Желанный трофей (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 18

Вообще-то, я бы тяпнул водочки, а лучше коньяку, здесь они, к слову, куда приятнее на вкус, чем в моей прошлой жизни. Но сегодня мы собрались не для попойки, а для приятного времяпрепровождения с девицами, и крепкого алкоголя нет. Хотя-а-а было бы желание, а надраться можно и пивом.

— Не любите выпивку?

Я обернулся на голос и встретился взглядом с Нефёдовой. Нет, ну вот правда, как мог позабыть о такой красавице? Высокая, стройная, с рельефной грудью, затянутой в мундирное платье, лишний раз подчёркивающее ладную фигуру. Правильный овал лица, чуть припухлые губы маленького рта, прямой и аккуратный носик, миндалевидные глаза, и всё это в обрамлении белокурых волнистых волос. Прямо анимешная красавица, да и только.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ртищев Никита Григорьевич, — обозначив поклон кивком, представился я.

— Знаю. Как и вы в курсе, кто я, — улыбнулась она.

— Решили пренебречь правилами приличий?

— Правила, условности, обычаи. Порой они мешают в достижении цели. А я здесь только ради того, чтобы познакомиться с вами в неформальной обстановке.

— Елена Владимировна, вы наконец-то пришли, — подошёл к нам Даудов.

— И очень надеюсь, что не пожалею об этом, Родион Трифонович, — с улыбкой ответила она.

— Вы находите наше общество шумным?

— Напротив, пока всё выглядит весьма пристойно. Однако всему университету известно о ваших кутежах. А сегодня, как я погляжу, вы решили передать эстафету следующему поколению студентов.

— Только начать передачу, Елена Владимировна. Только начать. Помилуйте, сегодня первое сентября, у нас ещё целый год впереди.

— Ну что же, не смею вам мешать.

— А вы к нам не присоединитесь?

— За фуршетным столом? Не-ет, — со смешком возразила она и указала на дверь в соседнюю комнату. — Мне больше по душе музыка.

После чего подхватила меня под руку и увлекла за собой. Взгляд Даудова мне при этом совершенно не понравился. Похоже, он не просто положил глаз на Нефёдову, но и имел в отношении неё определённые планы, которые вовсе не считал безнадёжными. А вот я окончательно убедился в том, что первая красавица положила на меня глаз. Блин! Вот жил же спокойно, никого не трогал.

— Не находите подобное поведение неприличным? — заметив, что на нас с удивлением поглядывают окружающие, тихо спросил я.

— Пусть привыкают. Полагаю, что наше знакомство в любом случае продолжится. Вот во что оно выльется, это вопрос, Бекас.

— При случае передавайте привет матушке. У Зои Павловны глаз намётан, — сохраняя спокойствие, произнёс я.

— Непременно. Надеюсь, вы проводите девушку до пансиона? — с хитринкой спросила она.

— Даже не сомневайтесь, Елена Владимировна, — не удержался я от язвинки.

— Вы умеете играть? — кивнула она в сторону пианино.

— Увы, но такими талантами не блещу.

— Очень плохо, Никита Григорьевич. Обходиться одним лишь пением клинков слишком скучно.

Одна из студенток как раз закончила петь, и моя… Ну так уж получилось, что теперь моя спутница подошла к инструменту. Она хотела было занять место за клавишами, но находившийся там Дима Вальцов, прижав руки к груди, вызвался ей аккомпанировать. И она, вот же благородное сердце и добрая душа, позволила ему это.

А голос у неё просто шикарный. Я прямо заслушался. Когда же к нему прилагается ещё и великолепная внешность, то и вовсе глаз не отвести. Признаться, я полагал, что Нефёдова будет со мной заигрывать, но она за всё время ни разу на меня и не взглянула.

Надо сказать, что её пение оценил не только я. В гостиную потянулся народ, и вскоре тут яблоку негде было упасть. Она исполнила на бис ещё пару песен, после чего извинилась и уступила место другим желающим. Но у очередной девушки вышло не так хорошо, стоило ей запеть, как народ начал понемногу рассасываться…

— Итак, Елена Владимировна, что вам угодно? — когда мы наконец покинули квартиру Хвощёва и шли по ночной улице, спросил я.

— В каком смысле? — игриво спросила она, слегка повиснув на моей руке.

