ЧВК "Пересвет". Книга третья (СИ) - Медоваров Алексей - Страница 8

— Мы идём к вам. Отходите к линии берега. Будьте готовы перебраться на борт баржи. И ещё! Дай сигнальную ракету. Мне необходимо определить ваше точное местоположение.

— Принято, вашество. Сделаем. Конец связи.

Минуту спустя, над берегом, взвилась красная сигнальная ракета. Судя по всему, там была довольно плотная застройка. Я скорректировал курс и бросил взгляд на циферблат часов. До ракетного удара оставалось пять минут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Успеваем! — прорычал я. — Дамьян, приём!

— Слушам, ваша светлость! — немедленно откликнулся серб.

— По моей команде будь готов дать полный назад, иначе мы проскочим, — отдал я приказ.

— Прихваћено.

Управлять кораблём, тем более таким огромным, как сухогруз, пусть и он речного класса, непросто. Это далеко не то же самое, что крутить баранку автомобиля. Тут нужно учитывать и габариты, и скорость течения, и инерцию, и волнение. Ничем этим я не владел и, по своей сути, вся моя операция спасения, основывалась исключительно на везении. Точнее на надежде, что мне повезёт. Такой себе план, но лучшего ни у меня, ни у моих товарищей просто не было.

Время неумолимо таяло. Я уже начал плавный поворот сухогруза, намереваясь вскоре отдать Дамьяну команду «полный назад», когда в шлемофоне раздался знакомый голос. Но в этот раз он был чертовски приятный!

— Ваша светлость. Зафиксирован запуск тактических ракет. Расчётное время прибытия к Варшавской котловине составляет две минуты, — голос Снежаны был, как всегда, спокоен.

— Я рад тебя слышать, адъютант!

— Хорошо, ваша светлость, — прохладно ответила она. — Я загрузила симуляцию управления сухогрузом вашего класса и готова корректировать ваши действия. При текущих показателях скорости и курсе, вы столкнетесь с берегом.

— И что мне делать?

— Следовать моим указаниям, разумеется, — невозмутимо заявила Снежана.

Эдакая нахалка! Но с выдающимися способностями!

— Уступаю пост капитана. Корректируй курс!

— Остановите двигатель, руль максимально вправо.

— Это называется «право на борт», — не удержался я, а затем отдал команду Дамьяну. — Стоп машина!

Сухогруз, явно не предназначенный для таких маневров, нехотя стал разворачиваться, заваливаясь на один борт. При этом двигался по инерции в том же направлении.

Варшава, разрушенная детонацией антивещества, стремительно приближалась. До берега оставалось метров двести, когда мы развернулись параллельно него. Скорость спала, но все равно оставалось высокой.

— Шеф, говорит адъютант его светлости. Готовьтесь запрыгивать на борт сухогруза. У вас будет окно в двадцать секунд.

— Вы там совсем рехнулись? — прорычал Шеф.

— Не выеживайся, иначе словишь прилет ракетами! — я приструнил старого вояку.

— Принято! — отрапортовал Шеф и тотчас начал отдавать приказы. — Готовимся прыгать на борт баржи. Кто не долетел, тот утонул!

— Я прикрою, — судя по голосу Виталик был ненамного в лучшем состоянии, чем я. Наверняка принимал большую часть вражеских атак на себя.

Сухогруз был уже в десяти метрах от крутого берега. Можно было разглядеть остатки старых городских коммуникаций, выглядывающих из-под дорог и фундаментов зданий.

Разрушенный небоскрёб, в котором зажали отряд Шефа, находился на возвышенности. И с самого нижнего этажа до палубы лететь метра два, два с половиной… Но лучше уж сломанные ноги, чем быть испариться в огне ракетного удара!

Берег с каждой секундой был все ближе. Пять метров, три метра.

Мне, с высоты палубной надстройки, было хорошо видно, какой ожесточенный бой шел на первых этажах здания. Часть бойцов вела интенсивный огонь, отступая к берегу котловины, другая часть, среди которых было несколько человек в спецкостюмах, готовились к эвакуации. Вспышки автоматных очередей, взрывы гранат… Противник явно давил числом. И среди всего этого хаоса с невероятной скоростью носился крупный, массивный силуэт. Знакомые черты я узнал сразу — бронированный экзоскелет Виталика. Именно в таких условиях потенциал нашей брони раскрывался полностью, ведь его создавали для штурма в городских условиях.

