Седьмой царевич 2 (СИ) - Шаман Иван - Страница 44

Сегодня мы писали мою любимую баллистику, ох, простите, матан. В результатах его сдачи я даже не сомневался. После ознакомления с местной, не особенно отличающейся от привычной мне физикой, остальное не стало проблемой. К тому же первый курс был по большому счёту общеобразовательный, так что знаний моего предшественника хватало с лихвой. Главное было — их «вспомнить».

— Ну как? Сдал? — спросил Саня, когда мы вышли, я уверенно кивнул, а вот товарищ поморщился. — А я не знаю даже.

— Да тебе-то какая разница, сдал или нет, ты всё равно никуда не собирался, — недовольно проговорила Аня, которая нервничала сейчас больше обычного. — А я, если не наберу максимальный балл… хоть бы набрала.

На это мне даже ответить было нечего, просто потому что, а зачем? Если она действительно хочет уехать из города, держать её насильно не в моём праве и интересах. Как говорится: любишь — отпусти, не вернётся — не твоё. Это я на практике опробовал много-много раз. Правда, тут проблема скорее в моём проклятьи и благословении.

Хотя я бы такое благословением не назвал. Просто, потому что несмотря на сотни миров, каждая жизнь была для меня особенной и единственной. А уж та, в которой не приходится питаться трупными батончиками и прятаться от кислотного дождя, — тем более. Чего скрывать, море, солнце и красивые девушки — несравненно лучше, чем поглощающая планету божественная слизь, бегающие деревья-людоеды или технозомби.

Были у меня затянувшиеся на сотни лет жизни, более или менее счастливые. Были спринты в пару лет, где весь смысл был в единственной самоубийственной миссии. Но одно оставалось общим независимо от прочих условий. Я возвращался, оставаясь один на один с Хранителем.

В первый раз это было ужасно. Потерять всех родных и близких. Единственное, что меня утешило — ушёл я, а не они. Из тех, кого я не пережил. Во второй раз я думал, что готов. Наивный. Нет, это было ненамного легче. Я старался смириться, но не вышло. И единственное, к чему я пришёл — нужно ценить каждую жизнь, но отпускать тех, кто тебе дорог и кому дорог ты, потому что рано или поздно это придётся сделать.

А учитывая всё прожитое время. Годом раньше или позже — вообще никакой роли не играет. Наслаждаемся моментом, ведь каждая секунда с близким тебе человеком бесценна. Остальное от лукавого. Это, безусловно, не отменяет долгосрочные планы, но переводит их в исключительно практические плоскости, которых я и придерживаюсь.

Так что, повторюсь: удерживать того, кто не хочет со мной быть насильно — не мой метод. Даже если она считает, что так делает лучше и мне, и себе.

— Как у тебя с остальными экзаменами? Уже знаешь результаты? — спросил я у Ани, стараясь её поддержать.

— Вроде всё на отлично. Ванечка, прости, пожалуйста, что забросила все дела, но мне, правда, это важно. После сессии обещаю, займусь ЦарьФоном вплотную, — сжав кулачки, проговорила девушка.

— Не волнуйся, всё в порядке. Кто его вообще знает, что там после сессии будет, — успокоил я Аню приобняв. — Может, проблема с графом решится, а может, ещё что.

— Хорошо бы, нам только этих трудностей не хватало, — вздохнул Саня. — После того как ты бабки вернул, вообще грустно стало.

— Ты из кассы, что ли, деньги брал? — неприятно удивился я.

— Да нет, Иван, ты чего? Просто я на свою долю рассчитывал, уже машину присмотрел. — пожаловался одногруппник, которому реально было наплевать на экзамены. Ну хоть на знаки после стычки в питомнике поднажал.

— Серебряный, Пожарский, Дёмина! За мной, — рыкнул на полкоридора капдва, заставляя вздрогнуть и вытянуться почти всех кадетов. Отвели нас в небольшую аудиторию, где ждала мрачная учительница танцев.

— Здравствуйте, дети, — проговорила она, поправив локон, вырвавшийся из пучка на голове. Под глазами видны были запудренные мешки. — Сегодня мы не будем танцевать или говорить об этикете. Вы трое — мои воспитанники, и мне остаётся только надеяться, что вы меня не подведёте.

