Миссия: соблазнить ректора (СИ) - Летова Ефимия - Страница 37

— А вы можете его… ну… подлечить? Чтобы и гематомы не осталось. Вы же умеете. И, наверное, надо поднять его на кровать. Ну, что вы на меня так смотрите? Это вовсе не забота, это продуманность. Пусть решит, что сам допился до танцев демонят.

— Скрыть следы вашего преступления? — Миар закатал рукава до локтей и снова опустился на корточки перед спящим — надеюсь, действительно спящим! — верладом Суремом. — С вами я постоянно встаю на криминальный путь. То пирожки чужие ели, то… Страшно представить, что будет дальше. Или мои руки развязаны, и я могу уже от вас избавиться?

— Не было никакого преступления! — пробурчала я, но уже куда спокойнее. — Если уж говорить о преступлениях, то у меня есть для вас ценная информация.

— Да неужто?

Я села на кровать, налила ликёр в рюмку и залпом выпила. Засунула в рот кусочек шоколада, подумав, еще несколько долек положила в карман про запас. Нервное напряжение, сводившее запястье судорогой, стало понемногу отпускать. Миар тоже сел рядом, на стул, отобрал у меня рюмку и отщипнул чёрную виноградину от увесистой грозди.

— Ну, рассказывайте. Без интимных подробностей, — он брезгливо покосился на разложенную кровать.

Я выдохнула.

— Интимных подробностей и быть не может. Сурем сказал, что наши отношения закончены. Мы расстались по обоюдному согласию. Потом он поднялся, поскользнулся, упал, потерял сознание!

— И это та самая информация? Не особенно интересно. Не стоит не только поцелуя, но даже лёгкого шлепка.

Мы оба вдруг замолчали, словно разом вспомнив о недавнем стыдном происшествии.

— Да… простите за тот эпизод, — довольно невозмутимо закончил Миар, но взгляд всё-таки отвёл. — Пожалуй, вы стали вызывать во мне отцовские чувства. Так и хочется поставить вас в угол или лишить сладкого.

— Это совершенно неэффективные средства в борьбе со мной, — серьёзно заметила я. — Я очень избалованная. Помогают только физические меры воздействия. Длительные, постоянные, а не тяп-ляп, как в прошлый раз. Я, можно сказать, даже ничего не почувствовала.

Миар засунул в рот ещё несколько виноградин, а я продолжила:

— Касательно любопытной информации… Кто-то из ЗАЗЯЗ приторговывает на рынке теней запрещёнными ядовитыми веществами. А вас хотят подвинуть. Такие вот слухи ходят на высшем уровне.

— Не называйте мою Академию… — начал было Миар, но тут же оборвал сам себя. — Подробности?

Я честно изложила всё услышанное от верлада Доиля, не забывая поглядывать на безмятежно спящего — о чем недвусмысленно свидетельствовало сочное раскатистое похрапывание — бывшего покровителя. Миар слушал с непроницаемым лицом, задумчиво покусывая губу, и то и дело продолжал отщипывать виноград.

— Любопытно.

— А главное, ему совершенно незачем мне врать, — закончила я. — Имейте в виду, на вас имеют большой зуб наверху. И при этом действуют исподтишка.

— Они всегда так действуют.

Верладу Сурему врать мне вроде бы незачем, а вот какую цель преследовал Эстей… С одной стороны, пьяные откровения непредсказуемы. С другой… Но не может же Эстей быть в курсе вообще всего, например, нашего маленького соглашения о поцелуе?!

Ректор задумался, а я сунула в рот ещё один шоколадный брусочек и спросила:

— Вы уверены, что украдено только то, что украдено? Свинец, уксусная кислота, спирт и этот, как его… углекислый кальций?

— То, что вы озвучили, — Миар подёргал себя за прядь волос, — было украдено грубо и топорно. Мы с Кертоном и Алазией, как вы понимаете, не проводим ежедневную ревизию хранилища. Возможно, зря. Возможно, эти пустяковые кражи были призваны отвлечь наше внимание от чего-то другого. Более ценного. Надо пересматривать учетные ведомости. Безднова работка…

— Из украденного ведь яда не сделаешь? — подхватила я. — Даже алхимагическим воздействием? А как же трансформации? Может, воздействуют магией на углекислый кальций и превращают его… ммм… в цианистый калий, нет?

