Верховный маг Ордена (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 17

— О, узнаю бредни мамочки твоей! Тебя она испортила, и ты теперь пацана портить будешь, да⁈ — так же злобно ответил Аполлон Теософович.

И тут же понял, что ляпнул это зря. Понял по тому, как побелело лицо Афины.

Вообще-то, Аполлон Теософович очень любил покойную жену. И никогда не думал, что она воспитывает дочь как-то неправильно. Правда, было у них несколько ссор, когда Афина вошла в подростковый период, а супруга почти всегда вставала на сторону дочери… Ну и язык будто сам вывернул на привычную колею. Словно Квашня забыл на миг, что жена не может фыркнуть, махнуть рукой и авторитетным «учительским» тоном сказать: «Так, Поля, прекращай! Не тащи казарму в дом! Ты у нас главный авторитет по всем мужским делам, а в женских ничего не понимаешь!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так, папа, — сказала Афина. — Мы сейчас же уезжаем. Пойдем, Кирочка! — она подхватила все еще ревущего сына на руки и заторопилась к террасе, где стояли, жарясь на солнце, их два чемодана на колесиках.

«Постой, Афиночка! Извини! Я совсем не то хотел сказать! Я имел в виду, привози Кирилла ко мне почаще, можно на все лето, да и осень, пока в школу не ходит…»

Но оправдываться перед дочерью, да еще и такой непочтительной, что отца родного не может выслушать⁈ Никогда Квашня ни перед кем так не унижался, еще с того времени, как кентархом стал!

— Ну и скатертью дорога! — повысив голос, буркнул он.

Такси вернулось, ворота лязгнули, в саду опять стало тихо — только жужжали и стрекотали насекомые.

И в этой тишине Квашня принялся убеждать себя, что был кругом и полностью прав. В конце концов убедил.

Странная штука — человеческая память. Тоже магия своего рода.

* * *

p.s. Вспомни о хорошем — поставь лайк!

Глава 6

С Весёловым-старшим оказалось куда проще, чем с Квашней. Как и следовало ожидать. Он мирно улыбался, умудрился отпустить какую-то невинную шуточку медсестре, которая записала показания Квашни, забрала его анкету и поменяла пеленку на кушетке — молчаливая серьезная девушка улыбнулась, и сразу стала даже симпатичной, я аж удивился. Со мной тоже взял спокойный и ровный тон, с «вы» на «ты» не сбивался. Я, кстати, тоже. Все-таки первый мой знакомец в этом мире, который календарно старше моих совокупных лет — девяносто четыре года, девяносто пятый вот-вот закончится! Мне-то «общими усилиями» то ли восемьдесят один, то ли восемьдесят два, слегка сбился со счета.

И, между прочим, вообще впервые встречаю человека, который настолько подходит под архетип «мудрый старик» — что в этом мире, что в том. Раньше я такой типаж разве что в кино видел. Прямо интересно, сколько тут наигрыша, сколько настоящего. Аркадий-то, такое ощущение, играет вообще чуть ли не постоянно. Иногда переигрывая.

Когда я начал воздействие на голову — такое же, как на Квашню — Весёлов-старший вдруг сказал.

— От сына я знаю, что существует так называемое магическое зрение, которое позволяет видеть магию, как свечение. У вас сейчас руки светятся?

— Ну да, — сказал я. — Руки у меня светятся постоянно, как и все тело, но сейчас я перенаправляю энергию в пальцы, и они начинают светиться немного ярче.

— Вот что называется «золотые руки»! — с улыбкой сказал он.

— Скорее, зелено-голубые, — поправил я. — По крайней мере, для меня оттенок такой. Но это не оптика, так что тут все индивидуально. Марина действительно видит магию золотистой. А вот Аркадия я не спрашивал.

— Он мне как-то говорил, что для него она белая, — задумался Андрей Васильевич. — Впрочем, я точно не помню. Но я имел в виду, скорее, в другом смысле. Эта лечебная магия — золотое дно… Даже не решусь предположить, сколько это будет стоить в итоге, учитывая, насколько мало у нас магов!

— Не знаю, — хмуро сказал я, — но рано или поздно мы добьемся того, что, по крайней мере, в Ордене, услуги по омоложению и регенерации можно будет получить в государственной поликлинике бесплатно.