— Нина Иосифовна, а разве вы не будете сопровождать нас на рождественском бале? — растерявшись спросила Наташа. — Как же мы?

— Простите, я и в самом деле должна была, — со всхлипом вдохнув, проговорила учительница и промокнула глаза. — Но я вынуждена уехать.

— Что-то случилось? — спросил я, переведя взгляд на Петра Алексеевича.

— Это вас не касается, — отрезал капдва. — Нина, ты закончила?

— Нет. Спасибо. Ты мне уже всем помог, — покосившись на Петра Алексеевича, ответила она. — Помните, дети, я вложила в вас всю душу. И, надеюсь, вы не посрамите меня на балу. Осталось решить только одно, кто и с кем на него идёт.

— Я пойду с Наташей, — немного, самую малость замялся Саня.

— Не думаю, что это лучший выбор, чтобы блистать, — собравшись, сказала преподавательница. — Князь Пожарский может произвести куда лучшее впечатление, если вы хотите оставить после себя яркие воспоминания при дворе.

— Я поеду с Аней, — ответил я, заставив нахмуриться и капдва, и преподавательницу. — Если она внезапно не откажется от такого шанса.

— Послушайте, Иван Васильевич, вы мои ученики, и я хочу гордиться вами. Анна Петровна сумеет найти себя и в другом месте. Я нисколько не сомневаюсь в её способностях, однако это первый рождественский бал. И я очень хочу, чтобы вы показали себя с лучшей стороны. Аня хорошая девочка и отличная ученица, но она получит дворянский статус только по окончании академии.

— Для меня её статус не имеет никакого значения, — пожав плечами, ответил я. — Наташа и Александр — потрясающая пара. Если бы вы с ними ещё позанимались, уверен…

— Я не могу больше! Я должна сегодня уехать, — поджав губы, ответила Нина Иосифовна. — Вы даже не можете представить, как я хочу остаться. Просто послушайтесь моего совета, прошу…

— Извините, но нет, — покачав головой, ответил я. — Всё уже решено. Максимум, что я могу, — помочь им с тренировками.

— Наталья? — вопросительно посмотрела на девушку преподавательница.

— Я пойду с Сашей, — твёрдо ответила та, взяв партнёра под руку. — Мы справимся, если Ваня нам поможет.

— Ох, хорошо, это ваш выбор, дорогая. Видит бог, я старалась, — вздохнула Нина Иосифовна. — Если у нас получится, я встречусь с вами перед балом. А пока желаю вам всяческой удачи и счастливого Нового года. Пусть он и наступит только через неделю, другой возможности вас поздравить у меня может и не быть.

— Спасибо, — нестройно поблагодарили мы, прощаясь с женщиной. Очень странно, что она даже не захотела дать последние поручения, или встретиться с остальными учениками, будто их не существовало. Хотя скорее они её просто не интересовали, не аристократы. Однако и нас так назвать пока проблематично.

Может, через три или четыре поколения… Ведь аристократия — это в первую очередь не деньги и не влияние, а ощущение мира вокруг. Знание, что твои родители работали на государство и получили признание. И их родители. И ты. А главное — твои дети тоже будут служить на благо родины. Такое не рождается в один миг.

Выбросив из головы проблемы преподавательницы по танцам, под сердитым и крайне серьёзным взглядом капдва, я отправился на следующий экзамен. Была надежда, что перед Новым годом нас оставят в покое, и мы сможем спокойно позаниматься, но правда была прозаичнее и грубее. Почти никто не покупал подарки заранее. Зато за неделю до — словно всех в жопу жаренный петух клевать начал.

Мы радовались двадцати тысячам баксов за заказы? За неделю до НГ их стало пятьдесят, даже после того, как мы стали предупреждать, что доставка затянется и будет осуществлена только в будущем году. Если в начале декабря после рекламы заказы шли от мужчин, то сейчас практически всегда от женщин старше сорока.

К счастью, сбор заявок я полностью переложил на бывших подруг Ани, молодых, агрессивных, жадных до денег. Они работали за процент, так что не стеснялись манипулировать и даже сами правили скрипты. Проверяя одну такую, я неожиданно выяснил, что наш товар не эксклюзивный и доступный не всем, а просто дефицитный и надо покупать его быстрее, пока не разобрали. Впрочем, неважно. Уже не мои проблемы.