Крафтер (СИ) - Сорокин Александр Сергеевич - Страница 14

Плащ висел за чёрной шторой, словно тушка на крюке мясника. Серебряные нити на капюшоне мерцали тускло, как звёзды сквозь смог. Я накинул его на плечи. Он оказался тяжелее, чем я думал.

Григорий замер на пороге, держа в руках подсвечник с оплывшим воском. Его глаза скользнули по серебряным узорам, будто читая невидимый некролог.

— Выглядите… колоритно, — выдавил он, и слово упало на каменный пол с глухим звоном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я щёлкнул пальцами. Пряжка на поясе вспыхнула рубиновой искрой.

— Колорит — моё второе имя, — сказал я, и плащ взметнулся за спиной.

Я посмотрелся в зеркало. Плюм, свернувшись у ног в облике саблезубой ласки, щёлкнул когтями по паркету.

— Нравится? — спросил я, поправляя манжет с выцветшим гербом.

Плюм демонстративно закатил глаза, а я посчитал это хорошим знаком. Еще немного покрутившись у зеркала, я окончательно убедился, что стал выглядеть приличнее.

Спустившись вниз, я сразу же направился к парадной двери. Дворецкий робко семенил за мной и не решался потревожить мои думы.

Двор встретил нас тишиной кладбища. Григорий остановился в дверях, руки крестом были сложены на животе — будто он уже похоронил свою машину.

Транспорта в округе не наблюдалось. Даже чахлой лошаденки не было. Но трёхколёсный велосипед притаился под бурьяном, как скелет в чулане. Ржавчина ковыряла рану на раме, сочась оранжевыми струпьями. Паутина окутала руль саваном, в котором копошились мелкие пауки.

— Идеально, — прошипел я, сдирая паутину голыми пальцами. — Это просто восхитительно!

Плюм, догадавшись, чего я хочу, прыгнул на сиденье, и его тело взорвалось ярким светом, окутывая раму велосипеда. Его косточки затрещали, перестраиваясь в шестерни — стальные, зубчатые, пылающие синевой холодного огня. Мотор заурчал, как разгневанный зверь. Я провёл ладонью по раме, и плоть металла затрепетала.

Колёса завыли, обвиваясь молниями. Каждая спица стала бритвой, рассекающей воздух с шипением раскалённой проволоки. Григорий отступил, прижав к груди серебряный оберег.

— Поехали! — рявкнул я, и Велоплюм сорвался с места огненной кометой.

Земля рванула навстречу. Двор растворился в серой мути, дома и деревья поплыли на периферии зрения. Ветер выл в ушах, а под колёсами трещали камни, высекая искры. Плюм-мотор рычал, выплёвывая сизый дым с запахом серы и черного перца.

Так-то лучше, — подумал я, ловя в зеркале заднего вида своё отражение. Глаза горели. Плащ бился на ветру чёрным стягом. Мимо проносились поля и холмы, дорога петляла, и я уже не мог видеть ошеломленное лицо своего дворецкого.

А Григорий тем временем стоял на крыльце и глядел в спину удаляющемуся хозяину. Он перевел взгляд на мешок с золотом и тяжко вздохнул:

— А ведь можно было просто заказать такси…

Кабинет Краева всегда пах железом и горькими орехами. Стекло окна, толстое, как броня танка, искажало мир снаружи, превращая улицу в аквариум с мутной жижей. Мужчина прислонился лбом к окну и пристально посмотрел на горизонт. К ордену клинков приближалась странная светящаяся точка, отдаленно напоминающая комету. Спустя секунду он разглядел, что это такое.

Велосипед врезался в парковку, как метеорит в болото. Колёса, пылающие голубым холодным пламенем, расплавили асфальт, оставив за собой рваные шрамы. Табличка «Только для членов ордена» согнулась пополам с хрустом раздавленного позвоночника.

Водителем столь странного транспорта оказался барон Морозов. С их первой встречи он изменился. Его одежда стала приличнее, а сам он выглядел трезвым и подтянутым.

— Сам приполз, — побагровев от гнева, буркнул Краев. — Еще и парковку испортил…

Краев щёлкнул языком, размышляя. В досье Морозова значилось: «Воскресший. Класс угрозы: ноль. Навыки: шарлатанство с элементами клоунады». Но портал он умудрился закрыть. А такое нельзя было сбрасывать со счетов. В последнее время рекрутов становилось все меньше, а план по набору нужно было закрывать.

