Аберфорт (СИ) - "TacetIrae" - Страница 50

За очередным поворотом мне встретилась группа учеников: синие мантии, возраст до четырнадцати лет, значит, группа до третьего курса.

— Это ты, Аберфорт? — задал вопрос парень постарше. Руки были скрещены, грудь впереди — старался казаться сильным и уверенным.

— Да, я. Вы чего-то хотели? — хоть примерную претензию я и смог представить, но смысла провоцировать не видел. Мне дополнительные проблемы не нужны, а в этом случае, если уж и дойдет до чего-нибудь, я буду лишь пострадавшей стороной.

— У нас к тебе есть серьезный разговор, — с нажимом в голосе пояснил нагнетатель, что пытался казаться грозным. Но получилось ли у него? Сложно быть грозным с лицом ребенка и ростом ниже своего запугиваемого собеседника.

— Ну раз разговор есть, то говорите. И если возможно, то давайте поскорее - у меня не то чтобы слишком много свободного времени.

Видимо восприняв мои слова слишком прямолинейно, он сказал, — Ты слишком выделяешься! Ты должен вести себя поспокойнее, выделяться меньше, я понятно выражаюсь? — с напыщенностью спросил мой новый знакомый.

А меня немного передернуло от столь забавной и глупой сцены. Нет, ну что за типичный наезд из сериала? Там хоть деньги вымогали или просто потешались, а здесь наезд с целью, чтобы я был менее умным. Ну, казалось бы…

— Я отказываюсь выступать в битве умов между нами, — ответил я с драматической паузой, наслаждаясь улыбками сокурсников и их товарищей постарше. — Ведь мой противник явно безоружен.

Перекошенные лица стали для меня неплохим стимулом для поднятия настроения. Раз уж я себя ощущаю участником низкокачественного сериала, то почему-бы и не подыграть в этой сценке?

— Решил выставить себя самым умным? Но ты же понимаешь: голова у тебя одна, а вот людей, которые могут попортить твою игру, намного больше. Может… стоит задуматься и быть более отзывчивым?

Ха, видимо, они сами боятся что-либо сделать, ведь исключение для Гриффа — трагедия, а для Орла — обрезанные крылья. Выступить против меня они-то могут и даже победить смогут в их представлении баланса сил, но вот избежать наказания… Ха. Дважды «ха». Посмотреть память на палочках, заглянуть в мысли и задать пару наводящих вопросов. Вот и всё расследование.

В умственные способности и навыки детей полностью замести следы я не верил. Они могут просто скрыть факт магической драки, но не стереть воспоминания. Вот палочку сломать, а вместе с этим и её память можно, а вот память у опытного для моего возраста окклюмента — невозможно. Решимости убить точно не хватит, хоть они и дети, но уже не настолько отбитого возраста, когда на всё и всех наплевать.

Не найдя более ничего интересного в продолжение данного разговора, я развернулся, отправляясь в противоположную от студентов «Рейвенкло» сторону, бросив напоследок, — Если мне плюнут в спину, то однозначно только одно — я впереди.

Вот такая вот скучная стычка вышла из всех претензий и громких слов, что были у факультета Орлов. Возможно, получилось бы что-то интереснее, но только в случае, если бы правила школы стали более лёгкими. А здесь вам и физические наказания, и другие виды надругательств над человеческим достоинством и будущим.

Что у меня было по учебе? Так всё было идеально: стабильно приносил баллы своему факультету, за что меня ставили в пример среди моих одногодок, постепенно набирал баллы репутации среди разных профессоров и пытался заниматься ещё и своей магией параллельно.

В магии создания артефактов успехи были нулевыми. Найти подходящее место, достаточно свободного времени и материалы оказалось для меня непосильной задачей. Голова постоянно забита разной белибердой: то доклад написать, то на урок пора, то ещё что. Выделить достаточно времени и терпения просто не получилось, поэтому и результаты — нулевые.

А вот магия теней начала показывать свои результаты. Самое первое, что получилось заметить, — это скрытность. Стоя в тени, я становился менее заметным, начинал быстрее передвигаться, а зрение становилось острее.

Магия слова на время была отложена, а вот йога, наоборот, стала показывать лучшие результаты, да и расти я стал быстрее: рост увеличивался, кости становились прочнее и менее эластичными, мышцы начинали расти с большей легкостью и скоростью.

Из школьных предметов могу выделить несколько мне понравившихся, которые стали мной более углубленно изучаться. Таковыми являются руны и чары. Руны оказались хоть нудным, но полезным предметом, который открывал вариант их использования для создания артефактов. А чары — за свой возможный боевой потенциал. Вместо слабого шара огня можно просто сделать поверхность скользкой; можно заставить человека потерять способность говорить, можно просто ослепить особо ярким люмосом — боевой потенциал огромен.

По поводу магии на этом, можно сказать, всё. Полноценным исследованием замка я не занимался. Возможно, комната по запросу и могла мне помочь, но не сильно. А тайная комната и подавно. Как её открыть, я, естественно, знал — прошипеть на неё, но не думаю, что простое шипение сработает, а вот ввязываться в конфликт со змеем, которому за тысячу лет, мне не хотелось совершенно. Это в фильме он откинулся от одного тычка мечом, а в реальности всё может сложиться иначе. По справочникам, что мне удалось разыскать, такая тварь имеет чешую толщиной в десять сантиметров, а эта падла крайне плотная. Из чешуи василиска делают броню, она хорошо отражает магию и крайне устойчива к механическим повреждениям.

Если и выходить один на один со змеем, то только окрепнув и повзрослев. Желательно ещё приобрести бесконечно горячего цыплёнка табака, что слезами лечить умеет, но увы и ах… мечты… мечты. А может вообще как нибудь в будущем за Жар Птицей отправиться? Я же в душе Русский, так зачем мне эти фениксы?

Помимо всего магического были и просто повседневные события, наподобие обретения первого реального друга. Им стал, что неудивительно, Арктурус. Проживание в одной комнате на протяжении нескольких месяцев, разговоры про время до поступления и просто совместное посещение библиотеки, уроков и прогулки по замку — всё это сделало нас друзьями.

Недавно разговаривал с другом насчёт своей сестры и просил помощи. Он покривился, потом поворчал, но обещал зайти к отцу и поговорить, но обещать ничего не стал. Только и сказал, что отец у него сам на уме и решение будет принимать на основе своих выводов и суждениях. К хотелкам сына он прислушивался редко, а если говорить конкретнее, то никогда.

Сейчас я находился в гостиной факультета, как и многие однокурсники; одни читали книги и писали доклады, другие просто перешептывались в своих компаниях, обсуждая ту или иную новость, но выделялись среди таких групп студенты шестого курса. У них и экзамен дамокловым мечом не висел над головой, и гормоны в разнос шли, заставляя делать, а потом уже думать. Поэтому легко можно было заметить парочки, у которых руки лезли в приватные места противоположного пола, да и по углам они прыгали, аки зайцы в брачный сезон.

Вдруг ко мне подошли наши старосты, и, если честно, выглядели они крайне недовольными.

— Дамблдор, ты чего натворил? — с некой злостью в голосе спросила у меня староста факультета Виолетта.