Ван Ван из Чайны 2 (СИ) - Смолин Павел - Страница 34

Утро перед игрой так и вовсе выдалось замечательным, если не считать скудного завтрака — немного риса, пара яиц и овощной салат. Все, стараниями поваров, очень вкусное, но даже на рыбу тренер Ло почему-то наложил «вето», выдав умиляющее в своей нелепости обоснование:

— У Казахстана нет выхода к мировому океану.

А как маняще выглядели другие столы! Баранина, говядина, курочка! Как сладко время от времени пах воздух по пути на корт — мы проезжали мимо шашлычных, чебуречных, шаурмичных и прочих оплотов СНГ-шного фастфуда. И это без учета «Макдональдсов», «КФС» и прочих мировых сетевух. Охотно посетил бы я и места с этнической кухней, отведав там бешбармак, куырдак и прочий шельпек. Иван, как подсказала его память, не обламывался, всю казахстанскую командировку обжираясь в три горла и позволяя подопечному пацану то же самое.

Волнуюсь — совсем скоро я увижу Ивана и столкнусь на корте с его учеником. Вселенная же не схлопнется от такого странного поворота событий? Даже думать об этом не хочется — если матерые физики о пространство и время мозги ломают, то куда уж мне?

Здравствуйте, почти пустые трибуны! Я по вам как-то незаметно соскучился! Еще больше, как внезапно выяснилось, я соскучился по «анонимности». В Казахстане меня вообще никто не знает, кроме соперников-теннисистов и их тренеров. Большинство игроков мне проиграли еще до выхода на корт, судя по тому, как сильно они стараются на меня НЕ смотреть. Забавно, учитывая то, что в одной «сетке» со мной повезло оказаться не всем, а до полуфинала-финала еще кого-то выиграть придется.

Погода стояла та еще — почти тридцать градусов тепла сопровождались очень влажным воздухом, а на небе, почти над линией горизонта, скапливались многообещающие тучки. Во второй половине дня они до нас доберутся и станут для меня дополнительным преимуществом — я привык часами «вариться» во влажной жаре и под ливнями.

Тренер Ло во время регистрации (точнее — ее подтверждения) неожиданно для меня продемонстрировал умение вполне прилично для китайца разговаривать на английском языке, а потом удивил, не став меня останавливать на пути к выделенным для участников местам на трибунах. Понимаю — фанаты не лезут, значит можно не прятаться в раздевалке. Так-то оно и правильно: среди любителей фотографироваться и ручкаться может найтись кто-то, кто, например, пырнет меня ножиком. Не потому, что я его крепко обидел, а потому что психов в мире полно. Вероятность маленькая, но не нулевая.

— Жрать охота, — поделился я наболевшим с Ли и тренером, сидящими слева и справа от меня.

Ло Канг вытащил из своего рюкзака яблоко, протер влажной салфеткой, затем — протер сухой, и выдал мне.

— Спасибо. А вы английский долго учили?

— Всю жизнь, — ответил тренер. — Родителям очень хотелось, чтобы я учился в Англии.

— А вы учились?

— Целых пять лет, — кивнул он. — в Винчестерском колледже, школа-пансион для мальчиков.

Откусив кусок яблока, я прожевал и продолжил расспрашивать:

— Вы из богатой семьи, получается?

— Повезло, — не стал вдаваться Ло Канг в подробности.

Логично — а как бы он еще получил возможность закончить Пекинский и устроиться на работу в Цинхуа? Это только я туда благодаря чуть ли не божественному провидению попал, а остальным приходится открывать пошире кошельки и напрягать все возможные связи. Кстати…

— Если вы главный тренер сборной Цинхуа, разве вам можно тратить время на конкретно меня, тренер Ло?

— На главную надежду нашей сборной не просто можно, а нужно, — спокойно ответил он.

— Понимаю, — вздохнул я.

— Всё, смотри игру. Сейчас поймешь, почему в большом теннисе почти нет негров, — ухмыльнувшись, кивнул Ло Канг на корт, правую часть которого занял чернокожий гражданин Франции.

Против него — гражданин собственно Казахстана.

