НеТемный 6 (СИ) - Изотов Александр - Страница 48

Медленно выдохнув, я снова стал слушать Германа Искусного. Магистр вообще говорил очень много, с показным дружелюбием, явно нацелившись соблазнить Креону, но из его речей я узнал много полезного.

Хладочара, конечно, изредка бросала на меня многозначительные взгляды, как бы намекая — «ты мне должен, Малуш, и попробуй только не вытащить меня из этой передряги!» А я, нахмурив брови, лишь многозначительно кивал в ответ — мол, госпожа, не страшись, злодеев рядом нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Конечно, я не собирался бросать Креону в объятия озабоченного советника, но пока что ей приходилось терпеть это ради общего дела. Тем более, за охлаждение останков в телегах чародейке обещали неплохую плату.

Как мы развяжем узелок отношений с Германом Искусным, я не знал, но чувствовал, что он неминуемо стягивается. Ну да и ладно, тем хуже будет советнику — нечего разевать рот на прекрасных среброволосых чародеек…

А потом я про всё забыл, потому что почуял Тёмного, который зачем-то прощупывал своей аурой город. Да, это был тот самый Витимир Беспалый, сидящий на жертвенной цепи — у него была способность остро чуять, что происходит в пределах его жизненного пространства.

И, судя по всему, он уже знал, что я рядом, и ждал. Я ещё раз вернул взгляд к мрачному зданию. Кажется, он в малом храме Хморока…

Наш обоз как раз остановился перед воротами, за которыми, как сказал магистр, находилась ратуша Совета. Герман поблагодарил Креону, щедро расплатившись, и от имени кнеза пригласил её на ужин в крепость.

Он знал, что у чародейки временные финансовые трудности, да это и так было видно внешнему виду её телохранителя, то есть, меня. Поэтому загодя дал нам время подготовиться, чтобы владения Глеба Каменного мы посетили уже при полном параде.

— Не сочтите за наглость, госпожа Креона, — магистр на прощание поцеловал ей руку, — Но кнез очень рассчитывает на вас. Так уж сложилось, что чародеи холода редко посещают наши земли, и у Глеба Каменного может быть к вам просьба.

— С превеликим удовольствием выслушаю кнеза и постараюсь помочь, — чародейка чуть поклонилась, — Устав Храма Холода требует откликаться на любой призыв о помощи.

— Быть может, вы бы не сочли за наглость, если я предложу вам помощь? Я знаю много мест, где такая прекрасная чародейка может подобрать наряд, который сможет достойно подчеркнуть её красоту?

Креона, заметно напрягшись, чуть поклонилась:

— Не сочтите за грубость. Я бы хотела посетить старого знакомого… — чародейка соврала, даже не покраснев, — Но позже, естественно, я бы с удовольствием приняла ваше предложение.

— Буду с нетерпением ждать.

Почтительно откланявшись, магистр скрылся в воротах, где уже давно исчез весь обоз. Следом за Германом вошли и дружинники, ни на секунду не упускавшие его из виду.

— Моркатова стужь! — Креона, обернувшись ко мне, едва не взвыла, — Малуш, что я тебе такого сделала⁈

— Родилась красивой, — усмехнулся я, кивая в сторону малого храма, — Ну что ж, идём. К старому знакомому.

Креона заметно удивилась, но последовала за мной.

Глава 34

Когда я подошёл к дверям мрачного храма, то поймал на себе несколько взглядов. Обернувшись, обежал площадь глазами… Некоторые горожане смотрели, но в них я не ощущал ничего враждебного, скорее просто любопытство.

Двойные двери были выше меня в два раза, и когда я толкнул их, открылись удивительно тихо. Странно для закрытого храма, богов которого давно не чтят.

Внутри было мрачно, лишь мягко светились лампадки в руках статуй у стен. Кого изображали статуи, я понять не мог — какие-то мужчины и женщины.

— Северные боги, — тихо сказала Креона, стоя за моей спиной. Сложив ладони у лица, она поочерёдно кивнула каждой статуи.

Прищурившись, я окинул взглядом вытесанные из камня лица.

— Так много? Я думал, их всего двое…

— Их было много, — ответила чародейка, — Но во время войны с Южными Богами почти все погибли. Хморок ушёл сам, осталась одна Морката.

— Почему Яриус её не убил?

