Пария (ЛП) - Райан Энтони - Страница 3

Гонец опять моргнул и снова отвёл глаза, не соизволив ответить. Я видел, как Декин убивал и за менее явные оскорбления, но сейчас он лишь рассмеялся, а потом поднял свободную руку и громко, нетерпеливо щёлкнул пальцами.

Лицо гонца вытянулось ещё сильнее, кожа покраснела от гнева и унижения. Я видел, как раздуваются его ноздри и дёргаются губы – несомненно, в попытке прикусить их и сдержать неосторожные слова. И, раз уж его не пришлось просить дважды, чтобы он потянулся за кожаным тубусом для свитка на поясе, очевидно, он точно знал имя стоявшего перед ним человека.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Лорайн! – рявкнул Декин, взяв свиток из неуверенной руки гонца, и протянул гибкой женщине с медными волосами, которая тут же подошла и забрала его.

Барды расскажут, будто бы Лорайн д’Амбрилль была прославленной красавицей, дочерью лордишки из далёких земель, которая сбежала из замка своего отца, чтобы не выходить замуж по расчёту за аристократа с плохой репутацией и дурными привычками. Пройдя множество дорог и приключений, она добралась до тёмных лесов Шейвинской Марки, где ей несказанно повезло, поскольку от стаи голодных волков её спас не кто иной, как добрый грабитель Декин Скарл собственной персоной. И вскоре между ними вспыхнула любовь – любовь, которая, к моему раздражению, эхом прогремела через годы, обрастая в процессе всё более нелепыми легендами.

Насколько мне удалось разузнать, в жилах Лорайн текло не больше благородной крови, чем в моих, хотя происхождение её сравнительно хорошего произношения и несомненного образования до сих пор остаются в некотором роде тайной. Мне не удалось разгадать её, несмотря на продолжительное время, которое я посвятил размышлениям о ней. Впрочем, как и бывает со всеми легендами, стержень правды в них сохранился: она была красоткой. Нежная прелесть её лица не увяла даже спустя годы лесной жизни, и ей каким-то образом удавалось оберегать свои блестящие медные волосы от жира и колючек. Как человек, страдающий от безграничной юношеской похоти, я невольно таращился на неё при каждом удобном случае.

Лорайн сняла крышку с тубуса, вытащила свиток и начала читать, немного изогнув покрытую веснушками бровь. Её лицо, как обычно, приковало к себе мой взгляд, но восхищение на миг померкло из-за краткого, но явного спазма от потрясения, исказившего её черты. Разумеется, Лорайн отлично его скрыла, поскольку именно она обучала меня искусству маскировки, и даже лучше меня умела прятать потенциально опасные эмоции.

– Всё запомнила? – спросил её Декин.

– Слово в слово, любимый, – заверила его Лорайн и улыбалась, приоткрыв зубы, пока возвращала свиток в тубус и закрывала крышку. Хотя её происхождение всегда оставалось загадкой, но я по крупице собирал редкие упоминания об игре на сцене и о её путешествиях в девичестве с актёрской труппой, которые привели меня к заключению, что Лорайн когда-то была актрисой. Может это и совпадение, но она обладала удивительной способностью запоминать большие объёмы текста, всего лишь мимолётно их прочитав.

– Сэр, позвольте воззвать к вашей природной доброте, – сказал Декин гонцу, взяв у Лорайн тубус. – Сочту величайшей услугой, если вы сможете доставить королю Томасу дополнительное сообщение. Передайте ему, что я, как король королю, приношу глубочайшие и самые искренние сожаления в связи с этой неприятной и непредвиденной – пусть и краткой – задержкой в путешествии его доверенного лица.

Гонец уставился на протянутый ему тубус, словно на преподнесённую в подарок кучу дерьма, но всё равно взял его.

– Такие уловки вас не спасут, – сказал он сквозь сжатые зубы. – И вы не король, Декин Скарл.

– Неужели? – Декин поджал губы и приподнял бровь, явно удивившись. – Я командую армиями, охраняю свои границы, наказываю нарушителей и собираю налоги, которые мне полагаются. Если такой человек, как я, не король, то кто же он?

Мне было совершенно ясно, что у гонца на этот вопрос предостаточно ответов, но, будучи человеком как мудрым, так и ответственным, он предпочёл не отвечать.

