О Дивный Новый Мир (СИ) - Малки Иван - Страница 43

Пот стекал по спине ледяными ручейками, пока я выдавливал себя из узкого, воняющего плесенью и дохлятиной короба вентиляции. Последние метры дались с трудом — металл был скользким, ржавые заусенцы цеплялись за одежду, а воздух внутри загустел до состояния болотной жижи. Я вывалился на пыльный пол, приземлившись на четвереньки, как побитая собака, и замер, жадно глотая относительно свежий, хотя и пропитанный новыми, не менее мерзкими ароматами, воздух. Тишина сорок пятого уровня осталась позади, смытая волной… шума. Не просто шума — а какого-то вязкого, многослойного звукового болота.

Я поднял голову, оглядываясь из-за укрытия — полуразвалившейся стойки администратора или чего-то в этом роде, сделанной из потемневшего пластика и хрома. Передо мной расстилался огромный зал, когда-то, видимо, бывший чем-то вроде торгового центра или атриума. Сквозь разбитые панели в крыше пробивались мутные лучи серого дневного света, выхватывая из полумрака клубы пыли и… фигуры. Десятки фигур. "Взрослые". Амплифицированные. Но не те хаотично бредущие или застывшие истуканами, каких полно на нижних этажах. Эти… двигались.

Они были повсюду, словно муравьи в растревоженном муравейнике. Мужчины в истлевших деловых костюмах бесконечно перекладывали стопки невидимых бумаг на разбитых прилавках. Женщины в остатках ярких платьев толкали перед собой скрипящие тележки для покупок, груженные всяким хламом — обломками дроидов, комьями грязи, собственными оторванными конечностями, которые, судя по всему, уже начали прирастать обратно. Кто-то стоял перед потухшим рекламным экраном, бормоча слоганы давно исчезнувших брендов. Другой пытался провести кредитной картой по трещине в стене. Рутина. Их грёбаная, безумная рутина, застывшая петля времени, в которой они застряли навечно. Воздух был тяжелым, пах не только пылью и гнилью, но и чем-то приторно-сладким — старыми духами, смешанными с запахом горелой проводки и несвежей плоти. Это и были "МакДаки"? Не похоже на банду головорезов с нижних уровней. Это было что-то другое. Сектор одержимых. Коллективное безумие, зацикленное на давно умершем потребительском рае.

— Скидка дня! Только сегодня! — выкрикнул кто-то скрипучим голосом, врезавшись в тележку соседа. Тот не обратил внимания, продолжая методично биться головой о витрину с истлевшими манекенами.

— Ваш звонок очень важен для нас, оставайтесь на линии, — пробубнил другой амплифицированный, прижимая к уху обломок трубы.

Дерьмо. Пройти здесь незамеченным — задача из разряда «научить туриста хорошим манерам». Их слишком много, их движения хаотичны, хоть и подчинены внутренней логике безумия. Любое отклонение от их привычного фона, любое резкое движение — и они среагируют. Не злобой, нет. Скорее, как иммунная система организма на чужеродный элемент. Просто попытаются… включить тебя в свою рутину. Схватить, удержать, заставить перекладывать невидимые бумаги или ждать ответа оператора, который не ответит никогда. А учитывая их бессмертие и регенерацию… из таких объятий можно и не выбраться.

Я прижался к стойке, пытаясь слиться с тенью. Нужно было найти другой путь. Обойти этот рассадник безумия. Может, есть боковой коридор, другая вентиляция… Мой взгляд скользил по стенам, по облупившейся краске, по трещинам, по выцветшим граффити каких-то древних банд. И тут я его увидел. Почти стертый, заляпанный чем-то бурым, едва различимый на фоне общего хаоса — но он был там. Два корявых, пересекающихся полумесяца в ломаном круге. Тот самый символ, что Ки нацарапала на стене в Elysium Sky. Здесь. Прямо посреди этого бедлама. На стене, мимо которой то и дело проходил один из "взрослых", методично протирая ее грязной тряпкой, только еще больше размазывая грязь и почти стирая последние остатки знака.

Сердце снова ухнуло куда-то вниз, в район ледяных подошв. Ки была здесь. Прошла этим путем. Или тот, кто оставил ей сообщение, привел ее сюда. Зачем? Зачем тащиться в это гнездо спятивших потребителей? Это не похоже на логово "туристов". Слишком грязно, слишком хаотично. Или… это идеальное прикрытие? Место, где никто в здравом уме не станет искать? Или, что еще хуже, место, где можно легко затеряться, стать частью фона… навсегда.

