Вечная ложь (ЛП) - Рамсовер Джилл - Страница 10

Он сделал глоток только что налитого вина, глаза все еще светились весельем. — Боюсь, ничего такого захватывающего.

— На какой банк ты работаешь?

— Ты, наверное, и не знаешь такого — у нас относительно небольшое предприятие.

— Тебе нравится то, чем ты занимаешься?

Он смотрел на меня долгие секунды, казалось, взвешивая свой ответ. — Это моя жизнь; это то, кто я есть.

На мгновение между нами воцарилась тишина, пока его слова витали в воздухе. Это было смелое заявление. Я могла его понять, поскольку моя компания принадлежала семье, но не многие другие люди из моего опыта испытывали такое же чувство собственности по отношению к своей работе.

— А как насчет тебя — чем ты занимаешься в Triton? — спросил он, возвращая разговор ко мне.

— В настоящее время я работаю в отделе маркетинга.

— И тебе это нравится?

Я игриво закатила глаза. — Когда моего босса нет рядом. — Поднеся бокал к губам, я сделала здоровый глоток вина. Я чувствовала на себе оценивающий взгляд Луки, который пытался прочесть что-то между строк, но я не собиралась давать ему больше информации.

— Что тебе не нравится в твоем боссе?

Я должна была догадаться, что он не оставит этот вопрос без внимания. Что я могла сказать ему, не сказав лишнего? Я не рассказывала о своем боссе ни сестрам, ни кому-либо еще, кроме Джады, и уж точно не собиралась рассказывать Луке, с которым только что познакомилась.

— Он... властный, вот и все. — Я улыбнулась, надеясь отвлечь его от темы.

Заглотив наживку, его глаза заискрились озорством. — Могу поклясться, что тебе это нравится в мужчинах.

— В некоторых мужчинах это более терпимо, чем в других.

— А есть ли в твоей жизни другие властные, но терпимые мужчины?

Он спрашивал, встречаюсь ли я с кем-нибудь? Конечно, он знал, что тот факт, что я пришла на ужин, означает, что я ни с кем больше не встречаюсь. — Нет.

Он приподнял подбородок, подтверждая мой ответ, когда официант подошел принять наши заказы. — Меню от шефа, пожалуйста.

— Да, сэр. Что вы хотите заказать из закусок?

Когда мы оба сделали заказ и пополнили наши бокалы, мужчина поспешил на кухню.

— Приятно видеть женщину, которая знает, чего хочет, — заметил Лука. Я почти не изучала меню, зная, что закажу, задолго до прихода.

— В меню нет ни одного плохого варианта. Я выросла и ела большинство из этих блюд или их упрощенные версии. — Я улыбнулась про себя, вспомнив мать моей матери, которая готовила для нас при любой возможности. Еда — это краеугольный камень в любом итальянском доме.

— Расскажи мне больше о своей семье.

— Рассказывать особо нечего. Их много — как и положено итальянским католикам - но в остальном мы довольно обычные люди.

— Вы близки?

— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под словом близки. У нас каждую неделю воскресный ужин, по приказу моей матери, но я бы не сказала, что мы близки в истинном смысле этого слова. Мы все довольно замкнуты, я думаю. А как насчет тебя — ты близок со своей семьей?

— Моего отца не было рядом, а мама умерла много лет назад. У меня есть младшая сестра, но она заноза в моей заднице — вечно попадает в какие-то неприятности, — ворчал он.

Я улыбнулась, представив, как крутой парень Лука пытается воспитывать младшую сестру. Если бы она была хотя бы наполовину так же одарена внешне, я бы поняла, что она могла бы стать настоящей заводилой. — Хорошо, что у нее есть ты. Защищающий старший брат в этой жизни может оказаться преимуществом. — От осознания того, что я сказала, у меня перехватило дыхание.

Когда-то у меня был старший брат, и память о его потере, хотя и много лет назад, все еще лежала тяжелым грузом на моем сердце. Не желая омрачать настроение подобными мыслями, я отбросила их с молчаливым извинением перед мальчиком, который жил только в памяти.

В этот момент принесли нашу еду, дав мне возможность собраться с мыслями. Каждое блюдо было вкуснее предыдущего. Я укоряла себя за то, что так часто полагаюсь на службу доставки еды. Их еда была настолько хороша, насколько может быть хороша заранее приготовленная еда, но она не могла сравниться со свежеприготовленной пищей.

