Сонм Осколков. Том 1 (СИ) - "Кай" - Страница 32

— Так и быть. Можешь воспользоваться моей силой.

Волк бросил это с таким высокомерием, что я удивился. Повернув к нему голову, осознание пришло мгновенно. Падла тупо ржал и сказал это, чтобы постебать. Но в его словах был смысл, если у меня была сверхсила, я мог проще сбить металл. Наконец где-то откопанный кузнечный молоток пригодился.

Сказано, сделано. Небольшой напил, тиски и сверхсила. Напильник пришлось отпилить болгаркой, а после приварить. Только после этого конструкция отправилась в самодельный горн.

Он был по факту сварными вместе листами металла, которые стояли в форме коробки. В одной из стенок было большое окно, в другой небольшой круг. Внутри изоляция в виде специальной строительной минеральной ваты и каменных блоков. Весит конечно просто пиздец, поэтому я один раз ее поставил у стены, где ничего не может загореться, сделал установку для огня, из старой горелки и продувалки и радуюсь жизни с импровизированным горном. Возможно в свое время придется получить более профессиональную установку, однако сейчас было достаточно и этого.

— Хуяч молотком! — взревел Крюковолк и…

Он запел. Крюковолк блять запел в моей голове, какой-то скандинавский мотив, четко под гул ударов молота по железке. Песня о походе викингов, о корабле, что шел к дальним берегам. О холодных водах и мечте про зеленые и плодородные земли. Песня про надежду и борьбу со стихией.

Песня охватила мой разум, заставляя погрузится в работу с головой. Напильник снова и снова отправлялся в горн для размягчения, а после удары молота делали свое дело. Удар за ударом, правили, поправляли, соединяли и обрабатывали. Поверхность даже стала почти гладкой и однородной. Наконец, снова отправив его в горн достал, сковал металлическую ручку и определил, где начнется лезвие. Это будет большой нож, примерно в 30 сантиметров.

— Нихуя себе, пацан.

Голос отвлекший меня от работы исходил от дверей. Я совсем потерял счёт времени и не следил за окружением, что было ошибкой. Там стояло уже десяток человек. Все были мужиками лет за 30. Число сразу подсказал, что, скорее всего, все они были докерами.

— Чё такое? — снова замахнулся молотком, ударяя по заготовке.

— Да просто охуеть, ты так молотом хуячишь, притом песенку напевая. Мы с мужиками решили глянуть чё тут твориться, а оно вон оно как. Залюбовались маленько.

Я задумался. Этим можно было воспользоваться что бы ускорить работу.

— А есть у кого гриндер? А то честно сказать, правильно шлифовать и затачивать я его заебусь. И как-то лентопил, если несложно. Отпилить я могу и болгаркой, но потом править устану.

— Ага. У нас есть гриндер. — переглянулись парни из автомастерской. — Гарри, у тебя вроде был вертикальный лентопил? Дашь пацану чуть поработать?

— Да как не дать, если надо. Все равно не пользуюсь. — ответил похоже Гарри.

Закрывая гараж за собой, последовал за докерами. Буквально через пару контейнеров Гарри открыл дверцу пуская меня внутрь. В его обители оказалось несколько станков, но я уже знал к какому мне нужно. Технические знания Героя давали некоторое понимание как работать с этой вещью. Попросив ленту по металлу, включил, проверил работу и приступил к делу. Для обрезки понадобилась пара минут аккуратной резки, позволяющая мне превратить место под будущую рукоять, не в широкий пласт ни пойми чего, а в продолговатое продолжение ножа. Небольшие угловые насечки на обратной стороне от лезвия для крутости и задать изгиб самого лезвия. Получилось немного грубовато, однако шлифовка на гриндере должна была все исправить.

— Спасибо Гарри. — тихо поблагодарил мужчину, выключая станок и убирая за собой металлические остатки.

— Если хочешь делать такие штуки в гараже, рано или поздно упрёшься в потолок без станков. Да и они дело облегчают. — раздалось от него. — Мои старенькие, но если надо могу продать.

— Я посмотрю на свой бюджет. — тут же согласился, пожав мужчине руку.

