Золотой Змей (СИ) - Добрый Владислав - Страница 45

Мой взгляд скользнул вдаль, где на холме маячила фигура под знаменем с жёлтой мантикорой на чёрном фоне. Джевал Гру. Он был без шлема. Длинные волосы, тёмные с сединой, трепал ветер, а лицо — узкое, с острыми скулами и шрамом через бровь — оставалось непроницаемым. Рядом стояли двое, которых я не знал. Но не надо родиться в этом мире, чтобы понять — это были представители гильдий Караэна.

Один, из торговой гильдии, толстый, как бочка, в красном бархатном камзоле с золотыми пуговицами, расшитом серебряной нитью. Его жирные щёки тряслись, пока он орал, размахивая руками:

— Ты обещал нам победу, Джевал! А теперь что? Долгобороды бегут⁈ Останови их! Ты клялся костями предков, что раздавишь Итвиса! Самое время отработать деньги! Я слышал, ты поклялся убить Магна Итвиса!

Джевал повернул голову, и я заметил, как его губы искривились в знакомой презрительной улыбке.

— Слухи преувеличивают, мастер Торвин, — голос его был гладким, как масло, но с ядовитым привкусом. — К тому же, это вы обещали мне преданность хирда бородачей…

Второй, из оружейной гильдии, худой и сутулый, в сером сюртуке с чёрными манжетами, ткнул пальцем в Джевала:

— Не смей перекладывать вину, наёмник! Мы вложили золото, сталь, а ты провалился! Теперь Итвис смеётся над нами, а ты стоишь тут, надутый и испуганный как грязежаба, только в чёрных тряпках!

Джевал молчал, глядя на уходящий хирд. Его правая рука в перчатке из чёрной кожи легла на рукоять меча — обычного, с простой рукоятью. Затем он резко повернулся и обменялся взглядами со своими людьми, стоявшими поодаль.

— Вы слишком много говорите, — сказал он тихо, и в тот же миг воздух вокруг гильдейцев дрогнул. Иллюзия — их тени вытянулись, превращаясь в копии самих себя, но с пустыми глазами. Топот копыт раздался неизвестно откуда. Охрана гильдейцев — четверо в кожаных доспехах с короткими мечами — рванулась к Джевалу. Арбалеты вскинулись и два болта прошили лицо Джевала… Но его там уже не было. Он возник рядом, и другой, чёрный клинок сверкнул — раз, два, три. Охранники рухнули с седел, разрубленные надвое. Четвертый бросил арбалет и поскакал прочь. Его никто не преследовал.

Торвин взвизгнул, задергался в седле понукая коня, но его схватил сзади за ворот подоспевший Флоранс Хау. С тем же спокойным выражением, с каким он говорил со мной перед битвой под Вириином, Флоранс вонзил меч в спину толстяка. Тот дёрнулся, успел выхватить караэнский клинок, но ни масса, ни проворность ему не помогли. Он даже толком не крикнул. Только успел взрапнуть, набирая воздух в легкие — а меч наемника уже пробил сердце. Худой тоже пытался бежать, и он лучше управлялся с лошадью. Почти сразу сумев разогнать своего скакуна до галопа. Но жало копья одного из людей Джевала оказалось быстрее. Кровь залила траву, красный бархат смешался с грязью.

Джевал некоторое время сидел неподвижно, пока взбудораженный конь под ним беспокойно перебирал ногами. Он что-то негромко говорил своим людям, не глядя на тела. Затем отпустил чёрный меч — тот воткнулся в землю, уйдя на половину, осыпался чёрным пеплом и исчез. Только сейчас Джевал нашёл меня взглядом. Лицемерная улыбка сменилась холодной, расчётливой надменностью. Он ударил шпорами коня, заставив того прыгнуть с места и поскакать вниз по склону ко мне.

Джевал спрыгнул с коня в десяти шагах от меня, чёрный плащ с жёлтой мантикорой хлопнул по ветру, как крыло ворона. Его узкое лицо кривилось в привычной презрительно-надменной ухмылке — видимо, он пытался изображать дружелюбие. Глаза, тёмные, как смола, горели холодным расчётом. Мой отряд напрягся, копья в руках всадников дрогнули, но я поднял руку, останавливая их. Меня искренне удивлял этот человек. Такая смелость больше походила на безумие. И это не могло не подкупать.

— Ну что, Джевал, — начал я, склонив голову набок, — последовал моему совету? Взял половину денег вперёд? Я же говорил, это удобно. Всегда можно запороть все дело и остаться в прибыле.