— Имущественный ценз, — пожал я плечами. — В обычных условиях в теннисиста нужно вкладываться годами, и черт его знает, окупятся ли вложения. Богатых негров в мире много, и из них кто-то пробивается, но чем больше выборка, тем чаще количество перетекает в качество. Баскетбольный мяч дешевый, площадок баскетбольных полно, вот и имеем почти одноцветный NBA — много негритят мячиком об асфальт стучат. Будь теннис доступнее и — чего греха таить — интереснее для большего количества людей, негров и азиатов в нем было бы больше.

— Не равняй нас с неграми, — поморщился Ло Канг.

— Я и не равняю, — фыркнул я. — Тридцать — ноль уже в пользу казаха, какое тут нафиг «равенство»? — добавил расистский комментарий.

Просто как маркер «свой-чужой».

— Так-то все правильно объяснил, — согласился «в целом» тренер. — Большой теннис — не только Олимпийский вид спорта, но и элитное развлечение для богатых — в основном белых — людей.

— Типа гольфа, — покивал я.

— Гольф — это уже следующий уровень, — хохотнув, поправил тренер Ло. — Держи, — вынул из сумки еще одно яблоко.

— Спасибо, — оценил я подкормку.

— Если выиграешь у первого соперника быстро, сходим поесть баранины, — пообещал он.

— Чистый восторг, — оценил я «мотивашку».

Казах на корте тем временем продолжал показывать, «почему в большом теннисе так мало негров».

— Завтраки бы еще нормальные, — решил ковать, пока горячо.

— Так напиши диетологу, я-то причем? — хохотнул Ло Канг. — Контакт у тебя есть.

В самом деле, почему бы не попробовать?

— «Здравствуйте, уважаемый Пань Кан. Могу ли я попросить вас немного пересмотреть мою диету? Ни в коем случае не ставлю под сомнение ваш профессионализм, но за время жизни в деревне я привык наедаться утром и вечером и почти не есть в середине дня — обычно в это время мы работали в полях, и времени на обед не было. Соки и бананы я не люблю, но другие фрукты готов есть в любых количествах. Так же прошу вас включить в диету козье молоко, козий творог и козий сыр — я привык к этим продуктам. Потребность в углеводах по возможности я бы хотел закрывать арахисом в карамели, моя бабушка очень вкусно его готовит. Еще я прошу у вас возможности есть мясо из родного дома — мои родители и бабушки с прадедом никогда не использовали химию для кормления или лечения нашей скотины. Заранее огромное вам спасибо».

Отправить.

— Неплохая «простыня», — подколол меня Ли.

— Наболело, — развел я руками.

— Напрасно ты считаешь нас врагами, — начал зудеть тренер Ло. — Ты буквально вчера выбрался из глухомани, и тебе сильно повезло с другом, отец которого показал тебе красивую жизнь. Ты победил в нескольких турнирах и решил, что за тебя само Небо. Ты — зазнался, Ван, и решил, что никто тебе не указ.

— Не, я понимаю, насколько мне повезло, тренер Ло, — покачал я головой. — Но понимаю и то, что ITF-ы — не мой уровень. В этом тоже повезло — я что-то вроде теннисного самородка. И если бы я зазнался, я бы вас вообще, извините за прямоту, не слушался даже себе во вред. А почему вы не женаты? — попробовал перевести тему.

— Ты же не дурак, чтобы вредить самому себе, — не повелся тренер. — Вот и слушаешься. А не женат я потому, что развелся три года назад. Но это уже не твое дело.

— Отчего же? — оживился я. — Как вы, например, смотрите на то, чтобы взять жену из деревни? У нас там женщины не настолько зазнались, как в городе — достаточно приехать на иностранной машине и рассказать о том, что преподаете в Цинхуа, и будете на всю жизнь окружены любовью и заботой.

Тренера Ло передернуло, но вместо ожидаемого «не лезь в мою личную жизнь» я услышал иное:

— Тебе это только кажется. Женщина — ненасытное существо, и ей никогда не бывает достаточно. Да, первое время крестьянка будет на седьмом небе от счастья, но это быстро пройдет. Вот я главный тренер Цинхуа, у меня отличная зарплата, высокий общественный статус и кругленькая сумма на счету в банке. Однако моя благоверная даже не спросила меня, когда сделала аборт и потребовала развода, чтобы уйти к вонючему старому торгашу, который даже не член Партии!