Мальчик и облако (СИ) - Урусов Алексей - Страница 33

***

Окинов, Перлов и свежеиспечённый гражданин России и русский дворянин Фениксов, которых кремлёвский гвардеец сопроводил до выхода из Кремля, шли к автомобильной стоянке. Затянувшееся молчание нарушил Окинов: – Что вы примолкли? Всё же хорошо получилось! Даже здорово! Мы на такой результат и не рассчитывали!

– Я в прострации, – ответил Перлов.

– Я привык, – присоединился к беседе Иван Фениксов, – что русские долго запрягают и быстро ездят. Но чтобы вот так: сразу в галоп – наблюдал впервые.

– Надо вот ещё что не забыть, – напомнил Окинов: – В геральдическую палату обратиться по вопросу разработки герба. Умные у государя советчики – «Фэн» это как раз «Феникс» на китайском. И намёк красивый – на возрождение рода. Феникс на гербах бывает не часто, у геральдистов будет место для фантазии и что-то дельное могут посоветовать. Подумай.

– Подумаю, – согласно кивнул Ван Фэн, он же Иван Фениксов. – Но попозже, надо вначале от шока отойти. И гражданство, и дворянство – всё это дорогого стоит. Я думал, что на новой Родине нам десятилетия подниматься придётся. А главное – государь дал мне возможность весь свой род спасти. Вам спасибо за помощь, сам бы я своих людей мог только вывезти из Китая и расселить по нескольким странам. Может быть, и спас бы, но семью от разделения на несколько родов удержать было бы трудно.

Лондон. Резиденция королевы.

– Ваше императорское величество, господа тайные советники, – граф-маршал глубоко, но с достоинством поклонился и продолжил: – По вашим замечаниям и вопросам, правительство Её величества, королевский двор и англиканская церковь уточнили некоторые детали церемониала провозглашения наследника и второго наследника. Как правильно указывалось вами на прошлом заседании, подобная церемония проводится впервые и необходимо как сделать её торжественной и наполненной символикой и элементами традиции, присущей дому Виндзоров, так и соблюсти грань, однозначно отделяющую этот ритуал от коронации. Мы пришли к единодушному мнению, с которым согласилось и большинство членов Тайного Совета, что такой гранью является миропомазание и при провозглашении наследника и второго наследника оно производиться не будет. Также среди исполняемых музыкальных произведений не будет коронационного гимна.

– Итак, – продолжил граф-маршал, – в соответствии с разработанным протоколом мероприятия, на заседании Совета престолонаследия в Сент-Джеймсском дворце зачитывается Декларация о престолонаследии, которой наследником престола провозглашается сын Её величества принц Ричард, а вторым наследником – внук её величества принц Эдгар. Далее Декларацию подписывают члены королевской семьи, премьер-министр, архиепископ Кентерберийский и граф-маршал. После этого процессия движется в Вестминстерское аббатство во главе с Её величеством; Её величество в мантии и регалиях, далее – их высочества в парадных мундирах. В Вестминстерском аббатстве наследник и второй наследник по очереди подойдут к алтарю и дадут клятву помогать королеве, хранить государство и народ, затем поцелуют Библию и подпишут Клятву. После клятвы они причастятся, на них наденут белую одежду без рукавов и мантию из золотой парчи. Они возвращаются к королеве, склоняют перед нею голову, она их обнимает и Её величество вручает принцам Ричарду и Эдгару украшенные драгоценными камнями мечи и золотые шпоры, а также золотые браслеты армиллы. Далее, архиепископ, принцы королевской крови и старшие пэры отдают дань уважения Её величеству и наследникам, по очереди подходя и помещая свои руки между руками королевы, произносят клятву верности, и целуют правую руку королевы, а затем проделывая такую же процедуру в отношении наследников, но без поцелуя руки. На этом церемония завершается и процессия покидает аббатство. Я закончил, Ваше императорское величество, господа тайные советники, – граф-маршал поклонился и сел.

– Господа тайные советники, кто-то ещё желает высказаться? – поинтересовалась королева. Желающих не нашлось.

