Гость из будущего. Том 3 (СИ) - Порошин Влад - Страница 25

Затем я выждал небольшую паузу и начал вводную часть своей коротюсенькой лекции:

— Всем вам, конечно же, хорошо известно, что сегодня, в эти самые дни, в нашей родной Ленинградской области проходит Первый Всесоюзный кинофестиваль. Где на суд строго всесоюзного жюри представлены такие картины, как «Живёт такой парень», «Тишина», «Живые и мёртвые», «Родная кровь», «Гамлет» и многие другие.

— Скажите, а Олег Стриженов приехал? — пискнула какая-то барышня лет тридцати с первого ряда.

— Какие ещё есть вопросы по фестивалю? — буркнул я и подумал, что сейчас меня разными звёздами кино буквально заклюют.

— А Харитонов сегодня выступит? — донёсся женский голос с другой половины зала.

— А Коля Рыбников? — выкрикнула барышня со второго ряда.

— Бондарчук приехал? — загудел какой-то суровый мужик.

— Спокойно, то-ва-ри-щи! — перекричал я весь зал, пользуясь преимуществом, которое дают микрофон и колонки. — Если других вопрос по фестивалю нет, тогда переходим к концертной программе! Песня остаётся с человеком! Песня — верный друг твой навсегда! — произнёс я чётким командным голосом. И так как наш советский народ привык начальство если не уважать, то побаиваться, зал на секунду притих. А я, пользуясь моментом, ударил по гитарным струнам и запел:

Как провожают пароходы?

Совсем не так, как поезда.

Морские медленные воды —

Не то, что рельсы в два ряда…

И как только из моих уст зазвучал припев «вода-вода» из левой кулисы в танце, смутно напоминающем румбу, вышли Савелий Крамаров и Владимир Высоцкий. «Федя Косой, вон — Федя Косой», — зашептались в зале, и кое-где раздалось тихое хихиканье. «Черти полосатые, — подумал я, продолжая петь про проводы пароходов, — мы так не договаривались! Ну, сводные дети Лидии Руслановой, я с вами вечером отдельно поговорю». Однако, не обладая способностями к телепатии и не слыша моих гневных мыслей, в которых я костерил актёров последними словами, Крамаров и Высоцкий, выйдя на центр сцены, упрямо продолжили кривляться и за моей спиной. Смесь танца живота и цыганочки вызывал в зале все больший хохот. Однако я пел и терпел. Но когда я стал исполнять последний куплет эти два обалдуя, словно сговорившись, подошли к микрофону и принялись подпевать:

Морские медленные воды —

Не то, что рельсы в два ряда,

И провожают пароходы

Совсем не так, как поезда.

— Ча-ча-ча! — выкрикнул я, выдавив улыбку на своём лице.

Зал разразился аплодисментами, мы втроём отвесили один общий поклон и я в этот момент прошипел: «Танцевать не умеете, а лезете». А затем я снова улыбнулся благодарной сестрорецкой публике и объявил:

— Встречайте! Один из лучших комедийных актёров страны: Савелий Крамаров! — я указал рукой на Саву. — И восходящая звезда советского кинематографа, актёр Владимир Высоцкий! — я захлопал в ладоши, заставив поаплодировать весь зал, и шепнул Владимиру Семёновичу: «ушли».

— А так же ещё одна восходящая звезда советского кино, — пророкотал Высоцкий и указал на меня рукой.

— Режиссёр Ян Нахамчук! — хором гаркнули мои непослушные коллеги.

«Поросята», — буркнул я и вместе с Владимиром Семёновичем удалился в левую кулису, где стоял звуковой пульт, за которым работал звукорежиссёр и он же работник сцены. А Савелий Крамаров, оставшись у микрофона, громко крикнул: «привет!», затем рассмеялся и перешёл к первому юмористическому монологу.

— Вот вы тут спрашивали: «почему Лёня Харитонов не приехал, Коля Рыбников, Олег Стриженов?». А я вам отвечу: «Потому что кругом засели одни бюрократы. И чтоб куда-то прилететь, нужно двести бумаг подписать. А может и больше». А теперь представьте отчётный доклад бюрократа перед членами нашего советского правительства.

— Хорошо подвёл, — пробурчал Высоцкий, присев на стул в левой кулисе.

— Годится, — кивнул я, усевшись рядом, а сам подумал, что Савка шикарно работает, талантливо сориентировался на ходу и недаром для него сочиняют маленькие эпизоды во всех комедийных фильмах.

