Усмирители - Гамильтон Дональд - Страница 32

Лежа ничком на грязном полу, я усердно пробовал все древние как мир способы ослабить веревку, заново обвиваемую вкруг моих щиколоток. Однако Вегманн свое дело тоже знал, и у меня ровным счетом ничего не получилось.

- Пожалуйте, миссис Хэндрикс! - крикнул он, разогнувшись. Толкнул Гейл, опрокинул, скрутил вдвое быстрее - она, разумеется, никакими хитрыми трюками не владела.

- Теперь - до свидания! Мистер Хелм, пожалуйста, не вздумайте ценой собственной жизни попортить генератор либо дизель! У нас имеются великолепные аккумуляторы - на всякий случай! Своих же товарищей оставите в холоде и темноте! А мы не пострадаем!

Он окинул нас оценивающим взглядом, помедлил, проверил путы на субъекте по имени Ромеро, повернулся и оставил нас лежать в грохоте, вони и грязи. Но здесь и впрямь было тепло, а посему жаловаться не пристало.

- Гейл! - заорал я, когда входная дверь захлопнулась и миновало некоторое время. Гейл Хэндрикс повернула голову:

- Он убьет нас? Убьет?.. Но что же делать? По сравнению с прежней избалованной техасской неженкой, она сделала изрядный шаг вперед по части хладнокровия и самообладания. Сколько неиспользованных возможностей кроется в некоторых людях!

- Слушай внимательно! - сказал я. - Думаю, Вегманн пришлет сюда надзирателя! И догадываюсь, кого именно! Лишь только скотина войдет, закатывай истерику. Буйную. Веревки в руки-ноги поврезались, не могу валяться, точно свинья в грязи, помру сейчас! Спектакль по всем правилам. Отвлекающий маневр, Поняла?

Гейл заколебалась:

- Думаешь, поможет?

- Прочее - моя печаль. Бейся и кричи от ужаса и ярости! Забудь о вшивом самолюбии: проси, моли, клянчи. Но, Бога ради не бросай на меня взглядов - даже беглых. Еще лучше: забудь обо мне полностью. Иначе все погубишь.

Мгновение-другое она молча глядела мне в глаза.

- Хорошо... Хорошо, Мэтт...

- А сейчас давай-ка перекатимся и побеседуем со старым приятелем. Сделай два оборота влево - и мы вполне сможем заняться l`amour de trois<Любовью троих (франц.)>!

- Сволочь, - впервые ее времени выезда из Руидосо улыбнулась Гейл. - Похабная, развратная, жестокая, сообразительная, любимая сволочь!

Я ухмыльнулся:

- От развратной, двуличной, любимой, безмозглой сволочи слышу...

Дабы неуклюже усесться втроем, спиною к спине, покорному слуге, Ромеро и Гейл потребовалось минут примерно пять.

- Ну-с, милостивый государь, - ядовито произнес я, - вы паршивый актеришка в дешевом смокинге, велящий девицам раздеваться донага и при этом целующийся с микрофоном. Еще вы - омерзительный шофер-лихач. А еще кто?

- Слушай?.. - вскинулся было Ромеро. Но тут же осекся. Ухмыльнулся. И негромко произнес некое словцо. Я уставился на распорядителя, ушам не веря. Не то, чтобы словцо было совсем уж волшебным. При таком изобилии специальных служб невозможно установить постоянный общий пароль: его кто-нибудь где-нибудь неминуемо выдаст. Вдобавок, зачастую лучше и безопаснее иметь дело с противником, нежели с соратником.

Но временные пароли все-таки устанавливаются и даже иногда сообщаются коллегам. Вероятно, тотчас делаются известны всем неприятельским агентам от Мэйна до Калифорнии. Повторяю: цена подобным паролям - грош. И все же, все же... Кое-что прояснялось. Я дал надлежащий отзыв. Глаза распорядителя слегка распахнулись.

- Джим Ромеро? - представился он.

- Мэтт Хелм.

Сообщать кодовые имена посторонним воспрещается.

- Какого черта не глядишь" куда едешь?

- Какого черта не глядишь, куда пинаешь? - скривился Ромеро. - О, Господи, ну и глупость! Повстречал Пейтона?

- Ага.

- Пейтон заведовал моей нынешней работой. Это я натравил его на вас, после неудачи у перевала.

- Вряд ли удостоишься поощрения, - ухмыльнулся я. - Пейтону в некотором роде не повезло.

- Как?

- В некотором роде Пейтона лечат. Я, в некотором роде, прыгнул ему, лежачему, на спину обеими ногами.