При этом её рельефная и крепкая грудь прижалась к моему плечу. Без понятия, как я это почувствовал через корсет, но я совершенно точно ощутил тепло женского тела. Ну или мне в голову ударил тестостерон, а воображение дорисовало недостающие элементы картины. В любом случае мысли мои вильнули в сторону, и мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вернуть их в конструктивное русло.

— Вам не кажется, что неуместно разводить экивоки после того, как вы назвали меня Бекасом? — скосил я на неё взгляд, даже не пытаясь скрыть своего удивления.

Было чему удивляться. Подобное поведение свойственно давней подруге или девушке, с которой встречаешься, а не малознакомой девице, коей пристала скромность и сдержанность. По сути, мы только сегодня познакомились.

— Согласна, глупо выглядит. Ладно, давайте начистоту. Итак, матушка распознала в вас сильного одарённого, скрывающего свои истинные возможности, и связавшись со мной по карте, показала ваш портрет. Не скажу, что я сразу же вас признала, но поразмыслив, всё же смогла припомнить, — многозначительно сказала она.

— Вы меня успокоили, — хмыкнул я.

— Но вы же сами приложили столько усилий, чтобы остаться неприметной серой мышкой, так к чему теперь удивляться, что выпали из поля моего зрения.

— Согласен, мне это только в плюс, коль скоро у меня получилось достигнуть цели.

— Совершенно верно. Так вот матушка посоветовала присмотреться к вам и постараться окрутить.

— Но я оказался не в вашем вкусе, и вы предпочли действовать в открытую, — рубанув свободной левой рукой, произнёс я.

— Отчего же? Ни ваша внешность, ни манера поведения не вызывают отторжения. Вы по-своему привлекательны. Просто прежде не попадали в орбиту моих интересов.

— Иными словами, вы сторонница браков по расчёту.

— И не вижу в этом ничего предосудительного, — пожала она плечами.

— Полагаю, вы правы. Итак?

— Я выяснила, что хотя у вас вроде как и слабенький дар, тем не менее спуску окружающим вы не даёте. Дважды своим обидчикам банально набили морду и успели подраться на дуэли со смертельным исходом.

— Он выжил.

— Его поднял присутствовавший на поединке лекарь. К слову, лучше бы вы его ранили.

— Думать во время схватки о том, как бы не убить, всё равно, что драться со связанными руками. Я имел подобный негативный опыт и теперь предпочитаю всегда биться всерьёз. Хотя и должен признать, что ранить того ублюдка было бы лучше.

Если не повреждён головной мозг, то в течение трёх-пяти минут убитого возможно поднять с помощью рун. Здесь их называют золотыми минутами, а так-то это клиническая смерть. Вот только в моём мире реаниматологи способны справиться далеко не со всеми ранами, здесь же одарённые творили самые настоящие чудеса.

Погибшего на поединке поднимают сильными рунными цепочками, при этом избавляя его и от ранения. То есть всех неприятностей это момент смерти. Правда, проделать подобное может лишь лекарь рангом не ниже седьмого. На рунные карты, амулеты или артефакты такие цепочки перенести не получается, а для их использования необходимо не менее тридцати единиц маны.

Раненым же оказывают лишь первую помощь, а далее лечение консервативными методами с минимумом использования рун, чтобы тот прочувствовал на себе все прелести ранения. Так сказать, в воспитательных целях.

— Так вот я поняла, что если решу вас охмурить, Никита Григорьевич, то у меня, конечно же, всё получится. Не нужно фыркать как рассерженный котёнок, уж поверьте, окрутила бы, вы и глазом бы не моргнули. Но это может аукнуться как до брака, так и после. В любом случае моя семья останется в проигрыше. Если же играть с вами в открытую, то получить положительный результат станет куда проще.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— И в чём же ваш интерес?

— Мы столбовые дворяне в двенадцатом поколении. У нашего рода были и взлёты, и падения. Мой дедушка находился уже в шаге от боярского титула, когда тридцать два года назад появился новый разлом. Так уж вышло, что он случился посреди владений нашего рода. Нетронутой осталась только одна деревенька. Батюшка в то время был в университете, сдавал хвосты и оказался единственным выжившим из рода. Он поставил перед собой цель не просто возродить род, но и добиться боярского титула.