Украденные сны (СИ) - Рудин Алекс - Страница 33

— Рад это слышать, — улыбнулся я. — Но от чего умерли пациенты Градова? Внезапная потеря магического дара?

— С этим еще предстоит разобраться экспертам. Придется допрашивать целителей, которые выдали заключения о смерти. Но чутье подсказывает мне, что еще до конца дня в этом деле прибавится покойников. А чутье редко меня обманывает. Дело о неожиданной смерти князя Куракина приобретает зловещий оборот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И что вы собираетесь предпринять? — спросил я.

Никита Михайлович покосился на меня.

— Сейчас мне придется посвятить вас в государственную тайну, Александр Васильевич. Я делаю это лишь потому, что ваша помощь в расследовании может пригодиться. Вы должны дать мне слово, что никому не расскажете о том, в чем вам придется сегодня участвовать. Предупреждаю вас — это равносильно подписанию бумаги о неразглашении. Ваше обещание будет зафиксировано при помощи магии.

— Вы настолько не доверяете мне? — удивился я.

— Если бы я вам не доверял, то постарался бы обойтись без вашего содействия, — жестко ответил Зотов. — Это требование служебной инструкции. А инструкции Тайной службы в некоторых случаях важнее закона.

— Хорошо, — кивнул я. — Обещаю никому не рассказывать о том, что увижу на кладбище.

— Подождите, — остановил меня Зотов.

Не прекращая управлять мобилем, он вытащил из кармана свой блокнот в черном кожаном переплете. На обложке блокнота сверкал серебром оттиск магической печати.

— Возьмите блокнот и повторите обещание.

— Обещаю никому не рассказывать о том, что увижу сегодня на кладбище, — повторил я, сжимая блокнот в руках. — Обещаю не разглашать увиденное ни устно, ни письменно.

Магическая печать на обложке блокнота на мгновение ярко вспыхнула и снова стала тусклой.

— Теперь ваши слова зафиксированы, — кивнул Зотов. — И под ними стоит ваша подпись.

— Надеюсь, ваша тайна стоит таких предосторожностей, — заметил я.

— Так и есть. Дело в том, что я собираюсь допросить главного свидетеля в этом запутанном деле. Мастера снов Тимофея Градова.

— Так он же умер, — удивился я.

— Вот именно, — кивнул Зотов. — Но мы с вами живем в магическом мире, господин Тайновидец. Здесь смерть не является уважительным поводом для того, чтобы не явиться на допрос.

Его дикое заявление прозвучало необычайно веско.

— Вы собираетесь прибегнуть к помощи некроманта? — догадался я.

— Совершенно верно. Вы знаете, что некромантия строго запрещена законами Империи. Но иногда это единственный способ предотвратить преступление. Мне пришлось обращаться с прошением лично к его величеству. Император согласился, в том числе, и благодаря вам. Ведь это вы посоветовали мне обратить внимание на Градова.

— Я польщен, — улыбнулся я.

— Знаю, как вы любите всякие тайны и загадки, — усмехнулся Зотов. — Считайте это приглашение моей благодарностью.

— Умеете вы отблагодарить, — рассмеялся я. — Но что вы собираетесь делать со случайными свидетелями? Вряд ли на кладбище никого не будет в этот час.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся Никита Михайлович. — Я принял необходимые меры.

Решил поиграть в таинственность? Ну, и ладно. Все равно скоро я все увижу своими глазами.

Я приоткрыл боковое стекло, откинулся на спинку сиденья и попробовал представить себе эти «необходимые» меры.

Полицейское оцепление он выставил, что ли?

Я нисколько не сомневался в возможностях Тайной службы. В случае необходимости Зотов мог распоряжаться всей городской полицией. Но оцепление посреди столицы только привлекло бы внимание любопытных горожан и совсем не способствовало секретности.

Переехав горбатый мостик, Зотов свернул с широкой речной набережной на одну из линий Васильевского острова.

Улицы в восточной части острова неспроста назывались линиями. При строительстве города вместо улиц на острове прокопали каналы, по которым было удобно передвигаться на лодках. Теперь разноцветные, стоящие вплотную друг к другу дома отражались в темной воде. Сказочное зрелище!