Когда принесли десерт, я едва смогла откусить хоть кусочек. В бутылке оставалось всего пара пальцев вина, которые Лука налил в мой бокал.

— Я не могу больше пить — я наелась, и мне нужно добраться до дома, — сказала я с кривой улыбкой. Еда помогла приглушить действие вина, но у меня был приятный кайф. Не настолько, чтобы быть пьяной в стельку, но достаточно, чтобы я чувствовала себя легкой и воздушной.

Глаза Луки загорелись, а мышцы его челюсти подергивались. — Я уверен, что смогу доставить тебя домой.

— Конечно, сможешь, но я, наверное, потеряю одежду в процессе.

— Несомненно, — уверенно признал он.

Мы удерживали взгляд друг друга в течение нескольких секунд. Голод в его глазах был эротическим обещанием, вызов, присущий его взгляду. Как будто он мог проецировать мысли в мой разум, в мою голову проникли видения Луки с обнаженной грудью, который входит в меня, заставляя меня выкрикивать его имя от удовольствия. С дрожащим вздохом я опустила взгляд, разрывая наш контакт.

— Мне, наверное, пора идти — у меня утром важная встреча. — Мой голос был задыхающимся, а слова звучали неуверенно даже для моего уха. Когда я нерешительно взглянула на Луку, он лукаво улыбнулся.

— Давай отвезем тебя домой.

После того как он оплатил чек, и мы вышли на улицу, я повернулась, чтобы пожелать ему спокойной ночи.

— Давай я провожу тебя до машины, — предложил он.

— У меня нет машины. Я пришла пешком. — Я не хотела говорить ему, что у меня есть водитель. Он был достаточно обеспечен в денежном отношении, но я не хотела выглядеть выпендрежницей.

— Ты не пойдешь домой пешком, — раздраженно сказал он. — Мы возьмем такси; пойдем со мной. — Он потянул меня за руку, но я устояла на ногах.

— Мне не нужно ехать — я живу неподалеку.

Лука подошел ближе, его взгляд прожигал меня насквозь, оставляя свой след в моей душе, который я буду чувствовать еще долго после того, как мы расстанемся на ночь. Воздух вокруг нас наполнился предвкушением, тяжелым, как влажный воздух знойного вечера во Флориде.

В этот застывший момент времени существовали только я и Лука.

Запустив пальцы в мои волосы, он медленно опустил свои губы к моим. Он был нежен, но тверд, его губы прильнули к моим так идеально, как я и предполагала. Я чувствовала его сдержанность, словно он держал нежную бабочку и старался не помять ее крылья. Пробуя. Проверяя. Но вскоре его контроль ослаб, когда его прикосновения впились в мою плоть, а его поцелуй стал требовательным. Он захватил мой рот, как будто не мог насытиться, как будто во мне было лекарство от тьмы, которая кипела внутри него.

Мне следовало бы насторожиться, но вместо этого с моих губ сорвался стон, подстегнув его. Я потеряла представление о городе вокруг меня. Мимо нас проходили люди, вдалеке сигналили машины, проезжая мимо, но ничто из этого не влияло на мои чувства. Я была захвачена его поцелуем, его прикосновения воспламеняли мое тело, и я отдавала ему все, что он требовал.

В конце концов, он отстранился, глаза его были черны, как ночь. — Пойдем, я провожу тебя домой.

Его теплые пальцы взяли мои, между нами пробежал ток, электрический и манящий. Он повел нас по тротуару, не говоря ни слова, пока я не поняла, что мы идем в правильном направлении без того, чтобы я говорила ему, куда идти.

— Как ты узнал, в каком направлении? — спросила я с любопытством.

Он криво посмотрел на меня. — Удачная догадка — у меня было пятьдесят на пятьдесят.

Я приподнял бровь. — Ты часто используешь удачу?

— Я очень редко оставляю что-то на волю случая. Я слишком контролирую себя, чтобы полагаться на удачу в достижении желаемого.

— Ты не договариваешь, — пробормотала я достаточно громко, чтобы он услышал.

Он поднял на меня глаза, и в их темной глубине был намек на юмор. — Я вижу, что тебе, напротив, нравится жить опасно.