Нежеланная императрица, или Постоялый двор попаданки (СИ) - Мэо Ксения - Страница 12

С выжиданием не моргая смотрю на местных. И действительно, через короткое время они опускают головы в почтительном поклоне. Ну что ж. Теперь и я слегка кланяюсь, отвечая на приветствие.

Из толпы, впрочем, как оказалось, не особо многочисленной — не более полусотни человек, выныривает Вильям.

— Ваше Величество, — начинает он, — люди не могли дождаться, так хотели изва́лить вам свое почтение!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вот же хитрый жук! Небось ждал поодаль, как меня примут, а дальше собирался действовать по обстоятельствам. Ну ладно. Встречу я не планировала, речей заготовить не успела. Будем импровизировать.

— Уважаемые жители Зеленой деревни! В столице знают о ваших многочисленных бедах. Я лично прибыла, чтобы помочь вам справиться с ними! — очень надеюсь, что в этой глуши пока не в курсе, как оскандалилась их императрица.

Пока притихшие крестьяне смотрят на меня распахнутыми глазами, продолжаю:

— Но мне нужна будет ваша помощь, — предупреждая недовольство, поднимаю руку и поясняю: — Конечно же, не бесплатная.

Вот теперь крестьяне еще и рты пораскрывали. Тишина такая, что отчетливо слышен шорох ветра в ветвях одиноких деревьев на отдалении.

— Итак, план спасения следующий. Разбираем бурелом, очищаем родник, приводим в порядок колодец. Одновременно с этим ремонтируем таверну. А еще привыкаем жить по-новому: моем овощи, кипятим воду, обрабатываем мясо на огне. И главное, моем руки перед едой!

Чувствую нарастающее напряжение. Надо его погасить, пока не взорвалось. Поэтому говорю:

— Если что-то не понятно,задавайте вопросы. Обсудим вместе.

Сначала все молчат. Потом начинают роптать. Наконец из задних рядов доносится недовольный мужской бас:

— Чем докажете, Ваше Величество, что платить будете? Сколько тут живу, еще ни разу не было, чтобы господа хоть медяк бедняку дали. Только брали и брали себе. А люду простому — нича́во!

Открываю было рот, но тут слышу знакомый голос Фрейи. Она стоит, с поднятой над головой рукой, в которой что-то тускло поблескивает:

— А это ты видел, Робин? Это монета, которую наищедрейшее Ее Высочество мне вчера заплатило за гостеприимство. И не за какие-нибудь изыски, а за нашу простецкую еду. А еще Ее Высочество обещало мне платить за продукты. Вот!

Фрейя еще пару мгновений демонстрирует медяк. Ее слова производят впечатление. Напряженность сменяется одобрительным гудением. Я строгим голосом спрашиваю:

— Еще вопросы?

— А зачем нам ремонтировать таверну? Жили с такой и еще поживем, — басит, словно труба, отечный мужчина предпенсионного по меркам моего родного мира возраста.

— А затем, что в хорошей таверне путники останавливаются. А у путников есть деньги. — Слышу одобрительные восклицания. Меня воодушевляет настрой местных. Но нужно еще их зарядить. — Уверена, что нам есть что предложить гостям Зеленой деревни! Следующий вопрос!

— А зачем разбирать бурелом? — интересуется невысокий круглолицый мужчина средних лет с простоватым выражением лица.

Неожиданно отвечает за меня Вильям:

— Чтоб дорогу освободить, дурья твоя башка! Иначе как к нам путники попадут? Те, которые с деньгами.

Стоящая впереди кумушка с красными щеками и вздернутым носом с вызовом спрашивает:

— А разбирать-то кто будеть? У нас тут полдеревни мужиков болеють.

Снова гул.

Я делаю паузу и поднимаю руку, чтобы добиться тишины. Когда все послушно замолкают, строго отмечаю:

— Тем не менее это не мешает им играть в карты, пить и облапошивать гостей таверны, — и с прищуром смотрю на притихшую толпу. Некоторые мужчины, видимо, те самые любители азартных игр, отводят глаза и смущенно смотрят вниз.

Поймав волну, продолжаю:

— К тому же именно очистка колодца и родника, а также новые правила приема пищи позволят вам избавиться от зеленой хвори. Она живет в грязи и вони. Чтобы прогнать ее, надо прогнать грязь и дурной запах. А тех, кто болеет, мы вылечим, поставим на ноги.

