Вне пределов (ЛП) - Энн Джуэл Э. - Страница 31

Я рассмеялся.

— Вот только оно у меня было с рождения.

Она снова провела по нему пальцем, и обещание того, что должно было произойти, смешанное с прикосновением её теплых рук к моей обнаженной коже, возбудило сильнее, чем когда-либо.

— Я думаю, ты всегда должен был быть со мной, — пробормотала она таким же дрожащим голосом, как и мои руки.

— Нам не обязательно это делать. — сказал я, целуя её в макушку и закрывая глаза. — Это похоже на секс в знак скорби и сочувствия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она покачала головой, всё ещё прижимая подбородок к груди. Я подумал, что она смотрит на моё родимое пятно или эрекцию, выступающую из-под брюк.

— Может, тебе стоит подождать настоящего парня.

Только идиот, влюблённый в девушку, которая была слишком хороша для него, будет пытаться отговорить её от секса с ним в первый раз. Несвоевременный приступ нервозности заставил меня бормотать, потому что я уважал Дейзи и её родителей, но в то же время хотел дать ей всё, чего она хотела. У меня не было ни гроша за душой, и я почти ничего не мог ей предложить, но, когда она попросила меня лишить её девственности, я согласился.

Юный.

Глупый.

Импульсивный.

По уши влюбленный.

Она улыбнулась и подняла на меня взгляд, пока её руки возились с моим ремнём.

— Мой настоящий парень будет рад быть с девушкой, которая знает, что делает. А поскольку я подозреваю, что ты тоже девственник, то, держу пари, твоя настоящая девушка будет счастлива, что ты разобрался во всём с моей помощью.

Слова, слетевшие с её губ, были намного увереннее, чем дрожащие руки, пытавшиеся расстегнуть мои штаны. Мы были не более чем нервными подростками, пытающимися вести себя как взрослые.

— Я люблю тебя.

Ладонями я обхватил её лицо. Признаться, не помню, говорил ли я ей эти слова раньше. Я прокручивал их в голове множество раз. Но я не собирался брать то, что не мог вернуть, не дав ей понять, что она не была для меня трофеем или способом избавиться от девственности.

Она облизнула губы, затем прикусила их, но я всё равно видел, как они дрожат.

— Я тоже тебя люблю.

— Нам не обязательно это делать, — сказал я, когда она расстегнула мой ремень и потянулась к пуговице на моих брюках.

Мы исследовали тела друг друга, но никогда не были полностью обнажены. Мне было легко целоваться с ней, скользить руками по её рубашке или тереться между её ног о трусики. Границы позволяют расслабиться и быть в моменте, руководствуясь желанием и любопытством.

Устранение этих границ, сделало ситуацию чертовски пугающей.

— У тебя есть презерватив?

Я кивнул, и мы оба посмотрели на её руку, медленно расстегивающую молнию на моих брюках. Если она не поторопится, презерватив нам не понадобится.

— Уверен, что твои родители не вернутся до того, как мы закончим?

Тридцать секунд. Максимум минута, если я перестану дышать и смогу заставить свой разум сосредоточиться на смерти, а не на предвкушении того, что увижу Дейзи обнаженной.

— Да.

Она подняла взгляд.

— Да, вернутся, или нет?

Я прильнул к ней в страстном поцелуе, не так, как целуются дети. Мои губы коснулись её губ с решимостью и настойчивостью. Мои руки скользнули по её чёрному платью, в котором она была на похоронах моего дяди. Мы были слишком юны, чтобы осознавать, что происходит. Я почувствовал неуверенность в себе, которой раньше не было.

Правильно ли я к ней прикасался?

Я прикасался к ней в нужном месте?

Она напугана?

Ей понравится?

Будет ли больно?

Будет ли там кровь?

Самый насущный вопрос, который вертелся у меня в голове в тот момент, — кончу ли я до того, как войду в неё?

Я расстегнул молнию на её платье сзади. Она застыла.

— Что случилось? — прошептал я, прервав поцелуй.

— Ничего.

Она поцеловала меня в шею, чтобы скрыть ложь.

«Ничего» не дрожало, как лист на ветру.

«Ничего» не мешало ей прижимать руки к телу, чтобы платье не спадало.

