Колхоз князя Пушкина (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 44

Однако здесь следует учесть ключевой фактор — сезон, когда каждая лошадь на счету, а мужских рабочих рук, как всегда, не хватает. Идти на такие жертвы я был не готов и потому загрузил основную массу алюминия в транспортный самолёт, а остатки раскидал по четырём гидропланам, которые будут меня сопровождать.

— Саша, а зачем нам такой эскорт? — кинул взгляд Павел Исаакович на взлетевшие вслед за нами самолёты, в которых помимо металла находились ещё и мои ветераны, вооруженные до зубов. — С твоим облегчающим артефактом мы вполне могли и сами весь груз на борт взять.

— Князь, у нас алюминия более чем на два десятка миллионов. Скажи мне, как военный, сколько солдат сопровождало бы груз такой ценности, если бы его транспортировали по суше?

— Пару батальонов, пожалуй, отрядили, — почти не задумываясь, ответил дядя. — Хотя нет. Для перевозки таких ценностей минимум полк требуется.

— А теперь представь, что мы с тобой только вдвоём прилетели в Дерпт. Как ты считаешь, что о нас подумает принимающая сторона?

— Хм. Об этом я как-то не подумал. Если б мы прилетели вдвоём с таким грузом, встречающие могли бы решить, что это слишком легкомысленно или даже подозрительно. Без соответствующего сопровождения такое богатство выглядит, как провокация или слабость. Но всё равно… — дядя задумчиво посмотрел на горизонт, где самолёты сопровождения держали стройную формацию. — Двадцать миллионов… У меня такие цифры в голове не укладываются.

— Именно поэтому я не хочу рисковать, — спокойно ответил я. — Мы живём в мире, где доверие проверяется не словами, а действиями. Наше сопровождение — это не столько защита от возможных напастей, сколько демонстрация серьёзности намерений. Принимающие груз должны понимать: мы ценим этот металл не меньше их.

Павел Исаакович кивнул, соглашаясь:

— Значит, эти парни в самолётах — не просто охрана, а ещё и символ нашей силы и надёжности. Хороший подход, князь. Хотя… — Он усмехнулся. — Иногда мне кажется, что ты слишком много времени проводишь, обдумывая все эти шаги. Не устал ещё?

— Дядя Паша, когда играешь в шахматы, где каждый ход может стоить целого состояния, усталость становится второстепенной, — философски заметил я. — К тому же, если сегодня мы покажем свою силу и готовность защищать интересы, завтра сможем позволить себе быть более расслабленными. Тактика ради стратегии.

Павел Исаакович присвистнул:

— Ох уж этот твой юношеский максимализм! Ладно, пусть летят наши «ангелы-хранители». Только учти: если они начнут показушничать перед местными, я лично займусь их воспитанием.

— Уверен, что у ветеранов есть чувство меры. Они, как и ты прошли через слишком многое, чтобы терять голову от собственного величия. Тем более что цель у нас общая: доставить груз и сохранить лицо.

Как я и предсказал, появление нашей эскадрильи было по достоинству оценено как представителями Лионского банка, так и профессурой Дерптского университета. Банкиры уважительно покивали, когда около моего транспортника выстроилась дюжина вооружённых солдат в новой полевой форме. Ну а профессора офигели от вида двоих своих студентов, которым я доверил управление самолётами.

— Что скажете о работе своих студиозусов? — кивнув в сторону покачивающегося на волнах транспортника, поинтересовался я у ректора философского факультета, частью которого являлась кафедра физики. — Как вы считаете, конструирование и сопутствующие расчёты такого транспорта, как этот самолёт, потянут на две дипломные работы?

— Но ведь ваши самолёты летают благодаря магии, — завёл профессор песню, знакомую мне ещё по прошлому посещению универа. — Без артефактов эта лодка не полетит.

— Вы не правы, герр профессор, — чуть не в один голос возразили оба моих практиканта. — Если на самолёт установить мощный и в то же время компактный паровой двигатель с винтом Ломоносова, то гидроплан будет летать без всякой магии.

