Брандвахта (СИ) - Гор Александр - Страница 14

Это, насколько я помню, почти на берегу Белой в районе вокзала, за железнодорожными путями. Там вообще самых разнообразных баз — прорва. Как туда попасть, не знаю, но Данилыч и особенно Мусихин — в курсе.

— Ты сколько людей с собой возьмёшь?

— Как обычно: я, Серёга, Шамиль, Виктор и кто-нибудь из туристов. И эта… аптеркаша нужна будет. Но только во второй половине дня: сначала мы на мясоконсервный комбинат скатаемся, пока там всё не раздерибанили. Я же только анальгин, аспирин, парацетомол да трихопол знаю. Да не смотри ты на меня так! Он же ещё и при желудочных проблемах применяется, а не только для лечения венерической дряни.

Может быть. Тьфу-тьфу-тьфу, сам с подобными болячками никогда не сталкивался, но о препаратах, которыми «намотанное на винт» лечат, от дружков слышал: пока у тебя только случайные связи, никакой гарантии от того, что эти лекарства не понадобятся, нет. Во всех остальных «серьёзных» лекарствах наш молодёжный коллектив вряд ли в скором времени будет нуждаться. Чисто в силу молодых организмов. Ну, может, антибиотики для лечения травм. Ага! «У вас несчастные случаи на производстве были?» «Нет». «Будут!». К сожалению. Поскольку от них, проклятущих, никак не уберечься.

Июнь, ночи короткие, пока мы говорили, почти рассвело, но до восхода солнца ещё почти час.

— Люди! Эй, люди! — послышался на берегу грубый голос. — Я точно знаю, что вы там есть.

Оба высунули носы в окошко. Там какой-то очень небритый тип в замызганном, перепачканном мазутными пятнами тельнике, размахивал выкрашенным в красный цвет характерным топориком, явно снятым с пожарного щита.

— Кто это?

— Григорий, моторист с катера. Тот, про которого Серёга говорил, что он в запое. Золотые руки у мужика, но только пока не запил. Видно, бухло закончилось, пошёл побираться.

Андрей не ошибся, поскольку следующей репликой бухарика было требование:

— Дайте выпить! Барисыч, я знаю, что у тебя есть… Сука, если не нальёшь, я, бл*дь, и тачку твою сожгу, и твой курятник на этом корыте! Вместе со всеми вами. Мне похеру, мне выпить надо!

14

В коридор, помимо нас с братом, вывалили уже и Евгений с Садыком, и Виктор. В приоткрытую дверь подслеповато щурился Шамиль без очков. Сергей, окна каюты которого выходят на затон, похоже, устроенного переполоха не слышит.

— Может, помочь его отоварить? — предложил Женя. — Я всё-таки десантник, рукопашке обучен.

Ну, основам рукопашного боя нас тоже немного учили. Только наш инструктор говорил: чтобы применить эти приёмы на практике, нужно «пролюбить» автомат, нож, каску, ремень, а также найти точно такого же раздолбая на ровной площадке без единого камешка.

— Пошли, — махнул рукой Андрей.

Опустили сходню и цепочкой сбежали по ней. Кто в чём был: брат в спортивных штанах, майке и тапочках, я — с голым торсом, в трусах и кроссовках.

— А, бл*дь! Испугались! Я говорил, что у вас есть бухло. Не, это не Барисыч, — мотнул мужик башкой, разглядев светло-русого туриста, одетого тоже в тельняшку, но десантную, после чего указал пожарным топориком на меня. — Я ни этого, ни этого вообще не знаю.

Охранник Нефтеоргсинтеза разговаривать не стал. Как шёл, так и прилепил бузотёру кулаком куда-то чуть ниже уха. В воздух взмыл шлёпанец, отлетел в сторону топорик, а Геннадий грохнулся плашмя на спину. Как говорится, куда говно, куда ботинки.

— Не прибил? — поинтересовался Андрюха.

— Не, — потёр кулак Женя. — В сонную артерию прилепил. Десять минут отключки гарантировано, после чего придёт в себя. И ла-асковый будет.

Не соврал.

— Вы чё, мужики? Я же только выпить спрашивал.

— А ну, мля, потопал на брандвахту!

— Да ладно. Ну, нет у вас бухла, значит, нет. В другом месте спрошу.

— Топай, я сказал, — отвесил ему пенделя брательник.

— Андрюха, да я же с вашей сходни е*нусь.

— На четвереньках доползёшь!

