Метод Органа - Уайт Кира - Страница 6

– Как получилось, что мы ничего об этом не знали? – потрясенно бормочет Шон. – Дедушка никогда не упоминал, что у него еще были дети, кроме отца.

Мама задумчиво кивает, погружаясь в воспоминания.

– Андреас рассказал мне, что Бертрам любил Маргариту больше жизни. Он с детства воспитывал ее наравне со старшим братом, собираясь в будущем разделить между ними империю. Благодаря этому, девушка рано стала самостоятельной, ей доверяли важные сделки, которые она всегда заключала на выгодных условиях. И все шло хорошо до тех пор, пока Маргарита не влюбилась в простого контрабандиста.

Прикрываю глаза, предвкушая, чем все это могло закончиться.

– Дай угадаю, Бертраму это не понравилось?

Мама медленно кивает.

– Верно. Но Маргарита была непреклонна. И тогда Бертрам совершил ошибку. Он убил ее возлюбленного, тем самым навсегда потеряв дочь. Она ушла из дома, оставив только сокращенное имя и сменив фамилию. Благодаря тому, что долгие годы крутилась в криминальных кругах Адемара, Мэй без труда нашла свое место и больше не нуждалась ни в Бертраме, ни в Андреасе, вставшем на сторону отца.

Надолго замолкаем. Вспоминаю Мэй. Она всегда относилась ко мне мягче, чем к остальным членам группы, но в то же время спуску не давала. Требовала предельной концентрации и исполнительности. Мы были очень близки, но, очевидно, не до такой степени, чтобы она рассказала мне правду о себе. Да и готова ли я была к ней тогда? Определенно, нет. Имела ли она хоть какое-то значение? Тоже нет.

Нас с Мэй связывало гораздо больше, чем кровная связь. Она была мне семьей и без всего этого.

Вновь концентрирую внимание на маме, которая с печалью смотрит на меня.

– Так вот почему дед не посвящал меня ни во что? Не хотел повторения истории?

Мама едва заметно улыбается.

– Он думал, так будет правильно.

– Но тоже ошибся, – произношу едва слышно.

– Да, – соглашается мама. – По словам Андреаса, вы с Мэй были абсолютными противоположностями в детстве.

– Почему отец обратился именно к ней?

– Он знал, что это последнее место, где будет искать Бертрам, если ему это вдруг взбрело бы в голову. Поначалу Мэй и слышать ничего не хотела, но потом передумала. Андреас оказал посильную помощь ее группе, а после оставил в покое. Но это не значило, что он перестал о тебе волноваться, Даниэль.

Теперь ситуация открывается передо мной совсем в ином свете, и я, честно признаться, вообще не знаю, как реагировать на правду. Отец любил меня? Знаю, что любил. Но совершил множество ошибок, отвративших меня от него.

– Он не искал со мной встречи, – произношу горько. – Даже после смерти деда он не сделал ничего, чтобы рассказать правду.

– Я пыталась убедить его, – скорбно признается мама. – Но он оставался непреклонным. Андреас был уверен, что ты не станешь его слушать.

Задумчиво киваю, вспоминая прожитые порознь годы.

– Что ж, он был прав. Вряд ли это бы что-то изменило.

Мама вновь шмыгает носом.

– Я думала, совместный ужин все прояснит и поможет нам воссоединиться, но ошиблась. Твоя обида была столь сильна, что ты никогда бы не вернулась домой.

Сцепляю руки в замок, борясь с желанием потереть грудь, где ощущается нестерпимое жжение от обрушившейся на меня истины.

Мэй была моей тетей.

Отец заботился обо мне не в корыстных целях.

Черт!

И почему правда зачастую не приносит ничего, кроме боли?

Зачем тогда отец свел меня с Кейдом? Возможно, чтобы отвлечь того от шкатулки. Истинную причину мы уже никогда не узнаем. Как и то, были ли у него какие-то коварные планы, о которых твердил Органа.

Вот же гадство! Органа!

Смотрю на часы, которые показывают третий час ночи.

– Мне нужно вернуться, – говорю Шону. – Я должна была встретиться кое с кем вечером, но твои люди нарушили все планы. Рори и Маттео будут волноваться, когда узнают, что я пропала.

Брат поднимается с дивана, хмуро глядя на меня.

