Рокот. Том 1: Технический колледж ауксилариев. Том 2: Проблемы молодого аристократа (СИ) - Букреев Марс - Страница 106

Но тут, снова вспыхнул фонарь. На этот раз, его свет точнехонько попал мне в глаза. Я ослеп. Всего на мгновение. Но этого хватило, чтобы все поменялось.

И тут же, меня словно ударили с размаху молотком! Я попятился, понимая сквозь обрывки сознания, что не могу управлять собственным телом. Руки безвольно повисли, открывая голову для ударов. А Демьян одним прыжком оказался рядом.

Сам не знаю как, но я собрался. Прикрыл голову печатками и тут же получил в них еще один мощный удар. Меня откинуло на канаты. Уже практически на автомате, я поднырнул под правый боковой. Вывернулся, отступил от канатов. Успел сбить летящий в голову прямой удар. Пропустил в бок. И снова поднырнул под боковой.

Увидел искаженное злостью лицо противника. Демьян не мог смириться с мыслью, что его атака не принесла успеха.

Сунул ему в лицо прямой. Получилось смазано. Попытался провести апперкот, но Демьян заблокировал его и ударил сам. Его перчатка скользнула по шлему.

— Да, падай же ты! — прорычал он, нанося удар другой рукой.

Я закрылся. Краем глаза, заметил новый боковой и, уже по привычке, нырнул под него. Над головой громко хлопнуло. Запахло жженым. В зале закричали. Я отступил и увидел, правая перчатка Демьяна превратилась в обугленную массу. Наполнитель торчал в разные стороны, словно рука моего противника взорвалась изнутри.

Он закричал, стараясь освободить поврежденную руку. А вслед за химозным смрадом сгоревшей перчатки, расплывался запах горелого мяса.

Глава 53

— Плебей! Это плебей ударил Мощью!

Чей-то визгливый, нарочито громкий крик резанул ухо. Люди заволновались, зашумели. Отхлынули от ринга.

— Нет! — послышались голоса. — Аксенов сам Мощь использовал.

— Что ты городишь! Он благородный человек, не мог такого сделать!

— Да помогите же, вы ему!

Демьян катался по рингу, безуспешно борясь с оплавленной перчаткой. На ринг выскочили люди, они ухватили моего противника за плечи. Прижали к полу, чтобы не дергался, и попытались освободить поврежденную руку.

— Не трогайте его! — крикнул я. — Зовите врача.

Вскоре появился и доктор. Большинство присутствующих опасливо отошли от ринга. Они не знали, кто из нас воспользовался Мощью, но вовсе не желали попасть под удар.

Я тоже спустился с ринга. Скинул шлем и перчатки. Кто-то ударил меня в спину. Не сильно. Повернувшись, я увидел Эмили. Ее глаза пылали яростью. Лицо корчила от ненависти:

— Ты ответишь за все! — злобно произнесла она.

Потом перешла на крик:

— Задержите этого холопа, вызовите полицию!

Кто-то попытался ко мне приблизиться.

— А ну, прочь! — рявкнул я. — Вы, что не видите, мои перчатки целы. Как бы я использовал Мощь?

— Точно целы.

— Так, это не он!

— Неужели Демьян, как бесчестно!

Эмили обожгла меня взглядом и скрылась в толпе. Вскоре я увидел, как она взобралась на ринг и присела возле брата.

— Пойдем!

Илья ухватил меня за плечо и потащил в сторону раздевалки. Я ловил на себе взгляды аристократов: удивленные, ненавидящие, растерянные. В зависимости от того, кому они верили — мне или Эмили.

— Конченный идиот!

Выпалил Илья, когда мы остались одни.

— Эй, ты чего? — возмутился я.

— Не про тебя я, — снизил тон Илья. — Про Аксенова, дебила. Как мозгов-то хватило, в таком деле, Мощь использовать.

Ага, еще его сестричка фонарем мне в глаза светила. Уверен, что она. Но говорить об этом не стал.

— Он дебил — это ясно, — спокойно произнес я, — нам, от всего произошедшего, как? К добру, или худу?

Илья пожал плечами:

— Для нас, точнее для тебя все неплохо сложилось. Ты выстоял поединок, ну и выходит, победил. Сейчас, все успокоится маленько, и поговорю с секундантами. Надо объявить, что дело чести улажено.

