Кровавый пир Чернобога. Княгиня из Чёрного леса - Андриенко Владимир Александрович - Страница 29

– Зеркало Зернебока. Зеркало Ледяной горы Севера. То самое магическое зеркало, которое засасывает души. И когда поверхность его станет черной, Истома снова станет Чернобогом!

– Но зеркало Зернебока давно утеряно, повелитель!

– Истома отыскал его, Одинец.

– Я должен сказать тебе, повелитель. Я чувствую большую беду от этих двоих. Волколаки опасны!

– И я это вижу, Одинец. В свое время они станут причиной пробуждения великого зла в Чернолесье. Они смогут призвать в мир Яви одного из страшных слуг Иркаллы26 Мора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ты знаешь это, господин? И ты так спокоен?

– Это произойдет не сейчас, Одинец. Да и что я могу против владычицы смерти? Оставим пока все как есть…

***

Мертвый град.

Курганы воинов.

Мёртвый град был на большом расстоянии от усадьбы и сёл Чернолесья, где обитали люди. Это было не простое родовое кладбище, а место упокоения великих воинов и вождей. Высились там несколько курганов и среди них могилы деда и отца воеводы Велимира. Издавна род Волка из Чёрного леса почитался у полян как один и самых смелых родов, который давал полянам отличных воинов и воевод.

Леса кончались и начинались просторы бескрайней степи. Там можно было встретить конных печенегов. Хотя стойбище рода Ястреба одного из 12-ти печенежских родов никогда не приближалось к граду мертвецов. Печенеги боялись мертвых и никогда не тревожили их покой.

Впрочем, печенежский род Ястреба и полянский род Рыжего Волка всегда жили в мире. Еще дед Велимира когда-то побратался с дедом нынешнего вождя Ястреба.

Ныне готовились люди Волка захоронить четырех сыновей воеводы. И говорили бывалые воины, которые таскали бревна для погребальных костров, что надумал Велимир возродить традицию кровавой тризны.

– Дак кто станет биться насмерть? Неужели воины-русы, что прислал к нам князь Аскольд?

– Они нам не враги. С чего нам биться насмерть?

– Воевода знает про то. Но кровавой тризне быть!

– Давно не бывало такого.

– Место это новое и кровавой тризны никогда не знало.

– Так именно здесь она и возродится! Велимир знает что делает!

– Знает? Племя наше почитает бога Семаргла. Но кровавая тризна вызовет богов нижнего мира.

– Темные боги опасны! Но духи нижнего мира еще опаснее. А после тризны хлынут они в мир!

– Не каркай! Велимир не допустит беды! Духи Нави станут служить нам!

***

Велимир между тем говорил с прибывшими в Чернолесье из Киева жрецами.

Сказал он так:

– Вынес мой дед место упокоения воинов далеко от Чернолесья. К самой границе в степи к владениям печенежского рода Ястреба. До моего деда хоронили воинов рода Волка ближе к селам Черного леса! Сказал тогда дед мой, что свет от Ярилы-Солнца будет освещать курганы великих воинов и слава их не закатится вовеки. Там будут погребены мои сыновья. Четыре кургана придется поставить мне! И самый высокий старшему сыну моему – воину Велимиру Младшему.

Жрец Рода сказал:

– Хорошо, что ты чтишь обычаи предков воевода!

Жрец Перуна:

– Воина нужно почтить жертвой великой. Ибо в Сварге27 воин и далее будет воином.

– Мои сыновья были хорошими воинами! – сказал Велимир. – Они показали свою доблесть в походе на царский город!

– Три дня стану читать напутствие сынам твоим, перед тем как отправить их в путь последний, – сказал жрец Перуна.– Затем каждого вынесут и положат на кроду! И ежели будут девы сопровождать их, то одеть надлежит их во все новое, ибо отправятся они с сынами твоими в чистую Сваргу!

– Твои сыны ведь еще не обзавелись женами? – спросил жрец Сварога.

– Нет, – ответил Велимир. – Но каждого будут сопровождать по две девы непорочные.

– Они согласились следовать за твоими сынами добровольно? – спросил жрец Сварога. – Ибо только та дева пройдет в Сваргу, кто отважится пойти в мир смерти за своим мужчиной добровольно.

– Они пойдут добровольно, жрец! За это я могу поручиться!