Следующей моей остановкой была автомастерская, где мужики сейчас меняли колеса. Похоже кто-то погнул диски и они правили их. Сев за гриндер, большими камнями обточил неаккуратные части после лентопила. После приступил к обточке и формированию клинка. Десяток минут аккуратной работы, смена наждаки, а после ещё одна. Клинок блестит заточкой, отражая свет. Осталось только сделать рукоять.

— Гарды не будет? — спросил один из мужиков, когда я начал шлифовать насечки на обратной стороне лезвия, чтобы углубить и сделать их аккуратными.

— Нельзя. Сделаю гарду, скажут оружие точно. Тут есть ложе под палец, которое удержит от проскальзывания, плюс немного изогнутая рукоять. Это скорее нож для какого-то бушкрафта, но он здоровенный. Не ожидал, что он будет таким большим.

— А для рукояти че надо? — спросил один из мужиков.

— Какое-то дерево, но я подумаю об этом завтра. Сейчас уже домой пойду, мне домашку сделать надо.

— Ещё школьник? — раздалось из мастерской. — Охренеть, во малой даёт. Да его руки в наше бы время.

— Тихо там, в наше время будь он, сейчас бы подбухивал вместе с остальными. Отцепись от пацана, может что путнее будет, а то в этом городе одни нацисты да азиаты, а нормальных рукастых парней нет нихера.

Наверное, хорошо, что они не увидели тату, пусть там ничего нацистского и нет. Заканчивая с последними штрихами, улыбнулся. В моей руке заточенный до остроты, здоровенный кусок металла похожий скорее на небольшое мачете, чем на нож. Широкий ещё такой и достаточно тяжёлый. Класс! Волку явно нравилось. Мне кстати тоже.

— Спасибо мужики. Может чего подгоню, как руки набью.

— Да не парься, пацан. Все тут свои, если надо чёт, приходи, спрашивай. А то станки ещё со старых производств и доков остались, многие из наших могут показать как работать с ними. У наших же и взять можно.

— Буду знать. Спасибо.

Докеры отпустили меня с миром и через минуту, я уже был в своей обители. Нож отправился на верстак.

— Покроем потом маслом и будет заебца. Даже небольшой узор есть, в виде неровной трещины. Красиво.

Волк ходил вокруг сделанного ножа и улыбался как придурок. А потом из его руки вылез такой же по форме. Выглядело это своеобразно, но убедило меня в одном. Силы, та ещё собачья хрень.

Утро встретило меня первым осенним дождем. Я не любил дождь, он всегда напоминал мне о потере мамы. В тот день тоже шел дождь. Кто-то бы сказал что поэтично, но нет. Просто был неприятный дождь, случилось несчастье и я стал не любить дождь ещё больше. Мама говорила, что дождь это когда плачет небо. На мой вопрос почему оно плачет был только смех и ответ:

— Потому что люди плохие.

Наверное, именно это и сформировало мое отношение к людям в принципе. Не к людям, которые меня окружают, а к человечеству в принципе. Наверное, тогда я слишком зачитался в интернете статей, о том что Губители это кара господа за наши грехи. Кейпы в этой статье кстати были исчадьями ада. Но сейчас вспоминая свои прежние мысли хотелось смеяться. Я кейп, я тот ещё черт и черт возьми, нет никакого бога. Будь он, этой бы хуйни в мире не происходило.

Отдав Эмме ее брошь, за что получил благодарный взгляд обрадованной рыжей красавицы. А так же несколько болезненных царапин от Софии, которой такое внимание подруги ко мне не понравилось.

— Барнс, чё опять ноешь? — раздался мой вопрос за обедом, в тот же день.

— Ее любимая жертва сорвалась и убежала раньше, чем она успела ее поддеть. — тут же сдала подругу Медисон. — Тейлор всегда убегает.

— Смысл тогда доставать ее? Ты либо даёшь отпор, либо нет. Вот и вся разница. Это не вопрос правильности или не правильности. Ты либо защищаешь себя показывая зубы, либо терпишь и превращаешься в жертву. По другому в этом городе не живут.

София вновь повернула ко мне голову. Я привык к ее взглядам и приставаниям, но сейчас. Охх, блять, спасите меня. В карих глазах так и бушевала радость, какое-то осознание и ликование. Она будто смотрела на лучшую в мире драгоценность.