- Решил захватывать лично и собственноручно?.. Да, это на Пейтона похоже. Отвести себе главную роль, выступить несравненным героем... - Ромеро скривился вновь: - Однако ты малый не промах! А верный пейтоновский Пятница где был?

- Бронкович? Пытался помочь начальнику придушить меня, да своевременно получил многочисленные удары тупым предметом по голове. От Гейл, вот этой дамы.

- Бронкович - хороший человек. На Пейтоне можешь хоть сутки напролет выплясывать, мне безразлично. А Бронковича - жаль.

- Чем ты занимался в Хуаресе?

- Работал под отличной, непромокаемой "крышей"! Покуда вы, олухи, не ввязались и не перепаскудили всю затею! Сам подумай: дешевый конферансье дешевейшего клуба. У всех на виду и поэтому никому не приметен. Украденное письмо" читал?

Я искренне рассмеялся и легонько боднул Ромеро головой в плечо.

- Разумеется. Дальше...

Дальнейший рассказ Ромеро могу прокомментировать его собственными словами: "О" Господи, ну и глупость. Как выяснилось, две родственных службы охотились на Ковбоя и микропленку одновременно и почти независимо - благодаря неурядицам и раздорам на Олимпе. В итоге рядовые агенты бросались друг на друга, сами того не подозревая. Старая добрая история: свой своя не познаша...

- ...Ты мне так испортил игру - там, на сцене! Склоняюсь, нахожу капсулу, готовлюсь отобрать, и вдруг - бац! Валяюсь чуть ли не щека к щеке с актриской...

- Она - моя сестра, - ледяным голосом сказала Гейл.

- Извините... И слышу: "Вегманн... Кариньосо..." Имя ничего не значило" но я должным образом сообщил его Пейтону. Тот вскипел и заорал: "Сам изгадил работу - сам и поправляй! Вынюхивай!

- А ты?

- Начал вынюхивать чересчур усердно. И очутился здесь. Не слишком-то умно с моей стороны...

- Как тебя взяли?

- Вздумал наведаться на бензоколонку... И сделал одну-единственную ошибку. Совсем крохотную. Неважно, какую... Но тотчас получил по голове... Теперь выкладывай ты.

Я поведал ровно столько, сколько можно поведать скороговоркой, беседуя в непрерывном ожидании Гунтера. Вся любопытная повесть отняла минут семь-восемь.

- Гейл! Задери полы моей куртки... Нет, не так. Спереди...

Немного развернувшись, я облегчил спутнице труды.

- Расстегни пряжку ремня. Это нетрудно, там простой зацеп, широкий крючок... Теперь вы оба, выдергивайте ремень изо всех петель кроме одной, последней, со стороны Хайме...

Я произнес имя "Джеймс" на испанский лад. Мексиканец по происхождению и гражданин Соединенных Штатов по принадлежности, Ромеро изобиделся:

- Джима! Со стороны Джима!

- Господи! - вздохнул я. - Птичка вылетает в десять, а сей бравый молодчик еще блюдет свое кастильское самолюбие! Ну, хочешь, назови меня "чертовым гринго"?

- Отстань!.. Готово.

- Теперь выдерните рубаху из брюк придайте мне самый неопрятный вид, - и протяните ремешок сквозь последнюю петлю, но дюймов десять оставьте. Я должен вынуть его мгновенно, связанными руками.

- Они же за спиной связаны! - вскинула брови Гейл.

- Не рассуждай, просто повинуйся: время дорого.

- Ракета, - сказал я, обращаясь уже к Ромеро, - снабжена боевой головкой...

- Знаю!

- Откуда?

- Сукин сын устроил мне подробную предварительную экскурсию и посвятил в свои планы, как и тебя, кстати. Случается в подобных положениях. Он уже мысленно расстрелял всех троих, а долгие годы проделывать подобную работу и под занавес не похвастать ею перед противником, видимо, не смог. Знаешь принцип настоящей мести? Не просто ударить или убить, а сперва насладиться, подробно сообщить, за что именно. Здесь - немного похожая психологическая загвоздка, но...

- Понимаю!

- Ничего не понимаешь! Я кое-что смыслю в электронике. Учился, пока не перешел на службу в... Короче...

И Ромеро, покосившись на Гейл, быстро зашептал прямо в мое ухо. Грохот машин едва не заглушил его речь, но я все-таки понял, куда клонит прилизанный хлыщ из поганого "Чихуахуа", и покосился на Джима с невольным почтением.