— Скорость на максимум, — отдала приказ Снежана. — Сменить курс на пятнадцать градусов влево.

— Дамьян, полный ход! — крикнул я, одновременно корректируя движение сухогруза, поворотом штурвала.

Долгожданный удар о берег. Большую его часть принял на себя толстый резиновый бампер, который защищал борта при швартовке. Но все равно, корабль из металла застонал, словно раненый исполинский зверь.

Двигатели заработали на полную мощность, медленно, но верно разгоняя неповоротливую махину.

С берега на палубу стали прыгать люди — сначала несколько бойцов, затем столкнули людей в спецкостюмах. Видимо это и были те самые ученые, которые потеряли зрение от вспышки.

Потом стала прыгать основная часть эвакуируемых — их было ощутимо больше, чем в изначальном отряде Шефа — приплюсовались бойцы ЧВК «Ладога». Вскоре на берегу остались только двое — сам Шеф и Виталик.

— Десять секунд до прилета, — предупредила Снежана.

— Виталик, Шеф! Уходите немедленно!

— Да слышу я, слышу! — Шеф дал короткую очередь и спрыгнул.

Виталик отступал последним, принимая на себя огонь противника. Наконец и он прыгнул.

В этот самый момент остатки здания взлетели на воздух. Взрывная волна отшвырнула Виталика, впечатав его в кормовую надстройку.

На капитанском мостике выбило стекла, и я едва успел закрыть лицо от осколков и устоял на ногах, вцепившись второй рукой в штурвал.

Только прошла первая взрывная волна, как тотчас жахнуло снова, в этот раз ближе.

В этот раз сил устоять не оказалось. Меня швырнуло в угол мостика.

«Нужно увести баржу от берега…» — вертелась у меня мысль. И даже поднялся на ноги.

Сухогруз словно бы двигался через плотный туман. Высокий берег превратился в темную полосу, которая медленно растворялась в белесой завесе.

«Это никакой не туман. Это поднятая взрывом пыль…» — подумал и рухнул на пол капитанского мостика. Силы окончательно покинули меня, равно как и сознание.

— Итак, давайте подытожим вашу версию событий, произошедших в Варшавской котловине, — сказал первый следователь.

— Точнее будет сказать у Варшавской котловине и на Варшавской котловине, — устало поправил я. — Но да, это то, что я помню.

Общение с представителями Специального отдела изрядно вымотало меня. Голова просто раскалывалась, отдавая тупой болью куда-то в затылок.

— Это не значительно, ваша светлость, — сказал второй следователь. — Значит вы утверждаете, что не знаете, кто сейчас командует ЧВК «Затмение»?

— Нет, не знаю, — солгал я и даже не моргнул глазом.

Мой воскресший «дядюшка» сказал много чего интересного и расскажи я всё это Специальному отделу, то последствия для Дома Басмановых-Астафьевых могли быть плачевными.

«Дядюшка» явно пользовался ресурсами Дома. Взять хотя бы тот же бронированный экзоскелет нестандартного размера. Не на черном же рынке он его приобрёл… В любом случае эту ниточку можно и нужно было раскрутить и сделать это мне хотелось без мельтешащего под ногами Специального отдела. Они, конечно, все равно будут вести расследование, но все же…

— Вы также утверждаете, что представители ЧВК «Затмение» намеренно устроили провокацию на берегу, инсценировав перестрелку между спецназом наших западных оппонентов и регулярными войсками нашей Империи?

— Другого объяснения у меня нет.

— А какова, по-вашему, цель этой провокации?

— Развязать новый виток напряженности. Может даже войны, — пожал я плечами. — Ничего другого мне на ум не приходит.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— И для чего им это нужно? — подался вперед первый следователь.

— Понятия не имею, — сказал я поморщившись. — Простите, мы можем закончить? Я едва соображаю из-за головной боли.

— Понимаем, ваша светлость. Если вы вспомните еще какие-нибудь подробности, то мы будем неподалёку.

— Я ничуть в этом не сомневаюсь, господа, — ответил я не без издевки.