Я знаю, что до описываемых студентами лёгких и мощных двигателей ещё как до Китая раком, но всё же намекнул им в своё время, каким образом в авиации можно обойти зависимость от магии и показал вертушки, которыми в своём огороде Степан отпугивает птиц. Студенты вспомнили чертежи аэродинамической машины Ломоносова, которая содержит винты и почти самостоятельно пришли к выводу, что самолёт с пропеллером вполне может летать. Только в своих думах они предполагали ставить пропеллер позади двигателя, тем самым делая винт толкающим, но как по мне, это уже мелочи. Главное парни поняли, что не только магией можно добиться нужного эффекта.

— Смелое предположение, не лишённое смысла, — кивнул профессор, глядя то на самолёт, то на студентов. — Как освободитесь, зайдите ко мне в кабинет, чтобы обсудить на какой стадии готовности находятся ваши дипломные работы.

От себя могу добавить, что мои практиканты набрали материала если не на докторскую, то на кандидатскую работу минимум. Так что им ничего не стоит защитить какой-то диплом по теме, в которой они себя чувствуют, как рыба в воде.

Кого я не ожидал встретить в числе принимающих алюминий, так это Луи Жак Тенара, которому в своё время и сдал «рукописи» его соотечественника с описанием технологии получения алюминия. Собственно говоря, именно с этого химика, по совместительству являющимся членом Парижской академии наук, и началась моя алюминиевая афёра. Самое смешное было наблюдать за тем, как тучный француз жадным взглядом пожирает грузящийся на подводы металл и старательно делает вид, что не знаком со мной. Понятно, что шаромыжник выступает в роли эксперта, но если он не хочет со мной знаться, то и я предпочёл не выказывать нашего с ним знакомства и занялся раздачей подарков.

Не знаю, как восприняли представители Лионского банка и профессура Дерптского университета, подаренные им мною алюминиевые ручки с посеребренными перьями в пластиковых пеналах. Скорее всего, мои презенты восприняли, как сумасбродную выходку внезапно разбогатевшего юноши, но как по мне это был самый натуральный троллинг. А что такого⁈ Я сорвал джек-пот в более чем двадцать миллионов и могу позволить себе поиздеваться над чопорным окружением, а особенно над лягушатниками. Всё равно ведь никто, кроме моих галлюцинаций не знает истинную причину моего поступка.

Кстати, идею с подарком алюминиевых ручек с посеребренными перьями подал Виктор Иванович. Вот уж на кого не подумал бы, что тот способен на такие издёвки. А ведь выглядит вполне себе как серьёзный человек, то есть тульпа.

Следующие сутки, пока проверяли алюминий, пролетели для меня как в тумане, поскольку я забухал с профессорами. Какое количество алкоголя было нами выпито, я тупо не помню, но из попойки сделал единственный вывод — сколько бы я не пытался, но научную братию мне без укрепляющих перлов не перепить, потому что статью не вышел, да и опыта маловато.

После получения от представителей Лионского банка векселя дело оставалось за малым — необходимо было учесть этот самый вексель в Санкт-Петербурге и перевести деньги в Имперский банк на свой счёт, что я и сделал в течение одного дня.

Расскажи мне год тому назад, что можно за день из Псковской губернии перевезти две тонны груза в Дерпт, а через день быть уже в столице, то я, скорее всего, рассмеялся бы в ответ. Теперь же я прекрасно осознаю насколько гидросамолёты удобный транспорт.

Лён у меня уродился! На диво густо высаженный, вовсе не так, как принято, он потянулся вверх, и удобрения ему в помощь. Мало того, что я дал команду высадить в полтора раза больше семян на десятину, так ещё и длина стебля, в его первой, зелёной спелости, оказалась на столько же больше.

— Никто и никогда раньше не снимал такой урожай льняного стебля с одной десятины, — уверенно заявил мой главный агроном, и студенты уважительными кивками лишь подтвердили его слова, — Мы уже сейчас выходим на цифры, которые в три раза превышают обычные показатели для крестьянских посевов. Правда, стоит оговориться, что они стараются масличный лён высаживать, а у нас лён — долгунец, но тем не менее. Даже представить себе не могу, как изменятся эти цифры, когда он к следующей стадии зрелости подойдёт!