Бойтесь своих желаний (СИ) - "Филантроп" - Страница 31

Как оказалось, у них на двоих был один любовник…

И всё они молодые ломали голову — с кем это он пропадает…

И вот наконец встретились соперницы в хосписе…

Решили не разговаривать друг с другом до конца жизни…

Каждая история, посетитель, пациент и гость живут во мне.

Память зацементировалась в сердце — значит, они будут жить, пока жив я.

Правда, есть нюанс… С такой жизнью я рискую в скором времени пополнить ряды пациентов. Но ничего…

Это мой долг и крест. Если я хоть на минуту удачной шуткой или конфетой смогу вызвать улыбку, облегчить участь — значит, день был прожит не зря. Из этих не прожитых зря дней складывается моя жизнь и биография.

Жаль, что мои старания не смогут оценить надолго — мои новоиспечённые друзья умирают в течение месяца. Но и не нужно: не ради похвалы работаю… До конца не знаю почему, но точно уверен — буду, обязан, не брошу!

Единственный мой вечный друг — это бездомная кошка. Как-то пришла с улицы, выбрала себе хозяина и была с ним до последнего часа. А потом, по-видимому, осталась — потому что вкусно кормили.

Радовала гостей своим присутствием и нежным нравом, ластилась и мурчала на старческих коленях.

И вот в один из вечеров она заговорила со мной…

Похоже, зря я от отпуска седьмой год отказываюсь.

Заработался…

- Чистая душа в чёрством мире… Большое везение, что я нашла тебя… Зверь заговорил ласковым умиротворённым женским голосом.

— Ты кто такая и о чём говоришь? Я бы удивился, честно, если бы умел… Профессия слишком сильно деформировала характер и способность выражать эмоции.

— Я ангел сострадания Наталиэль, и я сострадаю тебе в нелёгком ремесле… Кошка прыгнула на колени и свернулась клубком.

— Спасибо, конечно, наверное… Но ситуация странная. Может, я по ошибке наркотический препарат, предназначенный для пациентов, принял?

— Как тебя зовут, о храбрый муж? Почему «муж»? Я же холост… Или так мужчин раньше называли?

- Михаил… Ответил я и зачем-то начал поглаживать кошку…

— Ты сильный — сильнее многих, кого я встречала. Я хочу разделить твою ношу, сделать тебя крепче. Объединив усилия, мы сможем избавить мир от страданий и горечи. Что-то откликнулось в душе при её словах…

— А почему кошка говорит… Задал я неуместный вопрос…

— Извини. Просто новый мир населяет слишком мало сострадающих людей, и моих сил недостаточно для демонстрации обличия… Вздохнула она с сожалением…

— Что ты ответишь мне, Михаил? Готов ли ты принять вызов всем страданиям на свете?

Верите или нет, но я впервые почувствовал себя пациентом хосписа. Мне впервые в жизни стало тяжело, и я впервые захотел, чтобы кто-то взял немного поклажи с моей души…

«Я правда смогу излечить мир от страданий?»

Звучит слишком нереалистично. Так же нереалистично, как говорящие кошки…

Быть может, я был рождён для великой цели и смогу не просто помогать людям до глубокой старости, а спасти всё человечество?

— Согласен…

Тут кошка уснула, а я почувствовал тепло в груди… И уже через пару секунд все чувства обострились. Боль… Она повсюду. Ей словно стены покрашены… Тоска витает в воздухе, и в глазах рябит… Что ещё за шестые и седьмые чувства?

— Как избавиться от ужаса вокруг? Откуда он появился? Не думаю, что можно обойтись простой влажной уборкой…

— Он был всегда. Просто теперь ты видишь и знаешь больше, чем обычный обыватель. Ответила Наталиэль и продолжила — Люди источают из себя боль, переживания и весь негатив, чем может заразиться разум.

— Если ты избавишь людей внутри помещения от страданий, то со временем шлейф негатива рассеется.

— Ты что, их убить предлагаешь!? Что за фокусы с избавлением? Типа нет человека — нет проблем?

— Ну что ты… Я просто имела в виду использовать дарованную мною способность… Впервые различаю в голове виноватые ноты.