— Дело чести, — хмыкнул я. — Вот у нас с тобой, дело, так дело было. А тут, ясли какие-то.

— У нас с тобой, попытка убийства была! Ладно, пойду выяснять. Буду настаивать на твоей победе.

Я кивнул. Илья вышел.

Но этим вечером ничего не объявили. Ни того, что победил я. Ни того, что дело чести улажено.

Илья вернулся мрачным:

— Требуют установить, кто воспользовался Мощью.

— А так не понятно, да?

— Все понятно. Но хотят получить объяснения от Демьяна.

— Знаешь, мне все равно. Причем ты не представляешь, на сколько.

Я скинул одежду и направился в душ.

— Пойду я спать, а вы, благородные господа, сами разбирайтесь в своих правилах.

Утром, первой кого я встретил, оказалась Наталья.

— Поздравляю, — сказала она. — Вывел ты из себя этого надменного сноба.

— Ты про Демьяна?

Наталья кмвнула:

— Сегодня, вся эта секунданская шобла навещала его. Интересовались, как так получилось, что он использовал Мощь.

— И, что сказал?

— А вон, твой секундант тебе все расскажет.

К нам приближался Илья. По лицу видно он пребывал в хорошем настроении.

— Все!

Он хлопнул меня по плечу.

— Совсем все?

Илья засмеялся:

— Всем пришлось признать твою победу.

— Ну, а Аксенов?

— Теперь, каждый встречный поперечный, будет припоминать ему случившееся. Не завидую я ему.

— А что сказал-то?

— Сказал, что неосознанно. Даже доказывал, что когда понял, что зачерпнул Мощь, пытался остановить удар.

— Может зайти, спасибо ему сказать?

— Пойдем, лучше на лекции.

С удивлением я обнаружил, что отношение ко мне снова изменилось в лучшую сторону. И при том, куда значительней, чем после беседы с Натальей. Со мной общались, как с равным, не думая оспаривать мой патрицианский статус. Илья объяснил это тем, что я, в конфликте с Демьяном, вел себя согласно всем нормам неписаного кодекса чести. А вот Демьян, как выразился Илья, «обгадился». Да так, что не спешил покидать больничную палату.

Кроме того, к моему происхождению стали относиться спокойно. Предки усыновляли простолюдинов, так почему бы не произойти этому сейчас. Да и опять же, во всей этой истории с «Благородными сердцами», я выступил куда, как достойно. Значит, усыновил меня Ингвар Воронцов, не зря.

Тут еще и официальная версия была озвучена, где мы, вместе с Воронцовым, оказались представлены чуть ли не как былинные герои. Ну и хорошее отношение «первой дамы» в Университете, тоже сыграло роль.

Наталья оказалась довольно интересной собеседницей. Если опустить ее непреодолимое влечение обругать всех и каждого. И желание отмстить за любую мелочь, как с тем пухляком, на которого она вылила кофе, при нашей первой встрече.

Однажды, у нас с ней состоялся довольно интересный и странный разговор. Я стоял в коридоре, возле окна. Я уже выложил на подоконник свой телефон, носовой платок, карту, наличные деньги и студенческий. И никак не мог найти ключ от комнаты.

Обычно, я носил ключ в небольшом внутреннем кармашке. Но в это утро, торопясь на лекции, просто сунул его в боковой карман пиджака. Подумал, что переложу его, во время занятий. Разумеется, я совсем забыл об этом. А когда вспомнил, то ключа в кармане не оказалось.

И главное, я вовсе не был уверен, что сунул его именно в карман пиджака. Может быть, в брюки или жилетку. Или я вовсе в спешке промахнулся, и ключ сейчас валяется на полу, возле двери комнаты. Если только, его не запинали, шастающие по коридору студенты.

— Наверное, стоит тебе подарить сумочку.

Наталья, подошла, бесцеремонно растолкала мои вещи и водрузила на подоконник свою сумочку.

— Спасибо, ваша светлость, но я обойдусь.

Она еще пару минут понаблюдала, как я перебираю свои вещи.

— Я уже полчаса смотрю за тобой, потерял что-то?

— Ключ от комнаты.

— Найдется.

Наталья оперлась локтями о подоконник и принялась смотреть в окно.

Легко ей говорить. Поди, если сама потеряет ключ от своей комнаты, ей новый принесут, на блюдечке.