Тропы зазеркалья (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 15

— Видел, как ты уделал этого двойника, который выжил в огне, — пока поднимались, произнес Иван. — Он — глава их анклава, Сидр, очень сильный боец был. Шестеро наших, на его счету, он три болта своим мечом отбил. Если бы не он, мы, может быть, и стену бы удержали.

— Тут спорить глупо, действительно сильный боец, — согласился Радим, — он меня пару раз едва не зацепил, спасли руны, хоть медальон его от их воздействия защищал, а вот побочный эффект нейтрализовать не мог, надо было ему банальный огнешар в морду запустить, быстрее бы управился. Повезло, что та группа, что мы на улице покрошили, запоздала к штурму. Странно это, им бы в общей волне идти, а они в сотне метров сидели, не понятно, чего ожидая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Пленных нет, — открывая дверь в кабинет Старпома, отозвался Иван, — так что, какой план был у них, нам не узнать.

Вскрыв сейф, он начал выкладывать на стол бруски миродита.

— Шесть штук, — подвел он итог, — каждый по сто граммов.

— Нормально, — кивнул Вяземский.

Очень неплохая цена за то, что он немного повоевал. Между прочим, сто граммов чистого артефактного металла стоит триста тысяч. А тут почти на два миллиона, и трофеев у него прилично.

— Дикий, а давай я у тебя трофейные тесаки выкуплю? — словно подслушав его мысли, предложил Холодный. — Слиток за три ножа. Мы много оружия потеряли, частично оно вроде даже как наше, двойники с тел погибших подняли. Но трофеи святы, ты свое честно заработал. Тебе же они без надобности, переплавишь, чтобы миродит отделить, а я тебе чистый дам.

— Годится, — легко согласился Вяземский, начиная вытаскивать из сумки трофеи. — Двенадцать, — подвел он итог, — итого с тебя еще четыре слитка.

Иван кивнул и выложил на стол артефактный металл.

— Полный расчет, — поднимаясь и пожимая руку Холодного, сказал Дикий, — претензий не имею. Удачно я к вам сегодня заглянул.

— Это да, наше счастье, что ты решил зайти, — согласился Иван, — они бы нас порвали, людей у меня там внизу много, ты сам видел, а вот сражаться некому, бабье одно. Вечером народ посчитаем, ужаснемся.

— Слушай, а есть у вас другой выход? — пропустив стенания временного лидера мимо ушей, поинтересовался Вяземский.

— Зачем тебе? — озадачился Холодный. — Хочешь по тихой уйти в город, чтобы, если наблюдатель сидит, тебя не срисовал?

— Не совсем, — качнул головой Радим, — яне один пришел, вообще подругу на экскурсию привел, хотел ей зазеркалье показать. Она, конечно, не барышня кисейная, цельный подполковник ФСБ, но у вас там перед крыльцом гора трупов. И пол по щиколотку кровью залит. Вот и спрашиваю, есть способ выйти так, чтобы она посмотрела на все вокруг и не увидела груду тел. Сам понимаешь, не лучшая картинка для ознакомительной экскурсии.

— Есть выход на ту сторону, они оттуда не лезли, глухая стена, единственная дверь.

— Ну и хорошо, — обрадовался Вяземский. — Пошли освобождать мою спутницу, а то ведь она волнуется, наверное.

— Ну и где она? — глядя на пустую комнату, поинтересовался Вяземский.

Диван отодвинут, значит, баррикадировалась, как и было велено. На дверях нет взлома, через зеркало ей было не уйти, проход Радим закрыл. Значит, отправилась в самоволку.

— На улицу ей не выйти, — резонно заметил Иван, — мои ребята сторожат выход, приглядывая за работами и за улицей. Значит, где-то по зданию бродит. Скорее всего, пока мы трепались, вниз спустилась. Пошли, поищем.

Холодный оказался прав, Ольга сидела на центральной лестнице, держа в руках кукри и наблюдая, как местные, косящиеся на нее с подозрением, таскают обгоревшие трупы.

— Живой⁉ — обернувшись, услышав шаги на лестнице, выкрикнула Бушуева и, вскочив, бросилась Радиму на шею. — А я, кого не спрошу, никто тебя не видел, — уткнувшись лбом в его плечо, тихо произнесла Ольга. — Никто не знает такого.

— Ты зачем вылезла? — строго поинтересовался Вяземский. — Сказано же было, сидеть там и ждать моего возвращения.