Мысль о том, что Ки могла застрять здесь, стать одной из этих бездумных кукол, заставила меня стиснуть зубы так, что заскрипели пломбы из прошлой жизни (или их аналоги из этой). Нет. Надо двигаться. И быстро. Обходного пути, судя по всему, не было — зал казался единственным проходом в этой части уровня. Значит — только вперед. Напролом.

Я отстегнул от рюкзака сложенный аэроборд… Легкая, прочная рама из композитных материалов, пара антигравитационных эмиттеров по бокам, видавшая виды панель управления. Я разложил его одним резким движением — щелчок фиксаторов показался оглушительным в этом гуле бормотания и шарканья. Быстро проверил заряд — семьдесят процентов. Должно хватить. Главное — резкий старт и не сбавлять скорость.

Я поставил доску на пол, закинул одну ногу. Глубокий вдох. Выдох. Рука на рукояти импульсника. Сейчас начнется. Малейшее промедление — и они налетят, как саранча.

— Эксклюзивное предложение! Не упустите шанс! — завопил кто-то совсем рядом.

— Оплата наличными или картой? — проскрипела женщина с пустой тележкой, поворачивая ко мне свое безглазое лицо.

Пора. Я толкнулся ногой, одновременно выжимая акселератор. Борд взвыл, поднимаясь на полметра над полом, и рванул вперед, взметая тучи пыли.

Реакция была мгновенной. Десятки голов повернулись в мою сторону. Безумные глаза сфокусировались на движущемся объекте, нарушившем их привычный ритм. Рутина дала сбой. И сменилась другой — инстинктом. Схватить. Остановить. Поглотить.

— Стой! Куда?! У нас обеденный перерыв! — заверещал кто-то.

— Предъявите ваш пропуск! На территорию вход воспрещен! — рявкнул мужик в рваном пиджаке, протягивая ко мне костлявые пальцы.

— Он крадет идеи! Держать его! — завизжала женщина, швырнув в меня обломком манекена.

Я несся сквозь этот хаос, лавируя между шатающимися фигурами и опрокинутой мебелью. Воздух свистел в ушах. Руки тянулись ко мне со всех сторон — цепкие, грязные, неожиданно сильные. Чья-то ладонь скользнула по моей куртке, едва не сорвав с борда. Я резко вильнул, едва не впечатавшись в колонну. Импульсник был бесполезен — стрелять в эту толпу бессмертных безумцев было все равно что пытаться вычерпать океан ложкой. Только скорость. Только маневр.

— Новая коллекция! Подпишите здесь! — кричали они вслед.

— Акция! Два по цене одного! Хватай его!

Их голоса, их бессвязные фразы, обрывки старой жизни, смешивались в один тошнотворный хор безумия. Я проскочил через главный зал, пронесся по короткому коридору, где валялись останки сервисного дроида, и вылетел к противоположному выходу — разбитому витражному окну, за которым виднелся переход на другой уровень или сектор. Прыжок был рискованным — борд чиркнул по остаткам рамы, осыпав меня осколками радужного стекла, но удержался в воздухе.

Я оглянулся. Толпа амплифицированных сгрудилась у разбитого окна, протягивая руки, их бормотание теперь звучало глуше, растеряннее. Рутина нарушена, объект исчез. Через пару минут они забудут обо мне и вернутся к своим бесконечным делам.

Я вырулил на узкий технический мостик, перекинутый через пропасть между двумя секторами здания. Ветер трепал одежду, принося с собой вонь нижних уровней. Впереди маячила темнота следующего сектора. Символ. Он вел меня дальше, глубже в это безумие. Ки была где-то здесь. И что-то мне подсказывало, что встреча с безумными шопоголиками была лишь легкой разминкой перед настоящим дерьмом. Но я прорвался. А значит, еще есть шанс. Хотя бы один грёбаный шанс. И я за него ухвачусь. Как всегда.

Я вылетел на аэроборде из узкого, воняющего гнилью технического мостика прямо в… тишину. Резкий контраст после рева толпы амплифицированных шопоголиков и визга антигравов был почти оглушающим. Борд протестующе взвыл, когда я заложил крутой вираж, едва не впечатавшись в массивную колонну из тусклого, зеленоватого мрамора, и с шипением опустил его на пол, взметая облако тысячелетней пыли. Ноги слегка дрожали от напряжения и вибрации, а сердце все еще колотилось где-то в горле, отдавая гулким эхом в ушах.