— Похвальная позиция, — мягко произнес Весёлов-старший, интонациями сразу напомнив мне бессердечного мага в ту пору, когда он реально был бессердечным. — Но вы уверены, что другие маги согласятся, скажем так, на лишение сверхприбылей?

— Это нужно прежде всего другим магам, — пожал я плечами. — Причин несколько. Во-первых, власть и сила без ответственности — путь к деградации. А какая еще работа может быть полезнее другим людям? Во-вторых, кризис рождаемости, о котором сейчас только ленивое СМИ не пишет… Чтобы жить в полноценном здоровом обществе, это общество должно быть многолюдным. В интересах магов поддерживать его в таком виде. В том числе и путем оздоровления пожилых сограждан.

— А если кто-то, скажем так, не увидит своей долговременной пользы? — с улыбкой в голосе поинтересовался Весёлов.

— Значит, увидит быстродоходчивые минусы от занятой асоциальной позиции, — хмыкнул я. — Так или иначе.

И тут же, сообразив, как это может прозвучать, добавил:

— Если что, я против государственных репрессий, тем более, направленных на таких же, как я! Просто… Ну, понятно же, что обществу прежним уже не быть. Нужно предусмотреть механизмы принуждения, хотя бы в виде лишения выгоды.

— Ну а вдруг магов окажется просто слишком мало? — с любопытством спросил Андрей Васильевич. — Только представьте. Предусмотрели вы эти механизмы, все вроде наладили… А лечить все равно некому!

Я вздохнул.

— Ну… Если исходить из численности детей-волшебников, то людей, способных к магии в принципе, должно быть как минимум на порядок больше. А то и на два порядка… Мы же не знаем, какой именно процент инициирует Проклятье! Конечно, пока удастся поставить инициацию и обучение на поток, пройдет время… И будет больше всего жаль тех людей, которых не удастся спасти, пока это происходит. Но будем стараться. И уж тем более каждый маг, я уверен, будет стараться, чтобы не допустить старости и смерти своих родных и родных своих друзей!

Андрей Васильевич усмехнулся.

— Да за себя-то я не волнуюсь… Хотя вы правы, тех, кто не успел дожить буквально чуть-чуть, особенно жаль… — он помолчал. — Мой младший сын умер два года назад, очень внезапно. Пошел на рыбалку и не вернулся. Его нашел парень, который обычно рыбачил с ним по соседству… Внезапный инфаркт. До этого проблем с сердцем не было, медосмотры ничего не показывали. Ему было всего пятьдесят четыре. Я все думаю — увидел бы полноценный маг проблему?

— Не знаю, — хмуро сказал я. — Пока лично я могу видеть насквозь только у магов, у них кровеносные сосуды светятся. Но даже их диагностировать не умею. Это дело будущего. Но хотя бы кого сможем — точно спасем.

— Творец, вы что, подумали, что я вас упрекаю? — удивленно воскликнул Весёлов-старший. — Ни в коем случае! Вы огромный молодец, Кирилл. А лично у меня особенно есть, за что вас благодарить. Я думал уже, что переживу всех своих детей. Это, знаете ли, не дай Господь никому!

Я машинально кивнул. Пусть в том мире меня нельзя было назвать образцовым родителем — это мягко говоря! — но даже и тогда… Впрочем, язык мой ввернул поперек меня:

— Знаете, что сказал бы Аркадий вам на это?

— Чтобы я не искушал судьбу подобными репликами, потому что при его работе и образе жизни у меня еще есть все шансы его пережить, — с улыбкой сказал Андрей Васильевич. — Да-да-да. Смотрю, вы неплохо успели его изучить.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— Да не то что бы, — тут, неожиданно для себя, я высказал то, что не столько меня беспокоило, сколько всегда зудело на краю сознания, когда я общался со своим условно старшим коллегой последнее время. — Я его в стольких ипостасях успел повидать, что мне сложно судить, какой он на самом деле.

— Он очень сильно сдерживал себя, да, когда был в полумертвом состоянии, — кивнул Весёлов-старший, и мне пришлось придержать его голову. — А, извините, забылся… Так вот, главное за что я вам благодарен — даже не за то, что вы его вылечили. То есть за это тоже, но… Он мне знаете, что сказал? Что вы ему рассудок спасли. Я так понимаю, вернули возможность быть собой.