— Я так и делала. Честно, — повинилась Бушуева, — а ты все не идешь и не идешь. Мне страшно стало, вдруг ты погиб. А еще боялась тут застрять. Кроме тебя, ведь, никто домой не отведет. Потом сквозь дверь раздались голоса, две женщины мимо прошли, услышала часть разговора, что отбились. Ну, я и вышла, вернулась на лестницу, стала людей спрашивать, но никто ничего про тебя не знал, только спросили, кто я такая, и как сюда попала. Выходить запретили, вот сижу, жду. Вонища жуткая, волосы провоняют, в душ, как вернемся, пустишь? А вот что с одеждой делать, даже не представляю.

— У меня останешься, — погладив ее по волосам, которые и правда пахли сгоревшим мясом, ответил Вяземский. — Ну что, не передумала еще зазеркалье смотреть, или домой пойдем?

— Теперь точно посмотреть хочу. У тебя так каждый раз?

— Нет, иногда без стычек обходится. Ладно, пойдем на обещанную экскурсию, гора трупов тебя не смущает?

— Если через нее лезть не придется, то нет.

— Тогда через главный вход. Кстати, познакомься это временный глава анклава потеряшек Иван Холодов, по прозвищу Холодный, глава местной армии и безопасности.

— Ольга, — представилась Бушуева.

— Очень приятно, — кивнул Иван. — А теперь прошу меня простить, мне нужно делами заняться, как сказал Дикий, я тут теперь за главного. Вы можете бродить, где заблагорассудится, главное вернуться до темноты. Хотя, о чем я? Он же ходок, любое зеркало в любой квартире сойдет.

Радим кивнул и, взяв Ольгу за руку, пошел к выходу.

— Ох, — только и сказала Бушуева, увидев кучу трупов высотой в три ее роста, к которой волокли новые и новые тела. — Сколько же тут народу полегло?

— Пока восемьдесят насчитали, — бросил мрачный мужик, стоящий у дверей. — И это только чужаки, наших отдельно сложили, замучаемся могилы копать. А ты кто такая? Его знаю, ходок это, видел, когда он Зануду забирал, а вот тебя первый раз вижу.

— Она со мной, — немного резче, чем нужно, ответил Вяземский. — Обзорная экскурсия.

— Ну-ну, — хмыкнул мужик, — любуйтесь.

— Пошли, — беря Ольгу за руку, произнес Радим, — нечего на этот курган смотреть. Покажу, что из себя представляет зеркальный мир.

— Да вроде и так вижу. Это зеркальные фантомы, про которые ты говорил? — указывая на полупрозрачные фигуры и машины, поинтересовалась Бушуева.

— Они самые, — проходя через призрачную женщину с коляской, ответил Радим.

— Как они тут живут? — мотнула головой в сторону потеряшек, которые катили на тачке очередную пару трупов.

— Привыкают. Это тебе в глаза бросается, а я даже не обращаю внимания. Единственный недостаток — маячат на краю периферийного зрения, отвлекает, и звуковое эхо раздражает. Кажется, что кто-то за спину заходит, вот и приходится башкой вертеть, проверять, фантом это или злобная редиска.

— Унылое место, — примерно через полчаса подвела итог Ольга. — Фантомы эти, звуки живого мира и отсутствие красок, черное и белое.

— Это да, — подтвердил Вяземский, — только живое краски имеет, например волосы, еще золото и камни драгоценные, типа изумрудов и рубинов, а вся одежда тут же черно-белая становится. И черные деревья с травой раздражают.

— Смотри, — вдруг вскинув руку и указывая в небо, выкрикнула Ольга.

Радим быстро посмотрел в указанном направлении, он сразу понял, что так заинтересовало девушку, подобное он и сам видел впервые, но прекрасно знал, что это такое. Пробив серую непроглядную муть, прямо у них над головой падала самая настоящая звезда. Яркая точка, оставляющая огненный росчерк, превращающийся в инверсионный след, пронеслась над домами и рухнула где-то среди высоток. Никакой взрывной волны, яркой вспышки, разрушений и пожаров, просто где-то упал кусок миродита.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— Здорово, — восхитилась Ольга. — Пошли, метеорит искать? Это же здорово, найти камень из другого мира, ни у кого такого нет, метеориты и так редкость, а тут такое.

— Это не метеорит, это миродит, — пояснил Вяземский, — зеленоватый артефактный металл, как тот, из которого сделан меч, рукоять которого торчит из моей сумки, очень дорогой — сто грамм стоит примерно триста тысяч. Во всяком случае, в московском отделе есть кузнец по прозвищу Гефест, который кует оружие с его добавлением, мой кукри как раз он делал. Не знаю, есть ли у него применение в других отраслях, но его в наш мир попадает не слишком много, это большая ценность.