– Вот так: стоило сделать чуть построже взгляд, чуть покапризнее голос, и рвавшиеся засветиться на Тайном Совете благоразумно решили промолчать, – с удовлетворением отметила про себя королева.

– Благодарю вас всех за работу, – продолжила королева. – Вы проделали титанический труд. Неожиданная смерть горячо любимого в народе Георга потрясла всех наших подданных и наполнила их сердца скорбью. Но вместе с тем она показала, что нам необходимо укреплять монархию, чтобы все наши граждане могли быть уверены в стабильности и процветании империи, продолжении правления династии и плавном переходе престола не смотря ни на какие обстоятельства. Провозглашение наследника престола и второго наследника вселяет именно такую уверенность. Полномочия принцев Ричарда и Эдгара, и сейчас являющихся государственными советниками и имеющих право представлять королеву на официальных мероприятиях, будут расширены. Они активнее будут участвовать в исполнении обязанностей монарха, в том числе и публичных. Заседание Тайного Совета объявляю закрытым.

Возвращаясь в своё крыло дворца, королева облегчённо вздохнула: ещё одна тяжёлая страница перевёрнута. Вслух все эти месяцы никто из знати не сказал ей ни слова. Но на то она и королева, чтобы знать, о чём думают её подданные. И соответствующие секретные службы постоянно информировали её о растерянности, унынии, а то и панике, царящей в самых аристократических семьях и связанную с магическими таблетками. А когда Георг стал терять силу, а следом за ним потерю ощутили все обладатели магии в империи, позитива их мыслям это точно не добавило. Назначение «официальных наследников » решало проблему: через месяц или даже раньше, все подданные, а особенно высший слой дворянства, начнут получать прирост магической силы от двух провозглашенных наследников. Но по пути к этому результату пришлось решать ещё одну проблему: старший сын Ричарда, – Кристофер, – как оказалось, тоже подсел на эту таблеточную дрянь, и на роль второго наследника он больше не годился. Пришлось ломать его через колено, так как нормальные объяснения он не воспринимал. Согласись он сразу и добровольно подписать декларацию – ему бы были благодарны. А так – пришлось напрягать секретную службу, чтобы они продемонстрировали ему некоторые фото… Сам себе сделал хуже, безвольный дурачок!

Глава 16

Бурятия.

Крепко, но быстро обнявшись с нами, Семён Окинов распределил прибывшее «пополнение от Перловых» по палаткам и выдал нам пакеты с формой.

– Переодевайся, застилай кровать, я скоро подойду, – бросил он коротко и умчался.

Пришёл он и в самом деле быстро. Я рассказал ему о путешествии и отдыхе в Москве, Питере и Крыму. От него услышал, как всё устроено в лагере и как организованы занятия: уже завтра мы будем в строю, и знать по какой команде куда бежать – это было не лишним.

Перед уходом он протянул мне листок: – Выучи к утру; поём, идя в столовую и на полигон. И на вечерней прогулке тоже.

Мы – буряты! Мы – буряты!

Мы – хорошие солдаты!

Есть у каждого гранаты.

Очень любим автоматы.

И у каждого патронов

Приблизительно с полтонны.

И у каждого штык-нож –

Нас так просто не возьмёшь!

Припев:

Знает каждый бурят –

Не воюют без лопат.

Мы с лопатой в обороне,

В наступлении и в схроне!

Нашу лучшую подружку

Сберегаем под подушкой.

Знает каждый бурят –

Не воюют без лопат.

Я немного посмеялся над незатейливым текстом строевой песни, но учил старательно – в чужой батальон со своим уставом не ходят. Тем более что текст запоминался очень легко.

Первый день меня разочаровал – отделение, в которое меня включили, оказалось подготовительным, где тусовалась мелкота – от семи до двенадцати лет. После завтрака с нами позанимались в классе, потом мы погоняли в футбол, а перед обедом отправились купаться. В «старших отделениях» за эту половину дня прошли стрельбы и состоялся выход на полигон, где они отрабатывали практику.