Крестоносцы (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 26

Пацан был худ, даже тщедушен, ещё он был нестрижен. Одет воришка был в такое рванье, что во многих местах смуглое от природы и грязи тело просвечивало наружу.

— Я никуда не поеду! — захрипел пацан.

Не простужен был, горло ему отец Гюстав повредил. Почти придушил, да и придушил бы, не вмешайся епископ. И не из желания убить мальца, а из-за несоответствия петушиной шейки воришки и лапищи доминиканца. Это как бабочку тапком ловить. Вот сидит на стене она и крылышками красивы бяк-бяк-бяк-бяк, а тут захотелось вам её в коллекцию, но ничего нет под рукой кроме тапка. А если тихонечко? Слегка? Бамс. И бабочка ваша. Только для коллекции уже не годится. Вся искорёжена, и половина только пыльцы, собранной в прекрасные узоры у неё на крыльях, осыпалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тут мне решать, — свёл брови епископ и глянул почти повелительно на доминиканца.

— Может просто выкинуть его из окна? — то ли подыграл ему, то ли так и думал, отец Гюстав.

— Нет, он поедет. Правда ведь, Алонсо?

Воришка глянул исподлобья на обеих монахов и вытерев сопли кулаком кивнул.

— Вот и хорошо. Отец Гюстав, на нужен ещё один ослик или мул.

— А андалузского жеребца ему не надо⁈ — пхыкнул монах, — побежит за вашим мулом, Ваше Высокопреосвященство.

— Так мы никогда не доберёмся до Праги, — троекратно перекрестился Марек Форгач.

Казначей, охранник и просто… неприятный собеседник, приставленный к нему Папой Иоанном, всё же раскошелился. В Меце они купили на рынке не только небольшой запас провизии, но и ещё одного мула.

Воришку поймал за ногу и затащил назад в комнату отец Гюстав. Несмотря на кажущуюся медлительность, этот монах оказался очень проворен. Разбуженный епископом он первым делом метнулся к двери. Налетел на парнишку опешившего и повалил его. Тот попытался удрать в коридор, и него это почти получилось, лишь в каком-то небывалом прыжке доминиканцу удалось нырнуть вслед за беглецом в коридор и ухватить воришку за ногу. При этом сам он упал, ударившись носом о деревянное ведро с испражнениями, используемое в этих номерах в качестве ночной вазы. Облились и изгваздались содержимым оба. Пришлось епископу выгнать их на улицу. Там, он помнил, стояла большая бочка с водой. Сначала отец Гюстав «ополоснул» в ней Алонсо, а потом передав его епископу, нырнул туда головой вниз сам.

К утру от обоих немного пованивало ещё, но терпимо. И тут Марек Форгач пожалел пацана и решил сделать из него помощника себе. Воспитать в истинных ценностях.

Из Меца они отправились в Саарбрюкен и далее в Мангейм. Это путешествие заняло у них целую неделю. Могли бы и дней за пять добраться, но в обоих городах отец Гюстав набирался вином до беспамятства и приходилось задерживаться в них ещё на день, чтобы доминиканец очухался.

Епископ начал подозревать, что Папа Иоанн послал этого доминиканца с ним для того, чтобы они не доехали до Праги. Не хотел помогать сыновьям и дочерям исповедующим истинную веру в Словакии. Если бы не монашеская ряса отца Гюстава, то их давно бы прирезали в одном из постоялых дворов. Напившись этот боров совершенно себя не контролировал и обязательно ввязывался в драку.

Правда, когда отец Гюстав был трезв, ну, в дороге, например, то в разговорах с ним епископ всякий раз поражался обширности знаний этого пьянчужки. И не только в богословии был силен доминиканец. Он отлично знал «Историю» Геродота. Знал чуть не наизусть всего Гиппократа. Вообще, он мог поддержать разговор на любую тему, от того кто и где сейчас правит, до устройства мироздания.

Из Мангейма, где по письму Папы, их местный епископ снабдил деньгами и провизией ещё на неделю, они отправились в Нюрнберг.

И вот тут по дороге случилось ещё одно приключение. В Гейдельберге они примкнули к купеческому каравану, который и направлялся в Нюрнберг. И вот на второй день на караван напали разбойники. Они выскочили из лесной чащи на дорогу с обеих сторон от каравана и припустились к возам. Но не тут-то было. Охрана каравана не зря ела свой хлеб. Завязалась рукопашная схватка. И более обученная и слаженная охрана начала теснить кое-как вооружённых и явно необученных этим оружием в совершенстве владеть разбойников. Крестьяне бывшие, судя по всему. Может и есть пару солдат дезертиров, но хорошие воины не дезертируют.