– Хорошо, коли так, воевода. Но мы хотим задать тебе еще вопрос.

– Задавай, жрец.

– Многие здесь говорят о возрождении обычая кровавой тризны.

– Разве жрецов Сварога и Перуна можно этим напугать? – спросил Велимир.

– Это, смотря какой будет битва у курганов, воевода.

– Будет грозная битва, жрец! За это могу поручиться…

***

Асмуд сын князя Аскольда прибыл почтить память воинов рода Волка. Воевода Велимир принял его с почетом.

– Благодарствую, княжич, что будешь с нами в час скорби, и почтишь тризну своим присутствием. Возможно, пожелаешь ты обнажить свой меч в посмертном поединке?

– Не останусь в стороне!

– Молодые воины рода Волка рвутся сражаться у курганов. Ибо слава об этой битве переживет века.

Асмуд не решился спросить, почему воевода так сказал, тот поклонился княжичу и ушел. Сын Аскольда отправился к воинам-русам, которых отправил сюда его отец.

– Олаф! – княжич узнал боевого товарища, старогго воина княжеской дружины.

– Асмуд! Решил присоединиться к нам? Рад тебе, дорогой побратим.

– Скажи, ты знаешь, о чем говорит старый воевода?

– Ты о кровавой тризне? Похоже, готовит воевода поединок до смерти.

– Между вами и его воинами? Но вы дружинники князя!

– А мы не против настоящего поединка, Асмуд. Так раньше было на погребении наших предков. Пляска мечей Зернебока! Пусть выйдут они против нас!

– В роде Волка неплохие воины, Олаф.

– Тем лучше, Асмуд. Веселее будет битва!

– И тебя ничего не пугает, Олаф? Ты не чувствуешь тревоги?

– Такое чувство есть! – вскричал воевода. – Но это еще больше призывает меня к битве! Рагнарек! Гибель богов! Пробуждение новых разрушительных сил!

– Не думаю, что с этим стоит шутить, Олаф.

– Я не шучу, княжич Асмуд». Но старый Олаф чувствует битву! Я с малых лет приучен к мечу и копью. И я прожил слишком долгую жизнь для викинга…

***

Воевода Велимир долго стоял у тела своего старшего сына. Тот изменился до неузнаваемости и сейчас перед отцом был не сын, а какой-то старик.

«Они убили тебя, сын мой! Убили при помощи темного колдовства! Как жаль, что ведьму из Византии нельзя убить во второй раз. Она уже мертва! Но я стану тревожить её проклятый дух! Клянусь тебе, что не найдет она покоя даже в могиле!»

Затем он почтил и других своих сынов и приказал начинать. Покойников положили на ложа накрытые дорогим тканями. Стояли эти ложа, сложенные их сухих бревен по четырем углам большого квадрата, в центре которого был деревянный идол с серебряной головой.

Запалили жрецы «ложа» убитых воинов и ждали все, пока тела сгорят. Затем, когда костры погасли, воины собрали пепел в большие медные урны и отнесли урны по четырем углам далеко от места сожжения. Каждую поставили у тотемов богов. Рядом положили вещи умершего и его оружие. Привели по приказу Велимира к каждому по две рабыни. Это были молодые девственницы, что должны были сопровождать сыновей Велимира в последнем путешествии. Жрецы быстро умертвили их и разложили тела рядом с урнами.

Жрецы стали возносить молитвы богам и призывать их милость к покойным. Затем воины племени стал насыпать курганы павшим воинам. Когда это дело было завершено наполовину, поставили четыре погребальных камня. По одному в центр каждого из курганов.

Пришел час для битвы…

***

Мертвый град.

Кровавая тризна.

Обычай кровавых схваток у курганов покойных давно ушел в прошлое. Ныне редко происходили и малые схватки без пролития крови. Все воеводы и старейшины, что жили в Киеве на Горе, уже не почитали этого обычая. Многим нравилось тихое погребение без излишнего шума и трат.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Зачем класть в могилу покойника вещи, драгоценную утварь, оружие, ткани, одежду? Ведь покойному все равно это не нужно. Гораздо нужнее это наследникам убитого. Это на заре времен забирал с собой в могилу вождь то, что нажил за свою жизнь. И приходилось его сыновьям снова накапливать богатства, дабы также забрать их за собой в могилу.