— По нашей вере, потому что между Моркатой и Южными было заключено перемирие.

В дальнем конце зала, к которому мы двигались, возвышалась самая большая статуя на отдельном постаменте — воин в шлеме сидел на коленях, широко расставив ноги и положив ладони на бёдра. Опустив голову, он смотрел на каменный топор, лежащий перед ним.

Лезвие топора было расколото, он будто только-только упал на пол, и осколки разлетелись в стороны. Скульптор каким-то образом изобразил осколки так, что они застыли единым облаком. На каждом осколке стояли лампадки, бросая отсветы на лицо статуи, закрытое шлемом, и вся картина выглядела довольно завораживающе.

Перед статуей к нам спиной стоял человек, одетый в тёмный балахон с капюшоном. Мы подошли, гораздо ближе рассматривая композицию с осколками. Скульптор явно был каким-то сильным магом, либо воздуха, либо земли — кусочки лезвия топора неподвижно висели в воздухе и, судя по всему, делали это уже давно.

Человек двинул руками, снимая капюшон, и я успел рассмотреть, что у него нет одного мизинца. Затем разглядел и лицо старика.

Короткая причёска, седая бородка, и повязка на глазу. Лицо Тёмного казалось осунувшимся, явно болезненным, это было хорошо видно даже в неровном свете свечей.

— Сколько вер, столько и мнений, почему Яриус не убил Моркату, — вдруг сказал Тёмный, не отрывая глаз от статуи, — А ведь он пытался.

— Интересно, — усмехнулся я, подняв руку и материализуя в ней Губитель Древа.

— Все пали. Хморок, бог мрака и смерти, единственный, кого страшился Яриус, ушёл. Осталась одна Морката…

Я подошёл к постаменту с осколками, протянул руку и положил топор рядом со своим каменным изваянием. Ничего не изменилось, кроме ощущения в собственной душе — Хмороку внутри меня был важен символизм.

Вот, всего один шаг, и скоро он вернётся…

— Так почему же южные боги, почуявшие вкус победы, остановились? — вдруг спросил старик у меня.

— Потому что равновесие неподвластно Яриусу, — задумчиво сказал я.

— Да, — кивнул старик, — Прийдя на север, Яриус почуял, что Морката теперь может стереть его одним пальцем… Сила всех северных богов сосредоточилась в ней.

Так мы постояли, потому я всё же обратился к Тёмному:

— Витимир Беспалый, целительница Евфемия просила за тебя.

— Она верит в чудеса, — усмехнулся тот, вдруг вытащив из-под балахона короткий меч.

Креона, вздрогнув, сделала шаг назад, но я не двинулся. Я помнил о пророчестве, что Хморока придёт освободить бросс, изменивший своей вере. И что Тёмные, ждущие своего бога, должны будут ему мешать… Таков предначертанный путь, и ни у кого нет выбора.

— Нет, выход есть, — усмехнулся я, отвечая на свои мысли.

Старик впервые глянул прямо на меня. В его потухших глазах появился проблеск надежды, но тут же потух.

— Это был мой выбор, сделанный давным-давно. Молодой, я не сознавал, что окажусь не просто псом на цепи… — он поднял ладонь, без одного мизинца, и на ней вдруг возник пучок Тьмы. Да, этот Тёмный силён.

Сила его измерялась даже не мощью, а искусностью. Сражаться с ним будет затруднительно.

— Я стал калиткой, ждущей, когда через неё пройдут, — старик пожал плечами, — Всё потеряло смысл. Еда стала безвкусной, вино не пьянило, женщины не веселили.

— А потом ты встретил Евфемию, и она дала тебе лучик надежды.

— Ещё какой… — он горько улыбнулся, — Я и не думал, что моя чёрствая душа на что-то ещё способна. Но, знаешь, что стало последней каплей? Представляешь, она пригласила к себе.

Я продолжил, словно издеваясь над ним:

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— А ты не смог. Тёмный маг, овладевший своей стихией в совершенстве, в чьих руках сосредоточена такая мощь…

— Мощь… — молвил он и замолчал, покручивая клинок в руках и задумчиво глядя на отблески лезвия.

Ситуация стала казаться мне забавной. Всего за пару минут разговора с этим человеком я теперь задавался вопросом — как он вообще стал Тёмным? Видимо, это действительно была досадная ошибка молодости…