И ведь пополз, покосившись на разминающего кулак десантника. А в каюте, куда его втолкнули, рухнул на кровать и мгновенно вырубился.

— Ну, теперь можно пару месяцев не беспокоиться, что забухает. Его потому и не гнали со службы, что если в начале навигации у него запой случился, то практически до её окончания он «в завязке». Ходил штурвальным на теплоходе, учился на штурмана, все эти катерки и буксиры знает, как пять своих пальцев, но скатился до того, что его на берег в ремонтники списали. Правда, и перебрать мотор у него получается так качественно, что никто другой не сделает.

В общем-то через полчаса все успокоились и снова разбрелись по каютам досыпать: до нормального времени, когда можно будет подниматься ещё дрыхнуть да дрыхнуть. А утром пришлось собирать всех мужиков и рисовать график ночного дежурства, чтобы подобные побудки (а ещё хуже того — действительно пробуждение в горящем «ноевом ковчеге») не стали неожиданными сюрпризами.

Гриша проснулся, когда ребята уже укатили на мясоконсервный комбинат. Хмурый, с трясущимися руками. Его покормили жирным горячим супчиком, сваренным на основе консервов «завтрак туриста» и, как велел Андрей, снова загнали спать. Спорить со Светланой, кажется, имеющей опыт общения с подобными «штемпелями», он не стал.

Ну, а мы втроём — я, Наташа и Васёк — потопали к ближайшим в городе домам. Искать приличные доски для того, чтобы соорудить из нашей гнущейся, как сопля, сходни нормальный трап: что ни говори, а если мужики действительно привезут с комбината не только коробки с консервами, но и пару замороженных туш, то загрузить их на борт брандвахты вряд ли удастся. Да и газовые баллоны тоже.

Честно говоря, Наталья нам там была совершенно не нужна. Но уже так безвылазно насиделась на борту, что у меня не хватило мужества отказать ей.

С собой я решил взять «четырёхзарядку» и оба запасных магазина к ней. На всякий пожарный. А чтобы не оставлять Садыка, которому выпала очередь «нести караул», пришлось доставать СКС и разбираться в его устройстве: оружие, всё-таки, редкое, по нынешним временам использующееся лишь во всевозможных почётных караулах да «вохрой». Но разобрались и как заряжать его, и как с предохранителем обращаться.

Дорожка до крайних домов улочки мне хорошо знакома. Можно сказать, «родная», пусть сейчас и в лужах после ночного дождя. А вот на дома, которые взирают окнами на совершенно пустую улицу, я толком обратил внимание в первый раз. Поскольку окраина города, заборы, в основном, добротные, замучаешься перелезать. И доски на них, если это доски, а не листы крашеной оцинковки, плотненько подогнаны. Правда, это богатство далеко не у всех. Кое-где сетка-рабица, сквозь которую хорошо видно и грядки прополотой картошки, и какие-то посадки огородной мелочи. Но меня интересует не это, а какое-нибудь строительство хозпостроек. Ну, сарая какого-нибудь или бани…

И ведь нашёл! И забор оказался не очень плотным, и, самое главное, в его щели видна хорошая такая стопка струганной доски-сороковки. Аккуратненько сложена вдоль стены скатанной, но ещё не перекрытой бани, с кубометр примерно.

То, что дом «выморочный», ясно сразу. Стоило подойти к калитке во двор, как из приоткрытой форточки напахнуло смрадом разлагающейся плоти. Железная калитка, как и ожидалось, закрыта изнутри на замок. Да и вон она, личинка английского замка выглядывает из аккуратно вырезанного под неё отверстия.

— Значит, придётся доски в огороде ломать.

Одно дело сказать, а совсем другое — сделать. Там ведь не сопливые штакетины, кое-как приколоченные, а для себя хозяин старался. Но справились. Нашёл на улице какую-то палку и, используя её как рычаг, сорвал гвозди сначала на одной, а потом на соседней с ней доске. Ну, а там и вообще лаз расширил, чтобы бока не ободрать, выбивая то, что мешается, уже из огорода.

Хозяин только начинал крыть пол, поэтому на крылечке бани нашлись ножовка, ухоженный топорик, молоток и мешочек с гвоздями-«сотками». Не считая прочей строительной мелочи, вроде складного метра, рулетки, набора стамесок, уровня, уголка, гвоздодёра и тому подобного инструмента, сложенного в плотницкий деревянный ящик с ручкой. Это хозяйство в первую очередь отправилось за забор. Пусть мне придётся лишний раз сходить, но я это богатство не брошу.