История человеческой глупости - Рат-Вег Иштван - Страница 75

Схоластика помогала сделать науку еще безрезультатнее. Известный падуанский профессор Пьетро д'Абано (1250-1316) занимался разбирательством таких вопросов: Череп создан для мозга или для глаз? Отличается ли сила, вызывающая рост, от питательной силы? Рост вызывается формальными или материальными сторонами? Является ли холод существенным произведением природы или только побочным?

Перед возведением в докторскую степень студент должен был написать диссертацию по какому-либо медицинскому вопросу. Это были так называемые "тезисы". Тезисы обсуждались — иногда по полдня — под председательством ученых профессоров. По каким научным проблемам текли эти дискуссии? Ответ на это дает образец, составленный А. Франклином по дневниковым заметкам парижского факультета[198].

Estne foetus matriquam patri similior? (На кого больше похож зародыш: на мать или на отца?)

An aeris quam cibiet potus major necessitas? (Более важен ли воздух, чем еда и питье?)

An insanienti amore virgini venae sectio? (Можно ли вскрывать вену девушке, которая потеряла рассудок от любви?)

An ex solo pane el aqua vita salubrior? (Полезно ли для здоровья жить на хлебе и воде?)

An formosae fecundiores? (Более плодовиты ли красивые женщины?)

An ex salacitate calvities? (Приводит ли разврат к полысению?)

Estne foemina viro salacior? (Кто развратнее: женщина или мужчина?)

An casti rarius aegrotant, facilius curantur? (Реже ли заболевают и быстрее ли выздоравливают мужчины, ведущие порядочный образ жизни?)

An singulis mensibus repetita semel ebrielas salubris? (Полезно ли для здоровья раз в месяц напиваться допьяна?)

Estne foemina opus naturae imperfectum? (Является ли женщина менее удачным творением природы?)

АТАКА НА БОЛЬНОГО

В мою задачу не входит детально показать внутреннюю структуру университетских фабрик по подготовке врачей. Для этого потребовалось бы больше места, чем то, которым я располагаю. Да к тому же мне кажется, что мое мнение не может быть определяющим. Лучше я спрячусь за мнение отдельных авторитетов.

О вышедшем с фабрики и навязанном человечеству враче Мольер сказал устами Беральда в "Мнимом больном": "Послушай их, когда они разговаривают: мудрейшие мужи мира. Посмотри на них, когда они действуют: самые безграмотные из всех людей".

На это можно ответить, что не каждое слово автора комедии можно принимать за чистую монету. Сошлемся на Бурхаве[199] (1668 — 1738), крупнейшего медика своего времени, который пользовался известностью и на других континентах. Однажды к нему обратился за советом китайский мандарин, который направил свое послание по следующему адресу: господину Бурхаве, врачу в Европе. И письмо безошибочно прибыло в Лейден. Этот большой человек с глубоким мышлением, который сделал всемирно известным Лейденский университет, к каждому слову которого жадно прислушивались студенты, лаконично изложил свое мнение о предшественниках в одной фразе:

Арнальдус Вилланова, известный врач XIV века, в своих трудах предупреждает своих учеников, что в присутствии больного никогда нельзя колебаться. "Представим себе, что вы не в состоянии разобраться в болезни клиента. В этом случае надо решительно заявить, что у больного увеличена печень. И хотя клиент будет утверждать, что у него болит не печень, а голова или другая часть тела, продолжайте убеждать его, что причина заболевания таится в печени. Лучше всего, если увеличение вы выразите термином opilatio. Больной его не поймет, и это важно, чтобы он не понял"[200].

Откровенное высказывание. Но ведь может попасться такой больной, который знаком с этим трюком и пригласит на консультацию нескольких врачей. Все напрасно, это ему не поможет. Мастерски изображавший парижские нравы Луи Себастьян Мерсье успокаивал беспокоившихся за свою жизнь тяжелых больных следующим образом:

"Все больные в Париже распределены между определенным количеством врачей. Если кто-то из врачей допустит роковую ошибку, остальные промолчат, больше того, даже подтвердят правильность принятого решения. Ни один из них не скажет ни слова о предписаниях коллеги, и больной может скончаться на глазах у десятка врачей, которые прекрасно знают, что надо сделать, но по велению духа коллегиальности позволят сотоварищу завершить планомерное убийство"[201].

Мы знаем, что француз ради красного словца готов высмеять самого себя. В компании парижских врачей зашел спор о воскрешении библейского Лазаря. Когда все высказывали свое мнение, доктор Пирак негромко молвил: "Если бы он умер от моей руки…"

ТРИ ЛИЦА ВРАЧА

Старая пословица гласила о враче того времени, что у него три лица: лицо порядочного человека в повседневной жизни, лик ангела у постели больного и лик дьявола, когда он просит свой гонорар. Правоведы дразнили их trifontes — трехликими.

Чтобы меня не обвинили в предвзятости, по вопросу о третьем лице я передам слово врачам.

Указания салернской школы распространяются и на то, чего должен придерживаться врач в отношении финансовой стороны лечения больных[202]. Прежде всего он должен быть одет в шикарный костюм, быть верхом на лошади, причем конь должен быть в богатой упряжи, потому что такой блестящий внешний вид уже сам по себе позволяет просить более высокий гонорар. В присутствии больного надо сохранять оптимистическое выражение лица, но родственникам следует сообщить, что случай тяжелый. Этим добивается двойной эффект: если больной выздоровеет, можно просить большой гонорар, в случае же его кончины ответственность не так велика.

Может случиться, что врач не видит необходимости в применении каких-либо лекарственных средств. В этом случае также надо прописать лекарство, чтобы больной не решил, что выздоровел он сам по себе.

Золотое правило: exige dum dolor est. Проси деньги, пока больной страдает. И все же, что делать, если врач пропустил благоприятный момент, и больной не платит? Совет магистра Салернуса готов: пациента следует вновь сделать больным. Для этого есть много способов; самое простое, если врач под предлогом дополнительного курса лечения пропишет диету и вместо соли подмешает в пищу квасцы. Больной должен знать, что его здоровье зависит от врача.

Таким образом, больной в старину мог поразмыслить, что ему делать, если злой рок отдал его в руки врача? Я сошлюсь на еще один случай из практики Бурхаве. Может быть, это только анекдот; может быть, это действительный случай, но произошел он не с Бурхаве, а с кем-то другим, а имя Бурхаве использовали для того, чтобы придать анекдоту значимость. Словом, после кончины гиганта медицинской науки вместе с завещанием был обнаружен запечатанный конверт. Решили, что в нем сосредоточено все искусство врача, секрет чудесных излечений. Конверт вскрыли. В нем был лист бумаги со следующим текстом: "Держи голову в холоде, желудок в голоде, ноги в тепле — и плюй на врачей ".

Человек ненасытен. Он не удовлетворяется тем, что у него есть, ему всегда надо больше. Кого природа наградила благотворной глупостью, освобожден от труда мыслить, защищен от назойливых сомнений. И ему еще мало этого. Он развивает, увеличивает свою глупость и оказывается в положении капиталиста в случае инфляции: капитал становится больше, а стоит еще меньше.