Он хмыкнул, скрестив руки на груди. Перчатки из чёрной кожи скрипнули. В голосе проскальзывали опасные, шипящие нотки, будто внутри него тлело масло на раскалённой сковороде:

— О, сеньор Магн, я взял всё вперёд. Но даже дукаты не спасают от дурного вкуса. Эти подлые люди думали, что купили мою честь. Судили по себе.

— Я скажу больше, у них нет ни чести, — поддержал я сословную ненависть Джевала, кивая на холм, где красный бархат толстяка всё ещё алел в грязи. — Полагаю, у тебя они просили только твою верность. Что ж, сеньор Джевал, нельзя отдать то, чего нет.

— Я слышал, Итвис всегда даёт второй шанс, — пропустил он мою издёвку мимо ушей. — А ещё, что они хорошо платят.

Я искренне поразился наглости этого человека — так сильно, что не нашёлся с ответом. Он шагнул ближе, ухмылка стала шире, но в ней сквозило что-то змеиное.

— А почему бы и нет? Ты ведь победитель, Магн Итвис. Хирд сбежал, гильдии в панике. Я могу быть полезен человеку, который знает, как держать поводья.

Сперат двинул коня вперёд, щит в его руке звякнул о кольчугу. Широкое лицо, обрамлённое короткой чёрной бородкой, покраснело от гнева.

— Полезен⁈ — рявкнул он, тыча пальцем в Джевала. — Этот ублюдок только что перерезал своих нанимателей! Магн, он предаст тебя, как только… Как только… Да в любой момент!

Джевал скосил взгляд на Сперата, улыбка не дрогнула.

— Они обозвали меня грязежабой, — сказал он, пожав плечами, будто это всё объясняло. — Я просто показал, что жабы кусаются.

Гвена, сидевшая на коне слева, фыркнула и перекинула топор с плеча в руку. Латная рукавица звякнула, чёрные волосы выбились из-под шлема, падая на скулы.

— Ой, какие мы нежные, — протянула она, оскалившись. — Может, тебе ещё платочек дать поплакать, грязежаба?

Джевал резко повернулся к ней, глаза сузились.

— Женщине не место в разговорах мужчин, — отрезал он, голос стал жёстким, как удар кнута. — Сиди тихо, пока я добрый.

Гвена замерла на миг, а затем, не говоря ни слова, метнула топор. Лезвие со свистом рассекло воздух и прошло сквозь Джевала, вонзившись в землю позади. Его фигура дрогнула, как мираж над костром, и растворилась. Иллюзия.

— Гвена, я же просил никого не убивать без моего приказа, — сказал я, стараясь скрыть ухмылку.

Она спрыгнула с коня, глаза её горели, как угли.

— Я знала, что это иллюзия, — бросила она и рванулась к пустому месту слева от того, где стоял «Джевал». С разбегу врезалась в невидимое тело, повалив его вместе с конём на землю. Раздался глухой удар, ржание и ругань. Гвена оседлала настоящего Джевала, прижав его лицом в пыль, и скрутила ему руки за спиной. Чёрный плащ запутался в ногах коня, шлем слетел, обнажив спутанные волосы. — Трава не примялась.

— Слезь с меня, шлюха демонов! — прошипел Джевал, пытаясь вывернуться, даже не подозревая насколько он прав. Гвена очень по девичьи хихикнула и сильнее придавила его коленом.

Люди Джевала — десятка два в чёрных коттах поверх неполных и дешевых доспехов, с копьями, украшенными жёлтыми лентами, — тут же развернулись в линию, приготовив оружие. Мои всадники ответили тем же: копья с белыми и красными лентами поднялись, кони зафыркали, серые плащи заколыхались на ветру. Напряжение повисло в воздухе, как в офисе после побега бухгалтера.

Я подъехал ближе, глядя сверху на Джевала. Его лицо, прижатое к земле, было перекошено от злости, но глаза цепко следили за мной.

— Простите, сеньор Джевал, но я вынужден отказаться от ваших услуг. Я просто не знаю, что может купить твою искреннюю верность, — сказал я весело, чуть наклонившись с седла.

Он застыл, тяжело дыша. Пыль оседала на его скулы, смешиваясь с потом. Наконец, он выдавил:

— Город.

Я хохотнул.

— И не какой-нибудь городок в контадо Караэна, где я буду вечно прятаться в тени его стен! Нет, — он сплюнул набившуюся в рот землю, голос стал твёрже. — Большой. Богатый. У моря. Где корабли качают золото, а улицы пахнут солью и свободой. Я не намерен гнить в дыре, ожидая, что мою семью вырежут гильдии, стоит мне выехать за ворота!