Блеф (ЛП) - Перри Девни - Страница 61

— Ты не поможешь мне переставить картину в витрине?

— Нет.

— Хакс. — Я бросила сумочку на угловой стол, затем уперла руки в бока. — Прошло три месяца.

— И.

— Мне надоело видеть свое лицо.

— Нет.

— Пора.

Он покачал головой.

— Мне нравится, что она там.

— Почему? Она даже не продается. И я устала от того, что люди приходят и спрашивают, не я ли это. — Почему люди считали нужным спросить это, мне было непонятно. Очевидно, что на портрете была я.

— Детка, нет.

— Милый, — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Как насчет того, чтобы повесить ее в твоей новой студии дома?

Он покачал головой и занял мое место.

— Мне нравится, когда она выставлена напоказ. Всем, кто заходит, сразу видно, кто ты такая.

— Твоя муза.

— Моя жена. — Он запустил пальцы в мои волосы, притягивая меня к себе. Затем он поцеловал меня в губы и отпустил.

Я гордилась тем, что была его женой. Я гордилась тем, что вдохновила его на создание подобного произведения. Так что, если он хотел оставить ее на виду, я побалую его до начала туристического сезона в следующем году. Но после я подведу черту.

Я не только хотела, чтобы Хакс выставлял свои работы на всеобщее обозрение, но и хотела продавать их. Демонстрация картины, которая не соответствовала его типичному стилю работы и не предназначалась для продажи, не была отличной бизнес-моделью.

— Моя мама написала мне сегодня утром по электронной почте, — сказала я, когда мы пришли на работу. На витрине уже висела картина, поэтому мы решили повесить одну из новейших работ Хакса на стену, а это означало, что нужно было кое-что переделать. Погода менялась, и движение на Первой улице сокращалось, так что мы приступили к работе с меньшим количеством перерывов.

— Что она сказала?

— Они хотят приехать сюда на Рождество.

— Надеюсь, мы закончим дом к тому времени.

— Я тоже на это надеюсь. — Больше всего на свете я бы хотела провести наше первое Рождество вместе в нашем новом доме. — Если нет, они могут остаться…

Снаружи раздался разъяренный женский крик, достаточно громкий, чтобы отразиться от стен и окон галереи.

Мы с Хаксом переглянулись, а затем оба бросились к входной двери. Мы вышли на тротуар как раз вовремя, чтобы услышать его снова.

— Керриган?

Она стояла на другой стороне улицы, в квартале от нас. Я бросилась бежать по тротуару еще до того, как осознала, что происходит. Я уворачивалась от других владельцев магазинов, которые вышли на улицу, чтобы посмотреть на переполох.

В руке Керриган был листок бумаги. Она была раскрасневшейся и кипящей от злости, в черных легинсах и майке с логотипом фитнес-студии.

Перед ней стоял мужчина в темно-сером костюме-тройке. Его темные волосы были аккуратно причесаны, фигура высокая и прямая. Он был слишком хорошо одет, чтобы быть жителем Каламити, но держался стойко и непоколебимо, как горы вдалеке, когда Керриган бушевала ему в лицо.

— Да пошел ты! — Ее проклятия отразились от витрин магазинов.

— Черт, — прошипела я, ускоряя шаг. Керриган не теряла самообладания, только не сейчас.

Хакс шел прямо за мной.

Мы бросились через улицу как раз вовремя, чтобы оказаться рядом с ними, когда Керриган разорвала бумагу, которую держала в руке, и швырнула обрывки мужчине в лицо.

Он даже не вздрогнул.

— Тридцать дней, мисс Хейл.

Кто был этот незнакомец? Он был новеньким в Каламити, потому что я бы запомнила его лицо. Его волевой подбородок скрывала аккуратно подстриженная бородка. Его глаза были затенены зеркальными солнечными очками. Плечи у него были такие же широкие, как у Хакса, костюм идеально сидел на мускулистой фигуре мужчины.

— Тридцать дней, — повторил он и ушел, прошагав мимо нас. Его начищенные ботинки застучали по цементу.

— Эй, — выдохнула я, дотрагиваясь до плеча Керриган. — Что случилось? Что происходит?

Она покачала головой, глядя в спину мужчины. Но затем ее глаза наполнились слезами, плечи опустились, и она посмотрела на меня с полной безнадежностью.

