Ментальная кухня (СИ) - Злобин Максим - Страница 19

Я начал осматривать кухню и искать знаки буквально повсюду. Первым делом открыл холодильник. Посмотрел на баклажан. Баклажан, в свою очередь, посмотрел на меня. Коннекта не произошло. Тогда я перевёл взгляд на гастроёмкость с незачищенным каре барашка, но тоже мимо. Овощи, овощи, фрукты, фрукты, десятилитровая кастрюля с луковым супом, который неплохо было бы уже расфасовать и заморозить, дальше лоток с курами, лоток со рваными салатными листьями, лоток с панировкой… в голову пришло только то, что за такое товарное соседство можно нехило нахлобучить Денисыча. Но как это мне сейчас поможет⁈

Не то! Вообще не то! Мысль никак не хотела ворочаться в нужном направлении.

Я захлопнул холодос, обернулся на сто восемьдесят и тут, вдалеке, на самой верхней полке кондитерского цеха мне на глаза попалась очень интересная коробка. Белая такая, прямо белоснежная, с нарисованным на ней стилизованным розовым бутоном. И стоило мне лишь открыть её, как вдруг ассоциативный ряд начал выстраиваться. Пока что робко и нерешительно, но что-то такое я, кажется, нащупал.

Коробка не весила практически ничего, а внутри находились пакеты с сушеными цветами и лепестками. Запаянные, само собой, и надутые воздухом, чтобы не поломать всю эту прелесть. Два пакета с розами, три пакета с лавандой, один с белым жасмином и не счесть сколько дохрена обезвоженной виолы всевозможных оттенков.

— Так, — мозги завелись на полную катушку. — Так-так-так.

— Эй! — крикнул Денисыч, появившись на кухне.

Оказывается, пузан бросился за мной в погоню, но догнал только сейчас. Ступеньки же. Тяжко же.

— Какого хрена ты тут забыл⁈ — пытаясь отдышаться, завопил бешеный шеф.

— Отвали.

— Чего-о-о-о⁈

— Отвали, говорю.

Франсуа Денисыч засучил пухлыми кулачками, затопал не менее пухлыми ножками, и тут у меня в голове всё сошлось. Просияв, я начал потрошить пакеты и ссыпать цветы в коробку.

— Что ты делаешь⁈

— Тише! — попросил я и-и-и-и…

Вжух!

В данный момент все мыслестрочки шефа, — все его знания и воспоминания, — оказались для меня курами, а сам я был холёной рыжею лисою. Я мог делать с его мозгами абсолютно всё, что угодно. Легко и просто, буквально играючись.

Вжух!

И первым же делом я опустил на дно весь негатив, связанный со мной. Ну чтобы пухляк не истерил почём зря. А вот дальше началось настоящее созидание.

Вжух!

Выхватывая из колоды воспоминаний самые бесполезные, — типа рядовой прогулки в парке или похода в кино на проходной фильм, — я перекраивал их до неузнаваемости. И теперь Франсуа Денисович помнил, что… ах-ха-ха-ха-ха! Он помнил, что у него была интрижка с Мариной Марковной Орловой! И не просто интрижка, а Чувство! С большой, блин, буквы!

Вжух

Он помнил, как они жались по углам, чтобы никто не видел. Как целовались под дождём и предавались бурной страсти в гостиницах. Как шептали друг другу нежности и строили планы. Как вели тайную переписку, и как выкраивали время «для себя», скрываясь от старого графа. Страсть и вожделение, надежда и радость.

Вжух!

Отлично! Едем дальше! Теперь, когда я взрастил во Франсуа Денисыче любовь и счастье, — ну разве это плохо? — я перешёл к текущим мыслительным процессам и «напомнил» ему то, что он хотел сделать во время поминок.

— Спасибо, что согласился помочь, — улыбнулся шеф и похлопал меня по плечу.

— Для вас, Франсуа Денисович, всё что угодно.

— Я очень это ценю, — чуть не прослезился шеф. — Правда. Ну пойдём уже, пора.

— Вперёд! — расплылся в улыбке я, взял коробку с лепестками и вслед за Денисычем вышел в зал.

Наше появление не осталось незамеченным. Стоило дверям открыться, как все взгляды тут же устремились на нас. Скорбные родственники и друзья перестали жевать и застыли с немым вопросом на лицах, а мы с Денисычем в полной тишине всё приближались и приближались. Всё ближе и ближе ко вдовушке, что восседала во главе стола.