— Интересно, сколько он продержится… — Краев провёл пальцем по стеклу, оставляя прозрачный след на окне. Вспомнились другие «избранные»: одни сгорали в первом портале, другие сходили с ума, глядя на клыки могущественных тварей.

За окном Морозов щёлкнул пальцами, и пряжка на его поясе вспыхнула рубиновой искоркой. Краев почувствовал, как старые шрамы на рёбрах заныли — там, где клинок теневика пробил броню тридцать лет назад. Тот же огонь. Та же наглая уверенность.

— Наглый малец… — пробормотал он, отходя вглубь кабинета, где тени сгущались в подобие кокона. — Здесь ломаются даже титаны. Но ты, парень, кажешься перспективным…

Штаб Клинков впивался в небо чёрными башнями. Готические шпили походили на мрачные маяки. Стены, покрытые барельефами, напоминали кожу древнего дракона.

Представившись новобранцем на проходной, я спокойно миновал пункт охраны. Воздух на территории ордена был густ от ладана. Запах старинных книг смешивался с едким душком полироли для клинков. Но сильнее всего здесь воняло амбициями — кислыми, как испорченное вино. Адепты Клинков маршировали строем, их чёрные мундиры шуршали, словно крылья летучих мышей в тесной пещере. Сапоги стучали в унисон, выбивая ритм: «Мёртв-жив, мёртв-жив».

Неподалеку, под высокой аркой, замерли магистры. Их плащи, расшитые золотыми нитями, шевелились сами по себе, будто под тканью поселился ветер. Обрывки фраз неохотно падали с их бледных губ:

— В 37-м секторе драконы прорвали оболочку…

— Говорят, нашли следы Когтя Аваддона…

— Смотри. Новичок пришёл. Сгорит за неделю.

Недолго думая, я прошел в самое большое и важное здание. На входе меня тут же встретил стражник в черном плаще.

— Вы к кому?

— Я новобранец. Хочу вступить в орден.

— Следуйте за мной. — грустно ухмыльнувшись, буркнул служивый и повел меня в сторону лестницы.

Сводчатые потолки прогибались под тяжестью люстр-канделябров, отлитых из сплава серебра и костей. Вместо свечей — голубые огни в стеклянных шарах, внутри которых метались подозрительно знакомые тени. По стенам висели щиты с гербами, но вместо львов и орлов там были выгравированы порталы, поглощающие самих себя.

— Атмосферное место! — присвистнул я. — Ничего не скажешь.

Провожатый странно покосился на меня и ускорил шаг. Через минуту мы оказались в лифте. Он загудел и понес нас на верхний этаж. Спустя несколько секунд мы оказались на последнем уровне здания. Вид из окон открывался чудесный. Но стражник в черном хмыкнул и попросил меня поторопиться. Петляя по длинным коридорам, мы наконец-то, оказались у нужного кабинета.

Аккуратно постучав в дверь с определенным ритмом, мой провожатый покрылся холодным потом. Видно, он не очень любил беспокоить начальство по пустякам.

Отодвинув мужика в сторону, я открыл дверь и нагло вошел внутрь.

Кабинет был вырезан из единого куска базальта — холодного, пористого, как лёгкие древнего вулкана. Стол главного инспектора, который принял меня на пляже, напоминал алтарь: черепа монстров глядели пустыми глазницами, их рога и клыки сплетались в канделябр, где вместо свечей горели шары с магическими ядрами. Воздух вонял формалином и гнилыми обещаниями. Определенно, служивый был фетишистом.

Инспектор сидел, откинувшись на спинку стула. Его пальцы барабанили по челюсти гидры — из неё всё ещё плохо пахло.

— Хм…Морозов. — он протянул мою фамилию, как палач протягивает верёвку. — Опять наглеете?

— С кем имею честь? — беспардонно спросил я. Если этот тип хотел меня напугать, то у него ничего не получилось. И вряд ли получится. Многие пытались. Маги, короли, боги… И где они теперь?

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— Кхм… Мое имя Виктор Краев. — явно не ожидавший от меня такого напора, ответил мужчина. — Я главный инспектор Кликов по Севастополю. Позвольте узнать, зачем вы пришли?

— Как зачем? Вступить в орден, конечно! Нравится мне ваша форма!

— Шутить изволите?

— Да какие шутки⁈ — я состроил обиженную морду дибила. — Хочу быть с вами, ненавижу монстров и порталы.