— Он собирается забрать все.

— Что все? — спросил Хакс. — Кто этот парень?

— Мой инвестор. Или внук моего инвестора. Он собирается забрать все. Я не могу…

— Что не можешь? Что происходит?

Она закрыла лицо руками и зарыдала.

— Я по уши в дерьме. Я на мели.

— О нет. — Я притянула ее к себе и обеспокоенно посмотрела на Хакса.

Его сердитый взгляд был направлен на мужчину в костюме, который бросил на нас быстрый взгляд, прежде чем сесть в свой «Ягуар» и уехать.

— Что я могу сделать? — спросила я.

Керриган покачала головой, выпрямляясь. Затем она насухо вытерла лицо, не сводя глаз с «Джейн».

— Мне нужно выпить.

Не сказав больше ни слова, она направилась к бару.

— Они вообще открыты? — спросила я Хакса. Было только начало одиннадцатого.

— Думаю, мы это выясним. — Он взял меня за локоть и повел за моей подругой.

Три часа спустя Керриган рассказала о своих финансовых проблемах. Проблемы, которые не были бы проблемами, если бы ее инвестор не скончался, оставив все своему безжалостному внуку.

— Я в заднице, — невнятно пробормотала она, поднимая пустой стакан.

Джейн появилась на другом конце стойки, чтобы обменять пустой стакан Керриган на полный. Бар официально открывался только в одиннадцать, но Джейн тоже слышала, как Керриган неистовствует, и сделала исключение.

— Ты знаешь? Я даже вкуса водки больше не чувствую. — Керриган икнула и залпом выпила свой напиток.

— Потому что это вода, милая. — Джейн похлопала ее по плечу. — И как бы ни было весело вам, девочки, составлять мне компанию все утро, я думаю, вам пора идти домой. Твой папа здесь.

— Нет, — простонала Керриган, наваливаясь на стойку. — Ты позвонила моему отцу?

— Да, позвонила. — Появился отец Керриган, помог ей подняться на ноги. Затем он подхватил свою дочь на руки, когда она разрыдалась. Он потащил ее к двери, пробормотав одними губами: — Спасибо.

— Уф. — Я улыбнулась Джейн и встала. — Спасибо, Джейн.

— Она придет в себя.

— Я надеюсь на это. — Я помахала рукой и направилась к выходу. Яркий утренний свет ослеплял после трех часов, проведенных в темном баре.

Как только Хакс усадил нас с Керриган в баре, он вернулся, чтобы осмотреть галерею. Он написал мне сообщение, но мне не терпелось рассказать ему все, что я узнала. Когда я вошла, галерея была пуста.

— Хакс? — позвала я.

Надо мной раздались шаги. Что он делал наверху?

Обычно он туда не поднимался. Хакс появился со свежими пятнами краски на джинсах.

— Думаю, я превращу верхний этаж в студию. Тогда мы оба сможем приходить сюда днем.

Я спрятала ухмылку, подумав об этом несколько месяцев назад. Но теперь, когда это была идея Хакса, он не стал сопротивляться.

— А что, если я тебе надоем?

— Никогда. — Он подошел ближе и поднес палец к моему лицу. Он провел по переносице пальцем, измазанным белым. — Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

И вот, с белой полоской на носу, я растаяла в объятиях своего мужа.

Этот брак начинался как ложь. Как блеф. Как обман.

Оказывается, единственными, кого мы обманывали, были мы сами.

Бонусный эпилог

Хакс

— Я скучала по этому крыльцу. — Саванна устроилась рядом со мной на качелях, прижавшись ко мне.

— Я скучал по тебе. — Я обнял ее за плечи и крепко прижал к себе. Ей было двадцать семь лет, но она всегда оставалась моей малышкой.

— Здесь прохладно. — Она положила голову мне на плечо, и я нежно укачивал ее. — Надеюсь, пока я здесь, пойдет снег.

— Если прогноз не изменится, твое желание исполнится.

Этой осенью погода была холодной, и снег уже лежал на земле недалеко от дома. Перед Хэллоуином я предсказывал, что луг будет покрыт снегом, и детям понадобится нечто большее, чем легкая куртка и вязаная шапочка, чтобы поиграть на улице.

— Саааав! — Николас помахал нам с вершины горки, которая спускалась с двухэтажного домика на дереве, который я построил несколько лет назад. — Смотри!