– Ладно, попрошу Томаса отвезти тебя куда скажешь, а сам вернусь в клуб и займусь алиби, пока Шеффилд не перевернул весь город вверх дном.

Мама тоже поднимается, и я перевожу внимание с Шона на нее.

– Мам, побудешь пока здесь. Я вернусь утром, чтобы перевезти тебя в безопасное место.

– Хорошо, – соглашается она и поднимает руку, явно собираясь погладить меня по щеке.

Снаружи вдруг раздаются крики и выстрелы.

Глаза мамы широко распахиваются от страха.

Дерьмо!

Подталкиваю ее в сторону ванной.

– Спрячься там, скорее! – распоряжаюсь не терпящим возражения тоном.

– Какого черта? – спрашивает Шон, ни к кому конкретно не обращаясь.

Мама быстро скрывается за дверью, и я поворачиваюсь к брату.

– У тебя есть оружие?

– Оно у охраны, – объявляет брат, неопределенно махнув рукой в сторону выхода.

Смеряю его убийственным взглядом и подавляю желание хорошенько треснуть по голове. Ну что за идиот?

Бросаюсь к двери. Раз здесь нет ничего, что сошло бы за средство самообороны, попытаю удачи в другом помещении. Выскакиваю в соседнюю комнату и обшариваю ее цепким взглядом. Такое же небольшое количество мебели и ноль того, что можно было бы использовать в качестве оружия. Смотрю на стул без спинки и за неимением лучшего шагаю к нему. Против огнестрела это ничто, но встречать врага с пустыми руками не в моих правилах.

Стрельба снаружи вдруг стихает, до слуха доносится оживленная перебранка, но я все равно не замедляюсь. Хватаю стул в тот момент, когда распахивается входная дверь, и, не раздумывая, запускаю предметом мебели в вошедшего.

– Да блять! – ругается Кейд, легко уворачиваясь, и застывает, обшаривая мою фигуру пристальным взглядом. – Умеешь ты поприветствовать, Кавана.

Смотрю на него широко распахнутыми глазами. Рукав его рубашки, часть шеи, подбородок и скула забрызганы чужой кровью. Сам он выглядит невредимым, только слегка запыхавшимся.

– Кейд? – произношу ошарашенно. – Что ты здесь делаешь?

Он награждает меня снисходительным выражением и сообщает как само собой разумеющееся:

– Пришел за тобой. Ты в порядке?

– Да.

Кейд смотрит мне за спину. Тоже оборачиваюсь. Из второй спальни как раз показывается Шон.

– Выходит, парни снаружи не соврали, и за всем этим дерьмом и правда стоишь ты, – сурово произносит Органа.

– Ты кого-то убил? – спрашивает брат, оглядывая его с головы до ног.

– В следующий раз думай, прежде чем устраивать тупые похищения, – зло бросает Кейд и переводит внимание на меня. – Готова убраться отсюда?

Шон обходит меня и, перешагнув через чудом уцелевший стул, выскакивает наружу, наверняка, чтобы разобраться с последствиями устроенного кровопролития.

Кейд медленно направляется в мою сторону, все еще сжимая в руке окровавленный нож. Мой нож!

Делаю пару шагов навстречу.

– Как ты нашел меня?

– Я ведь сказал, что приду, если ты не объявишься, – говорит он, остановившись в считанных сантиметрах.

– Я не пришла не по своей воле, – сообщаю я, едва не поморщившись.

Прозвучало как оправдание.

Кейд ухмыляется уголком губ.

– Уже понял. Идем? Маттео отвезет нас к тебе.

По шее прокатывается жар оттого, как это прозвучало. Спрашиваю то, что поможет сохранить частичку здравого смысла.

– Маттео здесь?

– Да. Мы встретились рядом с «Тенью» сразу после того, как тебя забрали. Это помогло быстро выследить похитителей.

– Спасибо. – Кейд вопросительно поднимает брови, и я поясняю: – За то, что пришли.

– Я уже говорил тебе, Дани, что не собираюсь отступать.

Опускаю взгляд на его губы, которые в тот же миг складываются в соблазнительную усмешку.

– Знаешь, – произношу тихо, потому что голос внезапно сел, и возвращаю внимание его глазам, – я тоже.

Сокращаю оставшееся между нами расстояние, Кейд подается вперед.

Наши губы практически соприкасаются, когда за спиной раздается взволнованный голос мамы:

– Даниэль? Что происходит?