Вдоль каналов тянулись узкие мощеные набережные, на которые выходили крытые террасы летних кафе. Здесь один-то мобиль проезжал с трудом, а два просто не смогли бы разъехаться. Именно поэтому движение по берегам каналов разрешалось только в одну сторону.

Мы медленно ехали вдоль домов, часто останавливаясь, чтобы пропустить прохожих. Набережная канала привела нас к одному из трех проспектов, которые параллельными лучами тянулись вдоль всего острова.

К проспекту примыкала чугунная ограда, а за ней зеленели деревья и виднелись мраморные надгробия.

— Приехали, — сказал Зотов, останавливая мобиль.

Меня подгоняло любопытство. Конечно, я слышал про некромантию. Но эта магия была запрещена еще до Смуты, и наказание для некромантов было самое суровое. Тут ссылкой или каторгой не отделаешься.

И вот теперь мне выпала возможность своими глазами увидеть работу некроманта.

Выйдя из мобиля, я сразу почувствовал неладное. Рядом с кладбищем не было ни одного человека. Не слышалось пение птиц — а ведь среди деревьев птицам самое раздолье. И какое-то неприятное ощущение навалилось на плечи так, что даже стало трудно дышать. Словно кто-то нашептывал на ухо — уходи отсюда, нечего тебе здесь делать.

Это неприятное ощущение так резко контрастировало с погожим летним днем, что я удивленно огляделся.

А тут еще и магический дар толкнул меня в грудь, привлекая внимание. Я задумчиво потер ладонью черный алмаз на перстне — с недавних пор у меня появилась такая привычка — и понял, в чем дело.

Неприятное ощущение было вызвано сильной магией.

— Почувствовали, господин Тайновидец? — довольно усмехнулся Зотов. — Да, на то, чтобы прикрыть квартал Завесой Неприятия, тоже потребовалось специальное разрешение. Зато теперь ни один человек не пожелает и близко подойти к ограде. А если кому-то и придет в голову такая мысль, то она сразу покажется неприятной. Вы-то как, сможете справиться с этим ощущением?

— Не беспокойтесь, — улыбнулся я. — Потерплю.

Когда я понял, что отталкивающее ощущение вызвано магией, мне сразу стало легче. Не настолько, чтобы совсем его не замечать, но достаточно, чтобы привыкнуть и не обращать внимания на неудобство.

— Должен сказать, что вы работаете с размахом, — сказал я Зотову, шагая вслед за ним по песчаной дорожке между надгробиями. — А ваш некромант уже здесь?

— Вам не терпится познакомиться с ним? — хмыкнул Зотов. — Да, он уже ждет.

Вообще-то, Зотов и сам отлично подходил на роль мага-некроманта. Высокий, жилистый, с худым лицом и властным взглядом. Именно таким взглядом хорошо поднимать призраков из могил. К тому же, он всегда ходил в черном, что замечательно дополняло мрачный образ.

Мой взгляд рассеянно скользил по могильным плитам, вытесанными из гранита и черного базальта. И вдруг зацепился за характерную четырехугольную крышу с поднятыми углами. Так выглядят крыши китайских пагод.

Только здесь необычная крыша венчала мраморный склеп. Черный провал входа был обращен к дорожке. Его закрывала прочная железная решетка, но один из прутьев решетки был заметно погнут.

Я непроизвольно поежился — склеп выглядел точь-в-точь так, как его описал Куликов. Получается, именно здесь он и побывал во сне сегодня ночью?

Когда сноходец появился в кофейне Набиля, я не очень удивился. Все-таки, кофейня это магическое пространство, в нем могут произойти и не такие чудеса.

Но городское кладбище?

Или здесь тоже магическое пространство? Интересно, может ли у реального места быть свое отражение в снах? Примерно такое же, как отражение домов в темной воде канала. И какими магическими свойствами обладает такое отражение?

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— Почти пришли, — сказал Зотов, указывая на знакомую полную фигуру в расстегнутом светлом пиджаке.

— Леонид Францевич? — удивился я. — Он и есть ваш некромант?

Это был эксперт Тайной службы Леонид Францевич Щедрин.

— Вы обещали никому не рассказывать об этом, — напомнил Зотов.