СССР-2012 Здравствуй, юность в сапогах! (СИ) - Широков Алексей - Страница 3

— А зачем всё это? — подала голос Таисия, новенькая девочка-художница, пришедшая в команду совсем недавно. — Почему нельзя сделать их нормальными?

— Это называется мягкая сила. — Я уселся на стул, разложив перед собой листы. — То, что мы делаем будет коллекционно-карточной игрой. Не только физической, хотя такие наборы мы тоже будем выпускать, уже есть предварительная договорённость с типографией, но и сетевой компьютерной. И есть намётки чтобы войти в один крупный проект. По большому секрету скажу, что ещё с прошлой пятилетки развивается программа глобальной сети. На орбиту выводится группировка спутников с помощью которой сеть будет доступна в самых отдалённых районах не только нашей страны, но и всего мира. А кроме того, активно разрабатывается так называемый школьный компьютер для самых бедных стран. Небольшой ноутбук, предельно дешёвый, но достаточно мощный, чтобы с его помощью учиться. В него ещё будет интегрировано зарядное устройство с вращающейся рукоятью, чтобы заряжать там, где нет электричества.

— Но мы здесь причём? — было видно, что ребятам интересно то, что я рассказываю, но связать одно с другим они пока не могли. — Мы же игру делаем.

— Всё верно. И будем делать её такой, чтобы она даже на калькуляторе запускалась. Или на кофеварке. — Я усмехнулся, вспоминая свой старый дом, полностью оборудованный умными устройствами, которые управлялись голосом. До такого здесь ещё было далеко, но кое-что я собирался внедрить в ближайшее время. Прогрессор я или погулять вышел. — И теперь представь, вся Африка, вся Латинская Америка, весь Индокитай и прочая Океания будут сидеть в нашей, советской сети, с этих простеньких компьютеров, на которых будет предустановлена наша игра. А там вот! — я поднял два листа, с пробными отпечатками карт. — Красный Союз и синяя Республика. В Союзе красивые девушки, одетые в красивую форму, бойцы в роботизированных костюмах, радующих глаз, лидер — могучий, харизматичный, без внешних дефектов. За таким и в огонь, и в воду можно пойти!

— А Республика, наоборот, — первой сообразила Лена, которой положено было тонко чувствовать эмоции. — Девушки красивые, но одеты как, я извиняюсь, бляди.

— Девицы с низкой социальной ответственностью, — поправил я подружку. — Но в целом верно.

— Уродливые киборги, лидер, мерзкая куча жира на троне с роботизированными паучьими лапами. — задумчиво покрутила рисунки в руке Соня. — Это отсылка к Франклину Рузвельту? Мы же были союзниками во время войны.

— Да не были мы союзниками, — я грустно вздохнул. — Помнишь? Если будет побеждать Германия нам следует помогать России, но, если будет побеждать Россия, нам следует помогать Германии. Это не он сказал, а Трумэн, но сути не меняет. Американцы на нас просто зарабатывали и вступили в войну только когда было предрешено что рейх падёт, чтобы урвать свой кусок пирога. И тут же придумали операцию «Немыслимое».

— Его же Черчилль придумал. — Внезапно поправила меня Василиса, наша главная художница, внимательно прислушивающаяся к разговору, хотя с ней мы это уже обговаривали. — Но я согласна, без Рузвельта там никак обойтись не могло, раз действия подразумевали атаку совместными силами.

— Вот именно! — я наставительно поднял палец. — Оба этих якобы союзника, спали и видели нас в гробу в белых тапках. Но обломались. Поэтому визуальное сходство мы делать не будем, но уверен, отсылку поймут многие. Для этого мы и перенесли антураж в космос, чтобы иметь возможность делать подобные аллюзии. А те, кто будут играть в нашу игру, постепенно будут приучаться, что красные, красивые и хорошие, а синие, уродливые и плохие. Это и называется мягкой силой. С детства программировать людей на определённые знаки.

— Как-то это звучит… не очень, — поморщилась Таисия, — словно мы им в головы залезаем.