Способность…

— А что делать-то?

* * *

Подхожу к новенькому…

Подросток, совсем ещё мальчишка…

Рак проник глубоко и не оставил шансов к сопротивлению…

Даже во сне он плачет… А днём на лице нет жизни — просто смотрит в одну сторону пустыми глазами и почти ничего не ест…

Даже представить не могу, как сложно молодому парню на пике сил смириться со скорой неизбежной смертью. Ещё и родители постарели на целую вечность.

Им предстоит самое трагическое, что только может возникнуть в жизни — похоронить своего ребёнка…Обычно дети хоронят родителей, а не наоборот…

Проинструктированный Наталиэль, я ставлю ладонь на лоб мальчишке — и происходит следующее…Чёрная энергия с тела подступает к голове и плавно перетекает в мою ладонь. Кожа начинает покалывать, словно ты руку отлежал…

А потом чёрное нечто абсорбируется в комок белой энергии, что направляется к моей голове…Ой, чует сердце — обычным покалыванием не обойдётся…

— Готовься, мой дорогой… Кажется, Наталиэль умолчала о чём-то важном…

Плоть во мне осиротела… Я словно стал другим человеком.

* * *

Детство.

Маленькие ручки, короткие ножки и писклявый, режущий слух голос… А ещё мир каким-то тёплым воспринимается…Попробуйте вспомнить что-нибудь из детства — да там на улице градусов тридцать не меньше, а ещё всё такое светлое и доброе.

В ранние годы тебя не тревожит политика, история, и в людях ты ещё не шибко разбираешься, чтобы понять: что в толпе мало хороших.

Дома есть мама, что сильнее всех на свете, и бабушка, смысл жизни которой — накормить тебя.

Детство — хороший период нашей уродкой жизни. Девяносто процентов радости жизни приходится на первые десять лет. Там не нужно работать на нелюбимой работе, ещё рано хоронить родителей и страдать от неразделённой любви.

Эхх, какие мы были глупые — стремились вырасти как можно быстрее…

Я снова окунулся в детство, но не своё, а этого юноши.

Долгожданный сын, шквал заботы, детский сад, спортивные секции, первая школьная драка, в которой вышел победителем, а проигравший спустя неделю стал твоим лучшим другом.

А потом появилась она — самая красивая, что может быть на свете, и ты узнаёшь, какие чувства может испытывать человек: как может страдать и быть счастливым в рамках одного дня.

Чувства кипятком обжигают внутренности, и они, как пельмени, варятся до полной готовности. Годы бегут: злейших врагов и преданных друзей всё больше, есть мечты сбывшиеся и несбывшиеся, взлёты до пробития потолка головой и падения до разодранных коленей тоже не редкость…Мальчишеские страсти прут по жизни — ты бежишь впереди паровоза и не желаешь уходить с рельсов. Жить так нравится: погружаешься в книги и удивляешься — сколько в жизни нового и интересного, и ты ещё так молод, чтобы всё познать…

И вот ты впервые матюгнулся на отца и мать. В слезах выбежал на улицу, бродил по снегу, ненавидел и клял себя за несдержанность, корил за то, что принёс личные — по существу пустяковые — проблемы в дом.

Извинялся, каялся и не знал, что они давно были готовы к твоему бунтарству и даже на секунду не обижались, а лишь снисходительно улыбнулись со словами: «Наш мальчик стал совсем взрослый».

Сами были такими же и старались реализовать в тебе свои лучшие стороны — дать тот стержень, с которым не боязно отправлять сына во взрослую жизнь, чтобы он держал осанку ровно и не разменивал жизнь на сволочей.

И вот выпускной, признание на вялых ногах самой красивой и нарядной… Неуклюжий танец и неудачный поцелуй… Эйфория бьёт по мозгам, а впереди такая долгая жизнь…

Сука, как жить хорошо! И я готов ко всем хорошим и плохим событиям, прощу предательство и буду наслаждаться любовью круче, чем в голливудских фильмах.

Буду самозабвенно работать и сжигать себя в творчестве, заслужу повышение и женюсь, нарожаю кучу детей и постараюсь воспитать их лучше себя.