— В связи с коренными изменениями в деле преобразования нашей страны многие из нас могут оказаться лишними, — произнёс, глядя в бумажку, Крамаров со сцены. — У нас развелось много прохиндеев, болтунов. Вы! Чего вы-то? Вымогатели! Аааа! Вымогатели вы! И других паразитов на теле, о господи прости, на теле нашей страны.

— Ха-ха-ха! — загоготала публика в зале.

— Слушай, командир, — шепнул мне Володя Высоцкий, — а ведь нам нужно что-то соображать. У нас вся программа на полчаса. Мы ведь как думали: 15 минут покажут кино, 15 минут ответы на вопросы, а потом уже коротенький концерт.

— Знаю, — пробурчал я. — Давай сделаем так. Сейчас Сава отработает. На сцене появлюсь я, спою песню «Почему в семнадцать лет парню ночью не до сна». Потом расскажу про новый детектив, с драками, погонями и перестрелками, про наши «Тайны следствия». Далее скажу, что одну из главных ролей в детективе сыграл Владимир Высоцкий, то есть ты.

— А я, значит, подойду к микрофону, поведаю как стать актёром, как поступал в школу-студию МХАТ, — поддакнул Высоцкий. — Прочитаю монолог Хлопуши и спою «Коней привередливых» из нашего детектива.

— Да, — кивнул я, — затем ты пригласишь на сцену Савку, который тоже расскажет, как начал сниматься в кино, про первые свои роли. Это займёт ещё минут десять. А потом мы с ним разыграем сценку «Экзамен».

— Это где младший преподаватель футболист-любитель и студент футболист-любитель и оба ни хрена не знают? — захихикал Володя Высоцкий. — Смешно. Ну и в конце мой актёрский этюд «Гамлет с гитарой». Мне только одно не понятно, откуда ты всё это взял? Как ты это всё за пару часов придумал?

Высоцкий уставился на меня «рентгеновским» взглядом, однако никакой рентген никогда бы ему не показал того, что всё это я одолжил из будущего, чтобы не пропасть в настоящем.

— Откуда-откуда? — проворчал я. — От дядюшки верблюда.

Спустя примерно час, который пролетел как каких-нибудь пять минут, сестрорецкий ДК буквально стонал от восторга. И было из-за чего. Первый же юмористический монолог Савы Крамарова «зашёл на ура» и завёл весь зал, настроив его на благожелательный и позитивный лад. Володя Высоцкий так же не подкачал, а после «Коней привередливых» зрители встали со своих мест и устроили самый настоящий шквал оваций. После чего директриса с огромными удивлёнными глазами прилетела за кулисы и потребовала от меня пообещать, что мы непременно останемся здесь на ужин и последующее чаепитие.

Далее я и Савелий вдоволь порезвились, разыгрывая миниатюру про экзамен по электротехнике. Я для пущей живости добавил эпизод из «Операции Ы», когда студент набирает сразу несколько экзаменационных билетов и предлагает профессору следующий билет взять себе, словно они играют в очко. Кстати, в этот момент за нашу левую кулису заглянули ещё три сотрудницы этого ДК, к которым лучше всего подходило определение «женщины на выданье в самом соку». И я уже тогда понял, что нужно «делать ноги» и что так называемое чаепитие может плохо закончиться для моих друзей.

Поэтому когда Владимир Высоцкий прорычал монолог Гамлета, исполнив песню на стихи Пастернака, и мы вышли на финальный поклон, я прошептал: «Быстро кланяемся, благодарим за гостеприимство и валим к чертовой бабушке». Тем временем благодарные зрительницы понесли нам букеты цветов, мужики перешёптывались, что такой концерт недурно было бы отметить и обсудить где-нибудь в пивной. А молодёжь стала радоваться тому, что мы сейчас уедем, и начнутся современные танцы на площадке около этой древней «избы читальни».

— Молодцы! Молодцы! — стоя скандировал весь зал.

Мы культурно сделали ещё два поклона, и вдруг какой-то «умник» потребовал вызвать нас на бис:

— На бис! На бис! — дружно стали требовать жители Сестрорецка.

— Дорогие товарищи! — крикнул я в микрофон. — Дорогой нашему сердцу Сестрорецк! В плотном графике Всесоюзного кинофестиваля, к сожалению, нет времени выступать на бис. Меня и моих друзей уже ждут в ленинградском кинотеатре «Титан», после чего запланирована деловая встреча с первым секретарём Ленинградского обкома КПСС. Поэтому спасибо за тёплый приём! До встречи в кино!