— Угу, или сразу в золото — и никакой рынок теней не понадобится. Надо всё-таки вас отчислить, лада Эрой, — проворчал ректор, но, впрочем, довольно беззлобно. — Вы понимаете даже меньше, чем ничего! Чем там занимается Кертон, хотел бы я знать?! Ах, да, он же стал давать вам самые азы, при этом больше глядя в декольте, чем в конспекты. Вы знаете о строении нуклея, лада? Тяжелой сердцевины каждой частицы алхимического элемента. Чтобы превратить один элемент в другой, нужно затратить массу магической энергии, направив её на преобразование нуклея, его распад или синтез. Скажем, не так уж сложно превратить алхимическим образом подготовленный кальций в калий, слегка облегчив его нуклей, но при этом нужно нейтрализовать высвобождающуюся в этот момент энергию и ничего не спалить и не разрушить. Эта энергия велика, развеять её сложно. Разве в природе так уж мало калия?

— А золото? — буркнула я разочарованно. Вот так всегда…

— Золото теоретически можно получить из ртути или платины. Последнее глупо, первое дешевле, но опять же, не стоит того… Идите к себе, лада Эрой. Постельные утехи и последующее членовредительство вас совсем утомили. Вы белее простыней.

— Я просто надоела вам своими глупыми вопросами?

— Да, что-то вас стало слишком много.

— Не было постельных утех, — тихо сказала я, внезапно действительно почувствовав невероятную усталость. Потёрла ладонями глаза и щёки, снова потянулась за рюмкой и бутылкой — но Миар перехватил мою руку.

— Довольно, адептка. Я выясню… Да, я всё выясню. На следующей неделе у меня как раз запланирован рабочий визит в Асветон, будет кому задать пару вопросов. Спасибо за сведения.

— Спасибо на хлеб не намажешь. Вы обещали поцелуй, верлад.

— В ваших сведениях слишком мало конкретики.

— Можете поцеловать меня не слишком глубоко.

Я говорила, как во сне.

Ректор хмыкнул. Взъерошил волосы и посмотрел на меня.

— Не обещал, просто не стал противодействовать натиску. Вам стоит возглавить какой-нибудь политический салон в столице, лада Эрой. Если вы с таким же упорством будете требовать у Его Величества, скажем, финансирования частного образовательного сектора…

Я осторожно высвободила руку из руки Миара и медленно погладила его по плечу, думая о том, как долго я к этому шла — и изменит ли это вообще хоть что-нибудь. Очень может быть, что нет. Очень может быть, что он только посмеётся надо мной после, над моей неопытностью и неумелостью.

Расскажет Кертону. Посмеются вдвоём, попивая коньяк — один поцелуй не считается за «роман со студенткой».

Это вообще ничто.

Злила, как же злила эта его усмешка в уголках губ, злило собственное волнение, от которого подрагивали пальцы, почти как от страха, почти, как от алкоголя — и всё же иначе. Мне вдруг отчаянно захотелось всё ему рассказать — про бедолагу Мерта, про Эстея и его дурацкий провальный план, назвать своё настоящее имя — и закончить с этим глупым фарсом…

Рот привычно стянуло, болезненно сжало нитями магической клятвы. Разумеется, я не сказала ни слова — и пропустила момент, когда Миар наклонился и легонько коснулся губами кончика моего носа, одновременно обхватывая лицо руками и приподнимая подбородок.

Я почувствовала его тёплое дыхание сперва на лбу, потом на губах, опять до странности знакомый, едва уловимый запах дыма, пальцы задрожали ещё сильнее, я невольно сглотнула, облизнула губы — и выскользнула из его рук за мгновение до того, как наши губы соприкоснулись.

— Я передумала, верлад. Просто поставьте мне зачёты — и этого будет достаточно, — выпалила я и выскочила из комнаты верлада Доиля в тёмный коридор, вспыхнувший под моими шагами, начисто забыв о туфлях и плаще.

На улице шёл дождь, и, замерев на пороге, я мысленно помянула и бездну, и Мрак, и даже какого-то Дайхра, которого упоминал ректор. По ледяным лужам босиком до общежития я не добегу… Не хватало только стать второй погибшей от болезни в академических стенах студенткой!

Но делать было нечего, и я побежала, с неожиданной злостью вспомнив о тазике с тёплой водой. Общежитие для девочек оказалось ближе, и, не выдержав издевательства над собственным незакалённым организмом, я метнулась туда. А потом, мысленно махнув на всё рукой, пошлёпала к Шаэль.