И тут с дороги полетели стрелы. У напавших оказался козырь в рукаве. С ними был отличный лучник. Защитники падали от его точных выстрелов один за другим.

То, что в драку ввяжется доминиканец, можно было не сомневаться. Как же потасовка и без него⁈ Да, это зря прожитый день. Но пытавшийся удержать от бегства назад по дороге двух мулов, своего и отца Гюстава, Марек Форгач вдруг заметил, что в бой вступил и Алонсо. И что удивительно, вступил очень вовремя и очень эффективно. Он поднял с дороги два камня. Один положил назад, а второй несколько раз подбросил на ладони. Потом достал из-за пазухи кожаный шнурок и оказалось вдруг, что это праща. Вложив в кожанку камень, Алонсо раскрутил шнурок и отправил камень в стрелка. И ведь попал. Ну, не в голову, куда хотел, наверное, но в грудь. От удара стрелец покачнулся и выронил лук. Однако собрался, поднял своё оружие и нацелил его на Алонсо. И понятно, почему. Тот нагнулся за вторым камнем и снова раскручивал пращу. Воришка успел первым, и в этот раз камень попал куда надо, а именно в лицо разбойнику.

После потери главного своего бойца разбойники сдулись. Да ещё отец Гюстав, вооружённый, отобранной у одного из нападающих дубиной, начал раздавать благословение божие направо и налево. Поняв, что дела пошли не по плану, разбойники убежали в лес, оставив на дороге троих убитых и двоих раненых. А вот меткого стрелка они забрали с собой.

— Видишь, не зря я решил Алонсо с нами взять, — указал красному после битвы доминиканцу епископ.

— Фух. Фух, — ответил тот.

Событие тридцать восьмое

— Вона чё⁈ — Андрей Юрьевич смотрел в подзорную трубу на приближающийся отряд.

Ещё вчера разведчики сообщили, что в их сторону движется войско. И не оттуда, откуда ждали. Не с запада от Кёнигсберга и Мариенберга, а с севера. Разведка уже допросила пойманного фуражира. Выходило совсем кисло. Непонятно только для кого. Для его маленького отряда или для вполне приличного войска Гедимина.

Получалось, что на помощь этим крестоносцам, которые тевтоны, шли их северные братья или точнее Братья-рыцари (Ritterbrüder). Не так и давно по историческим меркам было образовано Ливонское отделение Тевтонского ордена во главе с ландмейстером, который подчинялся непосредственно великому магистру Ордена. И сидели ливонцы в Риге. Вот сейчас больше тысячи рыцарей и пешцев шли в сторону Юрбарга, помогать Вернеру фон Орзельну (нем. Werner von Orseln) — 17-тому великому магистру Тевтонского ордена.

Андрей Юрьевич себе верен остался и вперед по курсу своего маленького войска и на север, на фланг, разведчиков выслал. И вот возле местечка Шавли (наверное, станет Шауляем) эти посланные на север отряды и столкнулись с фуражирами ливонских рыцарей. Побили, естественно, несколько человек в плен взяли и допросили с пристрастием. Те радостно и сообщили, что пришла беда откуда не ждали. Пришлось разворачивать войско и ждать дорогих гостей. Мемель потерпит. А вот отобьётся ли Гедимин от ещё одного отряда рыцарей, неизвестно. И тех трёх, что уже к нему движутся вполне достаточно. А эти могут вообще в тыл ударить. Так и чёрт бы с ним, с тем Гедимином. У него с рыцарями перманентная борьба, одним поражением больше, одним меньше, не так и страшно. Плохо было, что Андрей Юрьевич оставил в замке три пушки и три баллисты с запасами бомб и горшков с греческим огнём. А эти технологии не должны попасть в чужие руки. Так там ведь и не только железяки с деревяшками, там его люди. А русские своих не бросают. Так, что, подождёт Мемель. Пусть денег побольше купцы накопят, а ему придётся с этими рижанами — ливонцами разбираться.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Где-то на половине дороги от Шавли до того места, куда они успели по дороге на Мемель добраться, по данным разведки, было поселение Кельме на берегу небольшой речки Кражанте. На своём берегу — южном этих ливонских псов рыцарей князь Владимирский и решил встретить. Моста не было. Был мелкий брод. Вот только берег был не каменистый, а песчаный. Ну, тут в Прибалтике везде сплошной песок.