Охотник 6: Реквием (СИ) - Робский Александр - Страница 124

Мироздание рухнул на одно колено, его плечи начали дрожать, а изо рта вырвалась чёрная кровь.

— Последний шанс, Габриэль. Отдай мне Плеяду! — протянула она руку в сторону Мироздания.

— Что бы ты смогла открыть клетку⁈ — прохрипел Мироздание, — Ну уж нет! Я лучше сдохну, но ты своего не получишь!

— Сдохнешь?… — свела она брови вместе, а следом перевела взгляд на Тьму, — Оу, я поняла, что вы хотите сделать. Но нет! Пока я здесь, вы не см…

Лилит не успела договорить так как в её нижнюю челюсть прилетел лазурный кулак, окутанный нитью «силы». Но вот в чём дело… Лилит даже не шелохнулась и не сделала шаг назад. Она прервала речь, так как удивилась наглости низшего существа.

Самюэль опешил, не поверив в то, что его удар вообще не произвёл никакого эффект, ведь позади Лилит возникли ударные волны, которые достигли леса и начали обращать вековые деревья в щепки.

— И на него вы сделали ставку? На Самозванца⁈ — провела Лилит пальцами по нижней челюсти, — Что ж, ладно, я принимаю вызов. Мальчишка, на последних мгновениях этого мира, я разрешаю тебе позабавить меня. Но… — она огляделась по сторонам, — Я не хочу, чтобы Габриэль и Деметра пострадали. Поэтому давай поменяем место битвы, — она вновь окинула родичей грубым взглядом, — А вы двое — стойте на месте! И только посмейте сделать шаг! Мои глаза по всюду, а моя воля пронизывает саму вселенную. Вы и на метр не приблизитесь друг к другу, как я вернусь. Просто молитесь за своего Самозванца… вспомните, как это — уповать на волю Богов и их милость. Может быть, даже не смотря на ваше предательство, кто–то всё же и ответит.

Артём слушал разговор Лилит с ошарашенным видом.

«Яхве, по всей видимости, не единственный экземпляр. Есть и другие Боги. Так же есть Праотец, Мироздание, Тьма, Предтечи, Короли и Защитники. Чёрт, да тут прям самая настоящая экосистема. Так же у меня есть вопрос. Почему Агнес в своей молитве называла Яхве „Праотцом“? Как я понял Праотец и Бог — это два разных существа. Хм… тут только один ответ. Что бы призвать Бога, нужно обратиться к „Праотцу“, а в конце называть имя Бога, которому ты хочешь, что–то вроде, присягнуть. И это получается, что „Праотец“ становиться проводником между живым созданием и Богом. Тогда… ох… мне уже страшно делать предположения. Ведь в разговоре промелькнула некая „клетка“, для которой нужна Плеяда. Вывод напрашивается сам собой, но нельзя делать поспешных решений. Всё это, пока что, мои домыслы. Время покажет: прав я, или же нет.»

— Крангель! — рявкнул Самюэль, — Будь готов! Я выиграю для тебя момент!

— Х–хорошо! — кивнул Десница, сжимая в руке металлический шприц с алой жидкостью.

— Выиграешь момент⁈ — мерзко засмеялась Лилит, — Ты, по всей видимости, не понимаешь всю серьёзность ситуации.

В лицо Безымянного прилетело три кулака, покрытых белой энергией. Лилит атаковала так быстро, что лишь через несколько секунд реальность осознала происходящее, и на том месте, где она стояла мгновение назад, земля потрескалась и образовалось углубление.

Самюэль лишь моргнул, как его тело уже оказалось в чертогах космоса, прямо возле ярких звёзд, а вокруг растеклась его собственная золотая кровь, которая сочиться из разбитого лица.

Артём, стоя на чертогах космоса, словно это твердая земля, спросил:

— Как ты можешь дышать?

— Мне не нужно дышать, чтобы жить, — пожал мальчик плечами, — Так же я могу не есть и мне не нужен сон. Я спокойно могу обходиться без этих трёх факторов.

В чертогах космоса возникла белоснежная вспышка света, которая тут же обратилась в безликого титана с очертаниями женского тела и длинными волосами.

Самюэль скрестил перед собой руки и на него обрушился кулак, размером с целую «Геенну». И этот удар не просто выжигал жизнь. Сама реальность покрылась трещинами, а следом изогнулась, выпустив из своих угодий Безымянного.

— Агрх!!!

Самюэль рухнул на круг света, который опоясывает мертвый мир, что расположился недалеко от планет «Иной Расы». Его тело изливается золотой кровью, а конечности дрожат.

— Эй, ты там ещё живой?