Когда между ней и шефом остались считанные метры, два внушительного вида мужика в чёрных костюмах было дело поднялись с мест, но по мановению руки Марины Марковны плюхнулись на место. Кажется, ей было интересно.

— Марина! — громко и чётко сказал Франсуа Денисович. — Любовь моя!

— Любо-о-о-овь! — тоненьким фальцетом протянул я, взял пригоршню лепестков и бросил их в воздух.

— Красавчик, — прошептал шеф и подмигнул мне, а я тут же ответил на подмигивание; мне не жалко. — Я больше не могу ждать! — вновь громко продолжил шеф. — Ни дня! Ни минуты, и ни секунды! Это сильнее меня, Марина!

— А что здесь происходит? — зашептались за столом. — В чём дело-то?

— Мам? — удивлённо подняв бровь, вытаращилась на шефа моя сводная сестрица.

— Если хочешь, можешь впредь называть меня «папочкой», — по-доброму улыбнулся ей Франсуа Денисович.

— Ма-а-а-а-а-ам!

— Мар-р-рина! — зарычал шеф. — Солнце моё! Воздух мой! Мой смысл жизни! Любовь к тебе сжигает меня изнутри!

— Любо-о-о-овь! — и снова мой выход.

— Франсуа Денисович, что вы несёте? — наконец сбила с себя оторопь вдова.

— Подожди, прошу тебя! Ничего не говори! Сейчас говорю я! Я и так слишком долго молчал! Слишком долго я ждал, когда мы наконец-то сможет быть вместе и больше не будем вынуждены скрывать нашу любовь…

— Любо-о-о-овь!

— Марина, ты и так всё знаешь! А я, как мужчина, возьму на себя смелость объявить о нашей связи всему миру!

— Какой, какой ещё связи? — вдова поднялась со стула. — Франсуа Денисович, вы пьяны?

— Марина, замолчи! Можешь говорить всё, что угодно, но я знаю, что у тебя на душе! Поверь, Марина, я знаю на что иду! Мне плевать на условности! Мне плевать на косые взгляды! Мне плевать на разговоры за спиной! Мне плевать на всё, кроме тебя… Я… Я… Я, — начал задыхаться шеф.

Последние несколько секунд я уже подтравливал жаркого марева страсти, буквально сводя шефа с ума. Главная эрогенная точка, как ни крути, мозг. А мозгом Денисыча управлял… кто? Правильно: я. Да причём так успешно, что у него из-под пуза чуть ли не шишечный дым повалил.

Шеф вошёл в настоящее исступление.

— Я хочу тебя прямо здесь! — сказал он, шагнул навстречу вдове и, как говорится, заверте…

Денисович схватился за амулет Марины Марковны и сорвал его к чёртовой матери. Марина Марковна завизжала, а мужики-охранники начали реагировать. Двое боевиков Орловых уже неслись спасать хозяйку, а третий вырастил на ладошке крутящийся файербол, но пока медлил — боялся зацепить вдову.

— Козочка моя сладожопая! — сорвав амулет, шеф пошёл дальше.

Схватил вдову обеими руками за задницу, приподнял, размахнулся головой по широкой амплитуде, вогнал нос в её декольте и начал там… э-э-э… бурлить?

— А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — ещё сильней заорала Марковна и начала колотить его по плечам.

Один из охранников тем временем уже оттолкнул меня в сторону, — я-то никакой угрозы не представлял, — и до контакта с шефом остались считанные мгновения. Мои мгновения. Те самые, ради которых всё и затевалось. Магический источник уже раскалился до красна, но эликсир всё ещё действовал.

И-и-и-и… да! Дорога в голову вдовы оказалась свободна! Я не испытал вообще никакого сопротивления, как будто прошёл сквозь дверь из паутины. Ну а теперь вперёд, экспресс-тур по воспоминаниям!

Вжух!

Самое свежее, с похорон. Гроб с телом графа Орлова опускают в землю, Марина Марковна обнимает детей и промакивает мокрые глаза платочком.

Вжух!

Поход вместе с охраной по элитному ТЦ для аристократии. Шоппинг. Марина Марковна выбирает траурный наряд.

Вжух!

Кабинет, стол, список гостей и тёплый от непрерывных звонков мобильник.

Вжух!

Неинтересно.

Вжух!

Не нужно.

Вжух!