— Мы не обязаны этого делать.

Она покачала головой.

— Я хочу. Просто…

Я отстранился, чтобы рассмотреть её лицо. Мы были почти готовы к этому. Моя рубашка всё ещё свисала с моих рук, а брюки едва-едва прикрывали бёдра. Её платье практически сползло, но она прижала руки к груди, чтобы удержать его на месте. Я представил, как нетерпеливые руки срывают с меня одежду и обнаженные тела сливаются в безумном порыве желания. Очевидно, такое случается только в кино или со взрослыми, которые знают, что делают.

— Просто что?

Дейзи поморщилась.

— Что, если твои родители вернутся домой раньше? Или порвётся презерватив? Или у меня пойдет кровь, и испачкает простыни, и твоя мама это увидит? Или…

— Или же мы просто не станем заниматься этим сегодня вечером.

Я очень хотел этого. Боже, я никогда не желал чего-то так сильно, что сердце готово было выпрыгнуть из груди, а член — взорваться.

— Может, нам стоит ещё немного подумать?

Я кивнул. Тщательное обдумывание ничего не изменило бы. Я был уверен, что никто из моих друзей не думал об этом до того, как лишиться девственности. У двух пятнадцатилетних подростков не было разумной, хорошо продуманной причины заниматься сексом. Если бы мы не сделали этого по глупости или из-за вышедших из-под контроля гормонов, то не собирались бы делать этого ещё очень долго.

— В другой раз? — спросила она с уязвимой улыбкой.

— В другой раз.

Я кивнул, стараясь изобразить на лице ободряющую улыбку.

Мы одевались в неловком молчании, изредка украдкой поглядывая друг на друга с виноватыми улыбками. И словно в подтверждение того, что бог существует и он заботится о нас, в тот самый момент, когда я застегнул последнюю пуговицу на рубашке, мои недавно помирившиеся родители вернулись домой.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ПРОШЛО ПЯТЬ дней с тех пор, как я в последний раз видела Гриффина, и это самый долгий срок, который мы провели порознь. Это не то достижение, которым я горжусь.

Просто так сложились обстоятельства. Он был занят, и я была занята. Я отклоняла его предложения встретиться и провести вместе ночь. В моей голове царил хаос. Мысли о Нейте и его прошлом не давали мне покоя. Я уже несколько недель плохо сплю.

Встреча с врачом прошла успешно. Он не видит необходимости в срочном проведении КТ или МРТ, но, учитывая мои симптомы и опасения Гриффина, соглашается назначить ещё несколько анализов на следующую неделю. Деньги, которые мама получала от страхования жизни моего отца, испаряются из-за консультаций и других медицинских расходов.

Я принимаю предложение Нейта, и беру выходной на весь день. В моей квартире необходимо провести генеральную уборку, пополнить запасы в холодильнике, и я бы хотела провести вечер с кем-то, кто не знает о моих странностях. Поэтому приглашаю Эрику выпить.

Когда я заканчиваю наносить макияж, у меня звонит телефон.

— Привет, Грифф.

— Привет, незнакомка.

Я смеюсь, но в глубине души чувствую себя виноватой за то, что избегала его всю прошлую неделю.

— Я ждал, когда ты позвонишь, но моё терпение на исходе.

— Извини, Грифф, но ты бы гордился мной. Сегодня я была у врача, и он назначил ещё несколько анализов на следующую неделю, но, похоже, он не был обеспокоен. На самом деле, он предложил мне снова обратиться к доктору Грейсону. И… Я взяла отгул на остаток дня, убралась в квартире и сходила за продуктами.

— Звучит великолепно. Итак, куда пойдём сегодня вечером? Мама хочет, чтобы мы заглянули попозже, но нам не обязательно задерживаться надолго.

Я не шевелюсь и медленно разговариваю с ним по громкой связи, пока наношу тушь.

— Сегодня не могу. Но завтра я не работаю, так что мы можем делать всё, что ты захочешь.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Он смеётся. Это странный смех, немного недоверчивый.

— Что значит, ты не можешь?

— Сегодня вечером я тусуюсь с Эрикой. Думаю, мне нужно побыть в женской компании, чтобы хоть на несколько часов отвлечься от своих мыслей. Понимаешь?