– Итак, я желаю вам доброго дня и хорошего путешествия, – сказал Декин, отошёл и резко хлопнул лошадь гонца по крупу. – Держитесь дороги и не останавливайтесь до наступления ночи. После захода солнца гарантировать вам безопасность я не могу.

От хлопка лошадь гонца понеслась рысью, и всадник быстро пустил её галопом. Вскоре он уже стал пятном взбитой грязи, а его развевающаяся накидка мелькала среди деревьев красным и золотым, пока он не повернул по дороге и не скрылся из вида.

– Хватит стоять, разинув рты! – рявкнул Декин, окинув банду сердитым взором. – Нам ещё собирать добычу и ехать кучу миль до заката.

Все с обычным энтузиазмом принялись за дело – лучники обшаривали солдат, которых убили, а остальные набросились на телегу. Мне тоже хотелось к ним, и я уже озирался в поисках молодого деревца, чтобы привязать украденную лошадь, но остался на месте, когда Декин поднял руку.

– Всего один порез, – сказал он, подходя ближе, и кивнул косматой головой, глядя на убитого солдата с кнутом. – Неплохо.

– Как ты и учил меня, Декин, – сказал я, улыбнувшись, и почувствовал, как улыбка замерла на губах, когда он бросил взгляд на лошадь и дал мне знак передать ему поводья.

– Думаю, рано ему в котелок, – сказал он, поглаживая крупной рукой серую шерсть животного. – Молодой ещё. Много пользы принесёт. Как и ты, а, Элвин?

Он коротко, хрипло хохотнул, и я тут же повторил этот звук. Я заметил, что Лорайн всё ещё стоит неподалёку, не принимая участия в исступлённом грабеже, и следит за нашим разговором, скрестив руки и наклонив голову. Её выражение лица показалось мне странным: чуть поджатые губы означали приглушённое веселье, а прищуренные глаза и поднятые брови говорили о сдерживаемой озабоченности. Декин разговаривал со мной чаще, чем с другими юнцами банды, вызывая немало зависти, но обычно не со стороны Лорайн. А сегодня она явно увидела в его внимании какое-то дополнительное значение, и я задумался, не связано ли это как-нибудь с содержанием свитка.

– Сыграем в нашу игру? – сказал Декин, снова перехватив моё внимание. Я повернулся и увидел, как он дёрнул подбородком в сторону трупов двух солдат. – Что ты видишь?

Я подошёл к трупам поближе, быстро осмотрел их, прежде чем дать ответ, и постарался говорить не слишком быстро, поскольку на своей шкуре знал, как ему не нравится, когда я тараторю.

– На рукавах и штанах застывшая кровь, – сказал я. – Я бы сказал, день или два назад. Вот у этого… – я указал на солдата, у которого изо рта торчал наконечник стрелы, – …свежезашитый порез на лбу, а этот… – мой палец сдвинулся на полуобнажённый клинок, по-прежнему зажатый в руке того, которого я убил, – на его мече ещё не отполированные зарубки и царапины.

– И о чём это тебе говорит? – спросил Декин.

– Они дрались в схватке, и недавно.

– В схватке? – Он поднял кустистую бровь и спокойно спросил: – Ты уверен, что это была всего лишь схватка?

Мой разум тут же бешено заработал. Всегда тревожно, если Декин говорит спокойным тоном.

– Скорее, битва, – произнёс я, понимая, что тараторю слишком быстро, но придержать слова не получалось. – Настолько крупная или важная, что об исходе надо рассказать королю. А раз они дышали до сегодняшнего рассвета, то видимо, победили.

– Что ещё? – Декин прищурил глаза, что говорило о потенциальном разочаровании. Похоже, я упустил нечто очевидное.

– Они кордвайнцы, – сказал я, стараясь говорить спокойнее. – Ехали с королевским гонцом, а значит их призвали в Шейвинскую Марку по делу Короны.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

– Да, – сказал он, и небольшой вздох окрасил его голос, указывая на сдерживаемое ожидание. – И каково же главное дело у Короны в эти тревожные времена?

– Война с Самозванцем. – Сглотнув, понял я, и снова облегчённо улыбнулся. – Королевское войско вступило в битву с ордой Самозванца и победило.

Декин опустил бровь и так долго молча смотрел на меня, не отводя немигающего взгляда, что я вспотел второй раз за это утро. Потом он моргнул, повернулся и повёл лошадь прочь, пробормотав что-то Лорайн, которая двинулась рядом. Слова были сказаны тихо, но я расслышал – как он, не сомневаюсь, и рассчитывал.