Алчность. Выбор (СИ) - "Post Mort" - Страница 8

— Ладно, — сказал я, решив сделать вид, что сжалился над ним, — подумаю, как можно вам помочь.

— Ты… — начал говорить Боратек.

— Нет, я с вами не пойду, — перебил я собеседника. — В крайнем случае, отправлю с вами Брана. Будет показывать дорогу, чтобы вы не нарвались на какую-нибудь оголодавшую по зиме тварь.

— Это все? — несколько разочарованно спросил солтыс.

— А тебе этого мало? — иронично спросил я, прежде чем продолжить. — Как вернешься в деревню, попроси, чтобы мне принесли какую-нибудь личную вещь этого идиота. Попробую сделать вам артефакт, что укажет путь к Ассе… или тому, что от него осталось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На этой нерадостной ноте беседа сама собой закончилась. Допивали мы отвар в тишине. Было слышно только тихое шипение, исходящее от деревяшки, что я крутил в руках, выжигая на ней руны.

— Пойду я, — нерешительно проговорил солтыс, поднимаясь со своего места и накидывая плащ.

— Погоди, — остановил я гостя, заканчивая выжигать руны. — На вот, возьми.

— Что это? — спросил собеседник, с опаской взяв в руки небольшую дощечку.

— Артефакт, — стараясь оставаться спокойным, проговорил я. — Чтобы ваша жопа больше не стыла, уважаемый солтыс.

На какое-то время повисла тишина, которую сразу же разорвал мой смех. Староста озадаченно переводил взгляд с меня на дощечку, после чего плюнул и, запахнувшись, покинул мой дом. И стоило только двери закрыться за его спиной, как мой смех как отрезали.

— А артефакт забрал, хитрец, — усмехнувшись, проговорил я, сверля вход холодным взглядом.

Уже через несколько минут, пока я спускался по лестнице в подвал, в голове промелькнула мысль, что Ассе не врал. Его действительно начали искать. Вот только за помощью обратились не к тому человеку.

— Итак, — сказал я, взяв в руки резец и задумчиво осмотрев подопытного, — на чем мы остановились?

Глава 4. Встреча с ведьмаком

***

Интерлюдия. Эрланд из Ларвика.

Стук копыт о только недавно подсохшую землю вводил меня в медитативное состояние. Пейзаж медленно сменялся один за другим. Горы с заснеженными вершинами сменились зеленью лесов, чтобы те, в свою очередь, превратились в небольшие равнины, пролегающие в этой гористой местности.

Особенно сильный ветер распахнул мой плащ, задувая под воротник. Поморщившись от холода, я плотнее подвязал ворот рубахи. Суровый климат Повисса даже сейчас, в летнее время, заставляет зябко вздрагивать от любого дуновения холодного ветра. «Суровый край для суровых людей», — как говаривал Бертрам, прикладываясь в бутылке ржаной Темерской водки, чтобы в следующий миг блаженно улыбнуться от растекающегося по телу тепла.

«Пожалуй, даже не Скеллиге климат помягче», — подумал я, вспоминая те дни, когда в последний раз был на островах.

Юнцы, что только встали на Путь, говорят, что холод — всего лишь неприятная мелочь. Кто-то может с ними согласиться. Действительно, если сравнивать с необходимостью шастать по болотам, помойкам или вовсе канализациям, находясь по уши в дерьме и выслеживая очередную тварь, то холод не кажется чем-то ужасным. Особенно для нас, ведьмаков.

Вот только немногие из них видели, как замерзают люди. Холод добирается до человека бесшумнее любого высшего вампира. Обжигающий холод, что проникает внутрь тела, наполняя тебя, пока у человека не останется сил сопротивляться. Ни топота на месте, ни растирания замерзших рук, ни сил подбросить больше дров в костер. Легче только сесть и уснуть. Уснуть навечно.

Вот и юнцы забывают, что мы, ведьмаки, — такие же люди, хоть и измененные с помощью магии. Холод берет нас медленнее, но от этого мы не становимся к нему неуязвимы. Только сопротивляться можем дольше. Сколько уже погибло таких молодых, но глупых ведьмаков, что решили вместо зимовки остаться на Большаке? И не все из них умерли от лап чудовищ. Неизвестно, сколько таких еще будет.

