этому братству.

Мы все хотели, чтобы Катлеру жилось легче. Пусть у него и не было традиционного дома, он был окружен семьей. И наша любовь к этому мальчишке была безграничной.

— Еще бы. Катлер любим больше, чем кто-либо из ваших страшных рож, — сказал Ривер, поднимаясь на ноги.

Мой телефон завибрировал, я посмотрел на экран и тихо застонал.

— Что такое? — спросил Кингстон.

— Мими хочет, чтобы я привез ей и маме какой-то тыквенно-пряный напиток из Magnolia Beans на этой неделе, — закатил я глаза. Каждый раз, когда в городе открывается что-то новое, моя мама с бабушкой делают из этого целое событие.

— Черт. Я бы сказал, не делай этого, если бы кто-то, кроме Мими и твоей мамы, попросил. Похоже, теперь мы все пьем кофе Кроуфордов, — Ривер показал нам средний палец, бросая свой бумажный стакан в мусорное ведро.

— Ничего личного. Мы все еще ненавидим Кроуфордов, — вставил Кингстон. — Но я обожаю тыквенно-пряный чай-латте с милым пенным сердечком сверху.

Смех раздался снова.

Мы сделали наше привычное рукопожатие, и Хэйс напоследок выкрикнул наш девиз, выходя за дверь:

— Живи или умри. Братья до конца. Лояльность всегда. Навеки друзья. — Он поднял пальцы в знак мира и ушел.

Я направился обратно в зал, чтобы продолжить работу.

На уме было слишком много, и мне нужно было скоро принять решение о бою.

. . .

Глава 2

Деми

Открытие несколько дней назад было просто сумасшедшим. Казалось, весь город пришел посмотреть. Я была в восторге от того, что мы наконец открылись, после месяцев, проведенных на ремонте и составлении меню.

Я изучала нутрициологию как основную специальность и бизнес как дополнительную, так что моя цель заключалась в том, чтобы превратить Магнолия Бинс во что-то большее, чем просто кофейню. У нас будут зеленые соки, протеиновые коктейли и еще несколько полезных вариантов, а в ближайшие месяцы я планировала добавить больше пунктов в меню.