Снова раздается голос недовольного всем Робина:

— А Ваше Величество, что, еще и в хворях понимает? С чего это нам верить, что вы лечить умеете?

Вот и что мне ему ответить? Объяснила же как умела. Не буду же я тут микробиологию и вирусологию пересказывать!

И тут из толпы выходит Матильда. Она очень напряжена, кулаки сжаты, рот превратился в тонкую полосочку, глаза прищурены. Вижу ее и не могу понять, чего ожидать. Помогли мои рекомендации по лечению ее мужа Джона? Или я все-таки не угадала, и плотнику стало хуже?

16

Матильда выходит из толпы с тихим вздохом облегчения, и её лицо постепенно расплывается в улыбке.

— Ваше Величество, благодарю за ваши советы, — она сначала обращается ко мне, а потом разворачивается к жителям и продолжает восторженно: — Джон пошел на поправку. Он почти не лихорадит теперь, и его дух поднялся. Я следовала рекомендациям Её Величества, и, знаете, это дало результат. — Она снова поворачивается ко мне и скромно опускает глаза. — Я не знаю, как еще вам выразить благодарность.

Внутри разливается ласковое тепло от её слов. Увидев, что мои советы дали результаты, я ощущаю гордость за свою способность помогать, даже в таком непростом месте.

— Я рада, что муж поправляется, Матильда, — говорю я с доброжелательной улыбкой. — Но помните, что самое главное — это не сдаваться. Ваша помощь тоже велика.

Я окидываю многозначительным взглядом толпу, как бы говоря им, что и их вклад тоже важен. Местные постепенно расслабляются.

— Еще есть вопросы, дорогие жители Зеленой деревни? — спрашиваю добродушно, хотя уже подустала отвечать. Затратно по нервам, не знаешь, какой вопрос прилетит следующим.

— Нет, Ваше Величество! — толпа отвечает нестройным хором.

Я вижу одобрительные улыбки и кивки. Люди с задних рядов начинают аккуратно расходиться, будто боясь, если пойдут первыми, выразят неуважение своей императрице. Нет, я не гордая, пусть уходят.

— Возвращайтесь к своим делам, дорогие жители! А я вернусь к своим, — отпускаю их всех одной фразой, чтобы уже снять груз с их душ.

Пространство перед таверной неуклонно пустеет, но остается несколько женщин, которые стоят небольшим кружком и явно ждут, чтобы все остальные разошлись.

Когда другие жители уходят, эта группа кумушек приближается ко мне. Крадутся робко, будто боятся, что я их покусаю. Подойдя вплотную, одна из них начинает:

— Я могу вам предложить мед, Ваше Величество, — она нервно вытирает руку о грязно-белый фартук, надетый поверх насыщенно-зеленого платья. — Он у меня сладкий, с травами. Вам понравится.

— Да мне-то ладно, — говорю совестливо. — Мы о постояльцах думать должны. Спасибо за предложение!

— А я выращиваю овощи и делаю закваску, солю огурцы, помидоры, — говорит другая, тоже в густо-зеленом платье. — Если хотите, с удовольствием продам. Всё на здоровых травах!

Следующая женщина произносит с заговорщическим видом, будто боится, что её кто-то подслушает:

— А я пряные травы выращиваю — розмарин, тимьян, базилик. Это ведь в любом деле полезно, правда?

Киваю. Ну вот и налаживаются первые поставщики. Теперь бы саму таверну до ума довести.

Ещё одна женщина тоже в зеленом с благородным изумрудным отливом платье наклоняется и доверительно говорит:

— У меня коровы, иногда я могу предложить говядину свежую, — тоже почти шепчет.

Я прислушиваюсь к их предложениям, внимательно осматриваю и оцениваю. Каждая из них явно старается быть полезной. Я решаю поддержать их инициативу.

— Я буду покупать ваши продукты, по мере необходимости и в случае наличия, — говорю я, улыбаясь каждой из женщин. — И буду платить за это!

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Женщины явно обрадованы моей то ли щедрости, то ли чистоплотности в смысле сделок. Они сердечно благодарят, желают здоровья и благополучия.

Но прежде чем дать им уйти, я все-таки задаю им вопрос, который так и вертится на языке.

— Скажите, а деревня Зеленой почему зовется? — обвожу их взглядом. И они прямо на глазах сжимаются.