— Почему как будто? — я удивлённо пожал плечами. — Именно что залезаем. Но начали эту войну не мы. Соединённые Штаты стоят на трёх китах, армии, долларе и Голливуде. У них с начала двадцатого века снимают фильмы о гордых американских героях, спасающих мир от разных угроз, в том числе советской. Более того, там просто запрещено показывать своих в плохом свете, какими бы ублюдками они на самом деле не были. Так что считайте, что вы на фронте, пусть и идеологическом. И нам предстоит выиграть битву за души молодёжи всего мира! Задача ясна⁈

— Так точно!!! — вот чего я не ожидал, что все мои художники разом встанут по стойке смирно и рявкнут так, что стёкла задрожат. Хотя чего это я. Советские дети они такие. Анекдот про скворечник из черепа американских коммандос, как бы не анекдот вовсе если вспомнить про пионеров-героев.

— Значит работаем! — я прихлопнул листы рукой. — Время у нас ещё есть, клиент игры ещё в стадии разработки и будет готов где-то месяца через три. Потом тестирование, доводка, так что в целом раньше полугода ждать альфу не стоит. За это время у нас должен быть готов базовый набор. Союз, Республика, нейтралы, всего сто пятьдесят, максимум двести карт, на которые у нас уже просчитан баланс. Остальные фракции и наборы будем уже допиливать по ходу, так что работы хватит всем и надолго. Так что работаем товарищи, работаем! Мир сам себя не завоюет!

— А есть смысл влезать в такие игры? — Софья затеяла этот разговор только когда мы вышли от ребят, оставив их творить, пока заряжены энтузиазмом. — Это не шутки, это уже большая политика. Кто вообще нас туда допустит.

— Твой отец, к примеру, — я пожал плечами. — Не забывай, что он генерал КГБ и занимает весьма немаленькую должность в главном управлении. Конечно, внешние операции не его профиль, но от него ничего такого и не требуется. Мы зайдём через ЦК Политбюро.

— Тебе поэтому товарищ Чумаков на днях звонил, — понимающе кивнула девушка. — А я ещё думаю, что за секреты.

— Да нет у меня от вас никаких секретов, — я обнял девушек, обратив внимание, что Лена никак не прореагировала, занятая смартфоном. — Лен, что-то случилось?

— А? — дёрнулась та? — Нет! Точнее да. Этот… режиссёр-п-постановщик… я совсем не так представляла себе звучание! А он фактически убирает электронные инструменты, снижая их громкость, от чего теряется весь рисунок мелодии!!! И главное упорно не хочет понимать то, что я говорю!!!

— Значит надо слетать и лично объяснить, что он не прав. — пожала плечами Сикорская. — Надавить в конце концов. Понятное дело, им фактически навязали твою рок-оперу, и они всячески её саботируют. Но у тебя карт-бланш от самого Лаврентия Павловича, а значит ты можешь требовать даже замены режиссёра.

— Надо было слушать тебя, Семён и сразу со своим режиссёром приехать, — грустно кивнула Зосимова. — Но нет, не хотела обижать, думала нельзя же так. Заслуженные товарищи, они знают, что делают. И получила за это.

— Так что мешает сейчас сделать то же самое? — я повернул к себе подружку, заглядывая в глаза. — Тебе нужно заявить о себе, значит всё должно быть сделано по высшему разряду. Пусть даже после этого ты разосрёшься со всем Большим театром. Плевать! Ты станешь известной, мы тебя раскрутим на радио, и они сами приползут звать обратно! Вот увидишь!

— Ты просто не представляешь, что это за люди. — Лена грустно покачала головой. — Это банда почище преступников. Там сплошная круговая порука, узкий круг пробиться в который практически невозможно.

— Я думал, там наоборот, дикое соперничество, — никогда не лез в это осиное гнездо под названием богема и не собирался, но и за свою девушку я был готов порвать любого в прямом и переносном смысле. — Понятно, что чужих они стараются не пускать, но вряд ли между самими режиссёрами большая любовь.

— Надо давить через Союз Композиторов, — вот кто не знал слово поражение, так это Соня. — Раз уж там в принципе дали разрешение на постановку, значит и режиссёра сменить разрешат. Особенно под соусом мол дорогу молодым и прочее. Тут главное, чтобы этот ваш Левин сам не испугался.

— Он не наш, его Иосиф Эмильевич нашёл. — я вспомнил, как Цемель привёл похожего на подростка парнишку, которому оказалось уже под тридцатник, и заявил, что это наш новый режиссёр-постановщик. — Не думаю, что он откажется. Лазарь давно перерос своё место, ему нужно двигаться дальше. Да и нам будет лучше иметь под рукой человека способного осилить постановку такого уровня.