В метре от Безымянного предстала Лилит в своём первоначальном облике. Она сложила все шесть рук на груди и с омерзением на лице наблюдала за попытками Самюэля подняться на ноги.

— Твоя сила…

— Да, она пожирает «жизнь». И жизнь есть по всюду. Она заключена даже в «реальности».

Теперь Самюэль понял, почему его тело рвётся на части. Каждый удар этой шестиглазой женщины пожирает его эфирную плоть и забирает часть жизни.

— Но это лишь малая часть моих возможностей.

Самюэль вскочил на ноги и выпустил из тела семь белоснежных нитей. Он укрепил их, а концы сделал острыми.

Прозвучал звон, напоминающий столкновение мечей. Все семь нитей вонзились в чешуйчатое тело Лилит, но должного урона не нанесли. Её броня, которая одновременно и кожа, чертовски крепкая. Даже нити не могут её пробить.

— Как же это смешно, — слегка подняла подбородок Лилит, дабы смотреть на своего врага сверху вниз, — Ты зовёшь себя Богом, а на самом деле — ты обычный червь! Твои сородичи были такими же. Никто из них не смог удовлетворить мой интерес. Вы все — это лишь тень истинной цивилизации.

Самюэль отозвал свои нити, а следом хлопнул в ладони, крепко сжав их между собой.

— Имя мне Самюэль, Безымянный Бог.

Лилит начала смеяться во весь голос.

— Ты молишься самому себе? Что за абсурд⁈

«Молиться самому себе⁈ — опешил Артём, стоя за спиной Безымянного, — Стоп! А если он скажет: „Анграйт Ди Яхве“; то эффект будет другим⁈ Хотя нет… если так подумать, Самюэль и правда молиться своей же силе, а не силе Бога, к которому обращается. Агнес, дабы призвать Яхве, прочитала стих, который был одновременно молитвой. Ага. Кое-что проясняется.»

Над головой Безымянного возникла багровая корона, состоящая из бушующего пламени, а сквозь металл пробились чёрные демонические рога.

— Моё сердце — ярость, Моя воля — всепоглощающая жажда крови.

Его лик приобрёл багровый оттенок, по всему телу открылись золотые глаза с вертикальными белыми зрачками, а на лице возникла демоническая пасть полная острых зубов.

— Гнев — есть источник могущества. Кровь — источник безумия. Так упивайся же моя душа. Окунись в просторы гнева, где тебя ждёт кровь поверженных мной врагов!

Самюэль устремил взгляд на Лилит, заметив, что она даже и бровь не повела. Она ждёт. Причем со скукой на лице.

— Явление Первородного: Закон Багрового Безумия!!!

Безымянный разомкнул ладони и широко распахнул руки в разные стороны.

— Что⁈…

С тела Самюэля, словно желе, сполз багровый покров, а корона, покрытая рогами, разбилась на две части.

— Абсурд!… — тихо прошептала Лилит, а один из шести её глаз покрылся голубым огнём, — Вот что сделал Габриэль… он запер слова силы в сердце каждой жизни, дабы та могла сама себе молиться. Они отринули наших Богов и самого Праотца! Ересь!!! — она убрала руки с груди и осмотрела растерянного Самюэля с ног до головы, — Один факт твоего существования, оскорбляет моих Богов! Оскорбляет Праотца, что дал им жизнь!!! И подобного я тебе не прощу! И на быструю смерть не надейся! Я буду мучить тебя так долго, сколько моей бессмертной душе будет угодно.

«Бессмертной… — призадумался Артём, а на его лице возникла широкая улыбка, — Так, перейдем к делу. Теперь понятно, кто заклеймил сердца. Это был Мироздание. По всей видимости раньше слова силы были расположены прямо на теле, как у „Защитников“. Но Мироздание зачем–то переместил их на сердце. Он их словно спрятал… хм, интересно. И кстати, одна из моих теорий оправдалась! Всё же из–за слов силы на сердце, живое создание может использовать „Явление Души“. И теперь я понял, как это происходит. Если „Явление Первородного“ — это молитва Бога самому себе, то „Явление Души“ — это молитва твоим страхам и твоей самой чёрной стороне души. Раньше все молились неким Богам, где связующим ключом был Праотец, то сейчас каждое живое существо, в какой–то степени, и есть Бог, который дарует сам себе силу. И всё это происходит без проводника. Второе: из–за того, что вся жизнь стала сама себе источником силы, наши нити приобрели белый цвет, как у Мироздания. Именно на это указывают слова Лилит, когда она осудила Мироздание и Тьму за их слабое могущество. У них больше нет источника. Они сами по себе. Поэтому она и сказала, чтобы эти двое помолились одному из Богов.»