«Благо, сейчас не зима, чтобы подохнуть от мороза в каком-нибудь сугробе», — усмехнувшись про себя подумал я, откидывая плащ на круп лошади.

Вдыхая холодный воздух полной грудью, я наслаждался каждым мгновением. Спихнув Школу на бедного Бертрама, я фактически сбежал на Большак. Сбежал от рутины, от нытья чародеев, что у них не выходит увеличить количество выживших после испытания травами, от требований мальков выпустить их на Большак, ведь они уже все умеют и знают.

— Не о том думаю, — сплюнув, проговорил я и встряхнул головой, чтобы отогнать ненужные мысли.

Стоило взять себя в руки, как мысли вернулись к предстоящей работе.

Выбравшись на Большак, я ожидал привычно скитаться от деревни к деревне, от города к городу, надеясь найти работу для ведьмака. И какого-же было мое удивление, когда я нашел ее в ближайшем от нашей крепости, Каэр Серен, городе. На доске висела наградная грамота с описанием задания, за выполнение которого обещали не много не мало — пятьсот бизантов*.

В округе начали пропадать люди. Сначала это были простые кметы из близлежащих деревень. Позже к ним присоединились и путники, в числе которых были как люди, так и нелюди. Мелкие купцы, наемники, какой-то вельможа. И даже пара отрядов солдатни, что были отправлены на поиски этого самого вельможи. До кучи пропали и все разбойники, но этому уже все были, по большей части, рады. И продолжались эти пропажи уже около полугода.

Все это было очень и очень странно. Это не было похоже на поведение ни одной из известных мне тварей, а узнал я их, за свои почти полтора века жизни, довольно немало. И ни одно из них не смогло бы скрываться так долго, что, как минимум, говорит о разумности этой твари. Но и тут была загвоздка: какое разумное чудовище будет охотиться близ ведьмачьей крепости? На такую наглость, пожалуй, способны разве что вампиры.

— Альп? Муля? — делал я одно предположение за другим. — Или истинно высший?

Именно это мне и предстояло выяснить. А пока я приближался к деревушке Подгорка, где несколько месяцев назад также пропала пара человек.

На подходе к поселению меня ждало ополчение.

— Годы идут, а люди не меняются, — пробурчал я и тяжело вздохнул, ожидая уже привычную реакцию.

Стоило приблизиться еще больше, как от частокола ко мне навстречу вышел нескладный пузан с топором в руках.

— А ну стоять, приблуда! — неприятный голос пузана резанул по ушам. — А то башку развалю!

Поморщившись, еле сдержался, чтобы не прочистить показательно уши. Очень уж визгливый голосок у этого толстячка. Усиленный мутациями слух воспринимает каждое слово, сказанное этим «дивным» голоском, как личное оскорбление, и отдает в голову тупой болью.

— Ну стою, — спокойно и тихо ответил я, остановив лошадь. — Дальше что?

Можно было, конечно, двинуть этому кмету по голове за излишне длинный язык, но… зачем? Я не вспыльчивый Кот*, который за косой взгляд решит вырезать всех жителей деревни.

— Кто такой? — сдвинув брови, спросил пузан, поигрывая топором. — Что забыл тут?

— А вы всех путников так встречаете? — не удержался я от легкой издевки.

Пузан налился кровью, лицо его пошло пятнами.

— Ах ты, паск…, — перехватывая поудобнее топор, заговорил он, но был прерван.

— Остынь, Садко, — донесся зычный голос со стороны. — Остынь.

К нам подошел рослый бородатый мужчина. Он похлопал пузана по плечу, дав знак, чтобы тот отошел. Стало понятно, кто тут за старшего.

— Вы уж простите этого дурака, милсдарь возьмак, — почесывая бороду, извиняющимся тоном проговорил мужчина.

— Ведьмак, — на автомате поправил я, разглядывая новое действующее лицо.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

На полголовы выше меня. Телосложение плотное. Взгляд острый. Рука лежит на топоре, заткнутом за пояс. На левой руке ужасного вида шрам, и, судя по характеру повреждений, орудовать конечностью у него выходит с трудом.

— Ну так, это… я так и сказал, — озадаченно проговорил он.

— Проехали, — отмахнулся я, переходя к делу. — Я слышал, в округе люди пропадают.